Бизнесменам мешает русский языкКорпорации ВСМПО-Ависма предъявили претензии по части русского языка
На прошлой неделе в конфликте между совладельцами ОАО «Корпорация ВСМПО-Ависма» и группой компаний «Ренова» появилась оригинальная деталь. Один из миноритарных акционеров ВСМПО, Андрей Лазарев, подал иск вначале в Пресненский районный суд г. Москвы, потом в Московский арбитражный суд. Предмет иска – присутствие в названии ОАО заимствованного из латыни посредством немецкого и французского языков слова «корпорация». Ответчик по иску – Федеральная антимонопольная служба России, которая одобрила слияние ОАО «ВСМПО» и ОАО «Ависма» в единую компанию и автоматически, по мнению миноритариев титанового холдинга, утвердила название новой организации.
В прошлом году группа компаний «Ренова», принадлежащая предпринимателям Виктору Вексельбергу и Леонарду Блаватнику (на тот момент она владела 12% бумаг ВСМПО), заключила трастовое соглашение с совладельцами ОАО «ВСМПО» и ОАО «Ависма» Вячеславом Брештом и Владиславом Тетюхиным (имевшими по 30% акций ВСМПО каждый). По нему любой из партнеров по титановому бизнесу мог предложить другим выкупить свой пакет за определенную цену и в случае их несогласия по той же стоимости приобрести их доли («русская рулетка»). В марте «Ренова» запустила рулетку, этим летом господа Брешт и Тетюхин за 146 млн долл. выкупили ее пакет – 13,4% в объединенной компании ОАО «Корпорация ВСМПО-Ависма» (слияние состоялось летом этого года). Однако в группе «Ренова» уверены, что покупка совершена на средства, привлеченные под залог их акций, то есть банкирам обещали после завершения сделки продать в руки заемщиков 13,4% акций титанового холдинга. На такой способ привлечения средств трастовое соглашение накладывало запрет. Вячеслав Брешт утверждает, что деньги были привлечены под его честное слово, а не под залог акций «Реновы», тем более что юридически ни одного подобного договора с банками оформлено не было. В настоящее время 70% акций ВСМПО-Ависмы арестованы по иску «Реновы», разбирательство истории привлечения средств на выкуп 13,4%-ного пакета продолжается. Теперь оно усугубилось еще одним иском.
На первый взгляд, претензии Андрея Лазарева касаются вопроса, иностранное ли слово «корпорация». Во всяком случае пресса, получившая текст иска, восприняла его именно таким образом, а г-н Лазарев в своих комментариях журналистам отмечал, что нашел это слово в словаре иностранных слов и только тогда принял решение возмутиться неправомерным использованием «заимствованного из иностранных языков слова» в названии российской компании.
Однако при ближайшем рассмотрении текста закона можно понять, что к вопросам заимствований название ОАО «Корпорация ВСМПО-Ависма» отношения не имеет. Согласно п. 1 ст. 4 ФЗ «Об акционерных обществах», «общество должно иметь полное... фирменное наименование на русском языке». Истцы в своем заявлении ссылаются на абз. 3 этого пункта: «…Фирменное наименование общества на русском языке не может содержать иные термины и аббревиатуры, отражающие его организационно-правовую форму, в том числе заимствованные из иностранных языков…». То есть, к какому языковому пласту принадлежит слово, дело второе. Первостепенную важность имеет тот факт, что слово «корпорация» отражает организационно-правовую форму компании. Или не отражает.
Собственно русскими наименованиями организационно-правовой формы считаются слова «открытое акционерное общество» и «закрытое акционерное общество» (или, в сокращении, ОАО и ЗАО). Иностранные аналоги предусматривают слова Limited (Ltd), Incorporated (Inc.), Corporation (Corp.), Joint Stock Venture (JSV), сокращения S.A. (в странах Европы), Plc и Llc (британская практика) и им подобные. Текст закона предполагает, что никакие указывающие на организационно-правовую форму (в том числе и вышеперечисленные иностранные) слова и сокращения, кроме ОАО и ЗАО, не должны входить в фирменное наименование российской компании. Таким образом, чтобы выяснить, имеет ли претензия г-на Лазарева под собой хоть какие-то основания, нужно определить, означает слово «корпорация» организационно-правовую форму или нет.
