Отечество в опасности
Молодежные движения борются против Эстонии и друг против друга за место в российской политике
Молодежные движения борются против Эстонии и друг против друга за место в российской политике
В Москве возле эстонского посольства уже неделю продолжаются пикеты и митинги против того, что в Таллине перенесен с площади Тынисмяги на воинское кладбище монумент советским воинам-освободителям “Бронзовый солдат”. Кроме благородного гнева по поводу осквернения русских могил в Эстонии организаторами пикетов лидерами молодежных движений “Наши”, “Молодая гвардия” и “Местные” движет еще и желание доказать свою эффективность и сохранить себя после президентских выборов 2008 года.
Формула патриотизма
Mалый Кисловский переулок перекрыт. Молодые люди из движения “Местные” не пропускают к эстонскому посольству, если скажешь, что хочешь протестовать против переноса “Бронзового солдата”. Говорят, что общедоступный митинг будет в 22.30, но врут. Митинга не будет. Они не пропускают, если скажешь, что улица общая и пикет не должен мешать прохожим. Они пропускают только, если скажешь им, что журналист. Они митингуют для журналистов.
Они приглашают политолога Сергея Маркова, и тот, стоя на фоне огромной фотографии “Бронзового солдата”, рядом с надувным танком, пушка которого направлена в сторону эстонского посольства, сеет в толпе молодых людей ненависть к Америке под видом любви к России. Марков говорит, что будто бы существует “возглавляемая Соединенными Штатами Америки коалиция, которая хочет добиться, чтобы русские в Европе были как раньше были негры в Америке”. Это цитата. “Они, — продолжает Марков, — ущемляют права русских в Эстонии, Латвии и Литве. Они поддержали антиконституционный путч Ющенко на Украине”. Кто эти “они”, Марков не уточняет.
После выступления Маркова начинается перформанс. К фотографии бронзового солдата “Местные” выводят двух своих активистов. Один из них, здоровенный парень, одет в женское платье и изображает посла Эстонии Марину Кальюранд. У другого на голове резиновая плавательная шапочка, и он изображает президента Эстонии Тоомаса Хендрика Ильвеса. Ведущий предлагает немедленно судить их, и, видя, что собравшиеся реагируют вяло, сам же требует “посла” и “президента” расстрелять. Митингующие растягивают широкую полиэтиленовую пленку, потому что милиция запретила им сорить, ставят к этой полиэтиленовой стенке “посла” и “президента”, приводят приговор в исполнение посредством маринованных помидоров, после чего с гневным улюлюканьем изгоняют расстрелянных, аккуратно подметают улицу и доедают неиспользованные “патроны”.
Формула смелости
В то же самое время, когда происходит этот перформанс, активист движения “Наши” по имени Саша и по прозвищу Че Гевара перемахивает посольский забор и срывает с флагштока эстонский флаг. На молодом человеке берет с портретом легендарного команданте. Вообще-то “Наши” базируются в Калашном переулке. У них там три десятка палаток. В Mалый Кисловский переулок выстроившиеся кордоном “Местные” пытаются “Наших” не пускать, но “Наши” только дергают плечом, как будто к ним прикоснулась мокрица, цедят сквозь зубы: “Движение “Наши” — и активисты “Местных” не смеют их задерживать, в то время как орденоносных ветеранов к посольству не пускают.
Пока Че Гевара срывает флаг, стоящий рядом милиционер неловко машет на него через забор дубинкой. Человека, который помогал Че Геваре перелезать через забор, скручивают дежурящие у посольства бойцы ОМОН. Он не сопротивлялся, но на всякий случай его бьют сапогом в лицо. “За что бьете? За что бьете?” — кричит юноша. А недавний ведущий перформанса говорит в микрофон: “Большая просьба к бойцам ОМОН не топтать свечи”. У фотографии перенесенного монумента горят свечи в память о павших советских солдатах.