Дело в том, что английское слово corporation и русское «корпорация» не идентичны. «Корпорация» пришла в русский язык очень давно (по оценкам специалистов филологического факультета МГУ им. Ломоносова, в конце XVIII века или, по другим источникам, в первой трети XIX века) сразу через два языка – немецкий и французский. Французское corporation имело более широкое значение, чем немецкое Korporation («студенческий союз»). В свою очередь, французы и немцы заимствовали это слово из латыни, где оно имело форму «corporatio». Англичане взяли свое corporation также из латыни, то есть с точки зрения этимологии корень у рассматриваемых слов одинаков. Но с точки зрения современного языка это разные слова и разные корни. «Корпорация» вошла в словоизменение русского языка (то есть склоняется по первому типу для слов женского рода с мягким окончанием основы), вошло в ряд существительных на -ация (операция, интеграция, левитация), присутствует в словарях русского языка начиная со словаря Ушакова. Поскольку формальным признаком вхождения слова в состав русского языка является включение его в нормативные словари, то слово «корпорация» имеет полное право называться русским. К английскому corporation оно не имеет в современном языке отношения и с точки зрения истории языка происходит не от этого слова. Поэтому довод истцов, гласящий, что «корпорация» является термином организационно-правовой формы, представляющим собой заимствованное слово, никакой силы не имеет.
А вот означает ли «корпорация» организационно-правовую форму в русском языке, сказать однозначно нельзя: утвержденного перечня наименований таких форм найти не удалось, да и вряд ли такой список существует. Никому до сих пор и в голову не приходило задумываться о таком толковании закона об АО. Между тем многие российские компании имеют слова «корпорация», «компания», «фирма» в своем наименовании: в металлургической отрасли можно вспомнить Уральскую горно-металлургическую компанию и Сибирско-Уральскую алюминиевую компанию, в самолетостроительной – ОАО «Научно-производственная корпорация «Иркут», в химической – ОАО «Агропромышленная корпорация «Азот».
Юридическая компания «Джон Тайнер и партнеры», представляющая интересы Андрея Лазарева по этому делу, утверждает, что термин «корпорация» может применяться только в случае «государственных корпораций», создаваемых на основе ст. 7.1 ФЗ «О некоммерческих организациях». Однако русисты МГУ отмечают, что «в настоящее время основное значение слова «корпорация» – «замкнутое профессиональное, сословное или коммерческое объединение» и ни с какой определенной организационно-правовой формой оно не ассоциируется, как и, например, слово «фирма».
Впрочем, в российской практике филологическая экспертиза (как и любая другая гуманитарная, не имеющая четких формальных, понятных рядовым членам общества критериев оценки) может быть сформулирована так, как угодно заказчику. Вовсе необязательно, что так и произойдет в данном случае, но прецеденты многочисленны. Поэтому прогнозировать решение суда почти невозможно. Скорее всего, оно будет зависеть не от действительного значения слова «корпорация», а от других, более материальных причин.
Очевидной целью иска может быть задержка размещения акций титановой компании на западных фондовых рынках. Ранее председатель совета директоров ВСМПО-Ависмы Вячеслав Брешт заявлял, что рассчитывает выступить с IPO уже осенью. Но в этом случае у «Реновы», если она добьется пересмотра сделки по продаже своего пакета акций владельцам ВСМПО, могут возникнуть проблемы с выкупом бумаг уже у добросовестных покупателей. Выигрыш Андрея Лазарева означает, что ВСМПО-Ависме придется перерегистрировать название, а также переоформить массу прочих документов, начиная с лицензий на профессиональную деятельность и заканчивая контрактами с потребителями (один из основных – американский авиастроительный холдинг Boeing). Для компании, имеющей подобное обременение, говорить о процедуре IPO невозможно. В неофициальной беседе с RBC daily один из близких к ситуации источников подтвердил, что суд по поводу наименования может быть не выигран в окончательном исходе дела, но очевидно задержит г-на Брешта в его продвижении на западные рынки. «Временной лаг может составить около двух месяцев», – считает один из российских адвокатов.
Представитель «Реновы» Андрей Шторх отрицает причастность своей компании к иску г-на Лазарева. Валерий Тутыхин, представляющий интересы миноритария в суде от лица фирмы «Джон Тайнер и партнеры», также утверждает, что созванивается с г-ном Шторхом сугубо по не имеющим отношения к делу поводам. Тем не менее вряд ли стоит множить сущности без необходимости и искать вне отношений «Реновы» и ВСМПО-Ависмы причины, побудившие г-на Лазарева проделать массу нудной работы по анализу российского законодательства в поисках факта, до сих пор много лет никого не беспокоившего и явно спорного.