Сидя на заборе, Че Гевара докладывает о проделанной работе по мобильному телефону, видимо, лидеру “Наших” Василию Якеменко, потом спрыгивает на землю. Его задерживают и сажают в микроавтобус. “Окружили машину! Не даем уезжать!” — кричит в микрофон бывший ведущий перформанса. Молодые люди кричат: “Отпустите! Отпустите!”, но на всякий случай близко к омоновской машине не подходят, и, когда машина с Че Геварой внутри уезжает, только три человека бегут за машиной и пытаются ее остановить. Через десять минут флаг снова поднят невозмутимыми сотрудниками посольства.
Формула справедливости
Наступает вечер. Вместо обещанного общедоступного митинга лидер движения “Наши” Василий Якеменко устраивает в Калашном переулке общее собрание. Это своего рода инструктаж. Позже Якеменко расскажет мне, что молодые люди, стоящие пикетом у эстонского посольства, “ротируются”. Каждый день движение “Наши” привозит из разных российских городов и развозит обратно по домам приблизительно по пятьсот человек. Постоянно живут в палаточном лагере четверо или максимум шестеро, а вновь прибывшим надо каждый раз объяснять, чего они тут стоят, против чего протестуют и чего требуют.
Якеменко объясняет своим сторонникам, что любая суверенная страна имеет право переносить на своей территории какие хочет памятники куда угодно. Якеменко объясняет, что “Наши” возмущены не самим фактом переноса “Бронзового солдата”, а тем, что премьер-министр Эстонии Андрус Ансип позволил себе сказать, что под памятником, дескать, похоронены не воины-освободители, а пьяницы и мародеры. Якеменко признает преступность пакта Молотова — Риббентропа, признает, что Эстония была захвачена Советским Союзом, и требует только, чтобы нынешние эстонские власти относились к русским могилам уважительно. Еще Якеменко требует, чтобы выходящая в Калашный переулок новая из стекла и бетона часть эстонского посольства была демонтирована, чтобы правительство Москвы нашло законный повод разорвать с Эстонией договор аренды и предоставило Эстонии новое здание для посольства подальше от центра города.
Якеменко небрит. У него усталое лицо. Он одет в какой-то серый бушлат и ушанку Kangol. Он показывает своим сторонникам видео про то, как Че Гевара срывал флаг, и говорит: “Почему только три человека побежали за машиной! Защита страны — это ежесекундное дело! Если кто-то из нас проявляет какую-то инициативу, давайте сначала защищать его, а потом выяснять, прав он или нет”. Он кажется довольно искренним в том, что касается патриотизма и обиды за страну. Он пытается собрать своих людей, привить им товарищество и смелость. Но не слишком успешно. Он спрашивает: “Что случилось со страной? Мы стоим тут, и только двести-триста человек в день приходят сюда и оставляют подписи”.
Позже я спрошу Якеменко, как же придут люди, если улица перегорожена и людей не пускают. Якеменко отрицает, что улица перекрыта. Он говорит, что не пускают только пьяных и “Несогласных”.
Я спрошу Якеменко, почему, собирая подписи против переноса “Бронзового солдата”, “Наши” не записывают имя, фамилию и паспортные данные, а записывают только имя и телефон. “Это для того, — ответит Якеменко, — чтобы можно было обзвонить этих людей и пригласить на митинг”. Он собирается собрать миллион подписей. Иными словами, он хочет иметь возможность пригласить на митинг миллион человек.
У него печальные усталые глаза. Он говорит, что государство его бросило. Государство, по его словам, не предприняло никаких серьезных действий, чтобы отстоять достоинство русских в Прибалтике. Он, Василий Якеменко, со своим движением “Наши” стоит тут уже неделю бессрочным пикетом и не чувствует поддержки власти. Он говорит, что государство как будто смотрит со стороны за провластными молодежными движениями, участвующими в пикетировании, и думает, кого бы поддержать после 2008 года, когда конфигурация власти изменится.
Валерий Панюшкин
Ведомости
Фото: ВАСИЛИЙ МАКСИМОВ
№ 16 (53) 04 мая 2007
http://friday.vedomosti.ru/article....2007/05/04/9535
Молодежные движения борются против Эстонии и друг против друга за место в российской политике
Молодежные движения борются против Эстонии и друг против друга за место в российской политике
В Москве возле эстонского посольства уже неделю продолжаются пикеты и митинги против того, что в Таллине перенесен с площади Тынисмяги на воинское кладбище монумент советским воинам-освободителям “Бронзовый солдат”. Кроме благородного гнева по поводу осквернения русских могил в Эстонии организаторами пикетов лидерами молодежных движений “Наши”, “Молодая гвардия” и “Местные” движет еще и желание доказать свою эффективность и сохранить себя после президентских выборов 2008 года.
Формула патриотизма
Mалый Кисловский переулок перекрыт. Молодые люди из движения “Местные” не пропускают к эстонскому посольству, если скажешь, что хочешь протестовать против переноса “Бронзового солдата”. Говорят, что общедоступный митинг будет в 22.30, но врут. Митинга не будет. Они не пропускают, если скажешь, что улица общая и пикет не должен мешать прохожим. Они пропускают только, если скажешь им, что журналист. Они митингуют для журналистов.
Они приглашают политолога Сергея Маркова, и тот, стоя на фоне огромной фотографии “Бронзового солдата”, рядом с надувным танком, пушка которого направлена в сторону эстонского посольства, сеет в толпе молодых людей ненависть к Америке под видом любви к России. Марков говорит, что будто бы существует “возглавляемая Соединенными Штатами Америки коалиция, которая хочет добиться, чтобы русские в Европе были как раньше были негры в Америке”. Это цитата. “Они, — продолжает Марков, — ущемляют права русских в Эстонии, Латвии и Литве. Они поддержали антиконституционный путч Ющенко на Украине”. Кто эти “они”, Марков не уточняет.
После выступления Маркова начинается перформанс. К фотографии бронзового солдата “Местные” выводят двух своих активистов. Один из них, здоровенный парень, одет в женское платье и изображает посла Эстонии Марину Кальюранд. У другого на голове резиновая плавательная шапочка, и он изображает президента Эстонии Тоомаса Хендрика Ильвеса. Ведущий предлагает немедленно судить их, и, видя, что собравшиеся реагируют вяло, сам же требует “посла” и “президента” расстрелять. Митингующие растягивают широкую полиэтиленовую пленку, потому что милиция запретила им сорить, ставят к этой полиэтиленовой стенке “посла” и “президента”, приводят приговор в исполнение посредством маринованных помидоров, после чего с гневным улюлюканьем изгоняют расстрелянных, аккуратно подметают улицу и доедают неиспользованные “патроны”.
Формула смелости
В то же самое время, когда происходит этот перформанс, активист движения “Наши” по имени Саша и по прозвищу Че Гевара перемахивает посольский забор и срывает с флагштока эстонский флаг. На молодом человеке берет с портретом легендарного команданте. Вообще-то “Наши” базируются в Калашном переулке. У них там три десятка палаток. В Mалый Кисловский переулок выстроившиеся кордоном “Местные” пытаются “Наших” не пускать, но “Наши” только дергают плечом, как будто к ним прикоснулась мокрица, цедят сквозь зубы: “Движение “Наши” — и активисты “Местных” не смеют их задерживать, в то время как орденоносных ветеранов к посольству не пускают.
Пока Че Гевара срывает флаг, стоящий рядом милиционер неловко машет на него через забор дубинкой. Человека, который помогал Че Геваре перелезать через забор, скручивают дежурящие у посольства бойцы ОМОН. Он не сопротивлялся, но на всякий случай его бьют сапогом в лицо. “За что бьете? За что бьете?” — кричит юноша. А недавний ведущий перформанса говорит в микрофон: “Большая просьба к бойцам ОМОН не топтать свечи”. У фотографии перенесенного монумента горят свечи в память о павших советских солдатах.