Мария Молина, 31.10.2005
http://www.rbcdaily.ru/editor_col/i...05/10/31/211123
Как теперь на это реагировать-то?
На прошлой неделе в конфликте между совладельцами ОАО «Корпорация ВСМПО-Ависма» и группой компаний «Ренова» появилась оригинальная деталь. Один из миноритарных акционеров ВСМПО, Андрей Лазарев, подал иск вначале в Пресненский районный суд г. Москвы, потом в Московский арбитражный суд. Предмет иска – присутствие в названии ОАО заимствованного из латыни посредством немецкого и французского языков слова «корпорация». Ответчик по иску – Федеральная антимонопольная служба России, которая одобрила слияние ОАО «ВСМПО» и ОАО «Ависма» в единую компанию и автоматически, по мнению миноритариев титанового холдинга, утвердила название новой организации.
В прошлом году группа компаний «Ренова», принадлежащая предпринимателям Виктору Вексельбергу и Леонарду Блаватнику (на тот момент она владела 12% бумаг ВСМПО), заключила трастовое соглашение с совладельцами ОАО «ВСМПО» и ОАО «Ависма» Вячеславом Брештом и Владиславом Тетюхиным (имевшими по 30% акций ВСМПО каждый). По нему любой из партнеров по титановому бизнесу мог предложить другим выкупить свой пакет за определенную цену и в случае их несогласия по той же стоимости приобрести их доли («русская рулетка»). В марте «Ренова» запустила рулетку, этим летом господа Брешт и Тетюхин за 146 млн долл. выкупили ее пакет – 13,4% в объединенной компании ОАО «Корпорация ВСМПО-Ависма» (слияние состоялось летом этого года). Однако в группе «Ренова» уверены, что покупка совершена на средства, привлеченные под залог их акций, то есть банкирам обещали после завершения сделки продать в руки заемщиков 13,4% акций титанового холдинга. На такой способ привлечения средств трастовое соглашение накладывало запрет. Вячеслав Брешт утверждает, что деньги были привлечены под его честное слово, а не под залог акций «Реновы», тем более что юридически ни одного подобного договора с банками оформлено не было. В настоящее время 70% акций ВСМПО-Ависмы арестованы по иску «Реновы», разбирательство истории привлечения средств на выкуп 13,4%-ного пакета продолжается. Теперь оно усугубилось еще одним иском.
На первый взгляд, претензии Андрея Лазарева касаются вопроса, иностранное ли слово «корпорация». Во всяком случае пресса, получившая текст иска, восприняла его именно таким образом, а г-н Лазарев в своих комментариях журналистам отмечал, что нашел это слово в словаре иностранных слов и только тогда принял решение возмутиться неправомерным использованием «заимствованного из иностранных языков слова» в названии российской компании.
Однако при ближайшем рассмотрении текста закона можно понять, что к вопросам заимствований название ОАО «Корпорация ВСМПО-Ависма» отношения не имеет. Согласно п. 1 ст. 4 ФЗ «Об акционерных обществах», «общество должно иметь полное... фирменное наименование на русском языке». Истцы в своем заявлении ссылаются на абз. 3 этого пункта: «…Фирменное наименование общества на русском языке не может содержать иные термины и аббревиатуры, отражающие его организационно-правовую форму, в том числе заимствованные из иностранных языков…». То есть, к какому языковому пласту принадлежит слово, дело второе. Первостепенную важность имеет тот факт, что слово «корпорация» отражает организационно-правовую форму компании. Или не отражает.
Собственно русскими наименованиями организационно-правовой формы считаются слова «открытое акционерное общество» и «закрытое акционерное общество» (или, в сокращении, ОАО и ЗАО). Иностранные аналоги предусматривают слова Limited (Ltd), Incorporated (Inc.), Corporation (Corp.), Joint Stock Venture (JSV), сокращения S.A. (в странах Европы), Plc и Llc (британская практика) и им подобные. Текст закона предполагает, что никакие указывающие на организационно-правовую форму (в том числе и вышеперечисленные иностранные) слова и сокращения, кроме ОАО и ЗАО, не должны входить в фирменное наименование российской компании. Таким образом, чтобы выяснить, имеет ли претензия г-на Лазарева под собой хоть какие-то основания, нужно определить, означает слово «корпорация» организационно-правовую форму или нет.