Сидя на заборе, Че Гевара докладывает о проделанной работе по мобильному телефону, видимо, лидеру “Наших” Василию Якеменко, потом спрыгивает на землю. Его задерживают и сажают в микроавтобус. “Окружили машину! Не даем уезжать!” — кричит в микрофон бывший ведущий перформанса. Молодые люди кричат: “Отпустите! Отпустите!”, но на всякий случай близко к омоновской машине не подходят, и, когда машина с Че Геварой внутри уезжает, только три человека бегут за машиной и пытаются ее остановить. Через десять минут флаг снова поднят невозмутимыми сотрудниками посольства.
Формула справедливости
Наступает вечер. Вместо обещанного общедоступного митинга лидер движения “Наши” Василий Якеменко устраивает в Калашном переулке общее собрание. Это своего рода инструктаж. Позже Якеменко расскажет мне, что молодые люди, стоящие пикетом у эстонского посольства, “ротируются”. Каждый день движение “Наши” привозит из разных российских городов и развозит обратно по домам приблизительно по пятьсот человек. Постоянно живут в палаточном лагере четверо или максимум шестеро, а вновь прибывшим надо каждый раз объяснять, чего они тут стоят, против чего протестуют и чего требуют.
Якеменко объясняет своим сторонникам, что любая суверенная страна имеет право переносить на своей территории какие хочет памятники куда угодно. Якеменко объясняет, что “Наши” возмущены не самим фактом переноса “Бронзового солдата”, а тем, что премьер-министр Эстонии Андрус Ансип позволил себе сказать, что под памятником, дескать, похоронены не воины-освободители, а пьяницы и мародеры. Якеменко признает преступность пакта Молотова — Риббентропа, признает, что Эстония была захвачена Советским Союзом, и требует только, чтобы нынешние эстонские власти относились к русским могилам уважительно. Еще Якеменко требует, чтобы выходящая в Калашный переулок новая из стекла и бетона часть эстонского посольства была демонтирована, чтобы правительство Москвы нашло законный повод разорвать с Эстонией договор аренды и предоставило Эстонии новое здание для посольства подальше от центра города.
Якеменко небрит. У него усталое лицо. Он одет в какой-то серый бушлат и ушанку Kangol. Он показывает своим сторонникам видео про то, как Че Гевара срывал флаг, и говорит: “Почему только три человека побежали за машиной! Защита страны — это ежесекундное дело! Если кто-то из нас проявляет какую-то инициативу, давайте сначала защищать его, а потом выяснять, прав он или нет”. Он кажется довольно искренним в том, что касается патриотизма и обиды за страну. Он пытается собрать своих людей, привить им товарищество и смелость. Но не слишком успешно. Он спрашивает: “Что случилось со страной? Мы стоим тут, и только двести-триста человек в день приходят сюда и оставляют подписи”.
Позже я спрошу Якеменко, как же придут люди, если улица перегорожена и людей не пускают. Якеменко отрицает, что улица перекрыта. Он говорит, что не пускают только пьяных и “Несогласных”.
Я спрошу Якеменко, почему, собирая подписи против переноса “Бронзового солдата”, “Наши” не записывают имя, фамилию и паспортные данные, а записывают только имя и телефон. “Это для того, — ответит Якеменко, — чтобы можно было обзвонить этих людей и пригласить на митинг”. Он собирается собрать миллион подписей. Иными словами, он хочет иметь возможность пригласить на митинг миллион человек.
У него печальные усталые глаза. Он говорит, что государство его бросило. Государство, по его словам, не предприняло никаких серьезных действий, чтобы отстоять достоинство русских в Прибалтике. Он, Василий Якеменко, со своим движением “Наши” стоит тут уже неделю бессрочным пикетом и не чувствует поддержки власти. Он говорит, что государство как будто смотрит со стороны за провластными молодежными движениями, участвующими в пикетировании, и думает, кого бы поддержать после 2008 года, когда конфигурация власти изменится.
Валерий Панюшкин
Ведомости
Фото: ВАСИЛИЙ МАКСИМОВ
№ 16 (53) 04 мая 2007
http://friday.vedomosti.ru/article....2007/05/04/9535