Дело в том, что английское слово corporation и русское «корпорация» не идентичны. «Корпорация» пришла в русский язык очень давно (по оценкам специалистов филологического факультета МГУ им. Ломоносова, в конце XVIII века или, по другим источникам, в первой трети XIX века) сразу через два языка – немецкий и французский. Французское corporation имело более широкое значение, чем немецкое Korporation («студенческий союз»). В свою очередь, французы и немцы заимствовали это слово из латыни, где оно имело форму «corporatio». Англичане взяли свое corporation также из латыни, то есть с точки зрения этимологии корень у рассматриваемых слов одинаков. Но с точки зрения современного языка это разные слова и разные корни. «Корпорация» вошла в словоизменение русского языка (то есть склоняется по первому типу для слов женского рода с мягким окончанием основы), вошло в ряд существительных на -ация (операция, интеграция, левитация), присутствует в словарях русского языка начиная со словаря Ушакова. Поскольку формальным признаком вхождения слова в состав русского языка является включение его в нормативные словари, то слово «корпорация» имеет полное право называться русским. К английскому corporation оно не имеет в современном языке отношения и с точки зрения истории языка происходит не от этого слова. Поэтому довод истцов, гласящий, что «корпорация» является термином организационно-правовой формы, представляющим собой заимствованное слово, никакой силы не имеет.
А вот означает ли «корпорация» организационно-правовую форму в русском языке, сказать однозначно нельзя: утвержденного перечня наименований таких форм найти не удалось, да и вряд ли такой список существует. Никому до сих пор и в голову не приходило задумываться о таком толковании закона об АО. Между тем многие российские компании имеют слова «корпорация», «компания», «фирма» в своем наименовании: в металлургической отрасли можно вспомнить Уральскую горно-металлургическую компанию и Сибирско-Уральскую алюминиевую компанию, в самолетостроительной – ОАО «Научно-производственная корпорация «Иркут», в химической – ОАО «Агропромышленная корпорация «Азот».
Юридическая компания «Джон Тайнер и партнеры», представляющая интересы Андрея Лазарева по этому делу, утверждает, что термин «корпорация» может применяться только в случае «государственных корпораций», создаваемых на основе ст. 7.1 ФЗ «О некоммерческих организациях». Однако русисты МГУ отмечают, что «в настоящее время основное значение слова «корпорация» – «замкнутое профессиональное, сословное или коммерческое объединение» и ни с какой определенной организационно-правовой формой оно не ассоциируется, как и, например, слово «фирма».
Впрочем, в российской практике филологическая экспертиза (как и любая другая гуманитарная, не имеющая четких формальных, понятных рядовым членам общества критериев оценки) может быть сформулирована так, как угодно заказчику. Вовсе необязательно, что так и произойдет в данном случае, но прецеденты многочисленны. Поэтому прогнозировать решение суда почти невозможно. Скорее всего, оно будет зависеть не от действительного значения слова «корпорация», а от других, более материальных причин.
Очевидной целью иска может быть задержка размещения акций титановой компании на западных фондовых рынках. Ранее председатель совета директоров ВСМПО-Ависмы Вячеслав Брешт заявлял, что рассчитывает выступить с IPO уже осенью. Но в этом случае у «Реновы», если она добьется пересмотра сделки по продаже своего пакета акций владельцам ВСМПО, могут возникнуть проблемы с выкупом бумаг уже у добросовестных покупателей. Выигрыш Андрея Лазарева означает, что ВСМПО-Ависме придется перерегистрировать название, а также переоформить массу прочих документов, начиная с лицензий на профессиональную деятельность и заканчивая контрактами с потребителями (один из основных – американский авиастроительный холдинг Boeing). Для компании, имеющей подобное обременение, говорить о процедуре IPO невозможно. В неофициальной беседе с RBC daily один из близких к ситуации источников подтвердил, что суд по поводу наименования может быть не выигран в окончательном исходе дела, но очевидно задержит г-на Брешта в его продвижении на западные рынки. «Временной лаг может составить около двух месяцев», – считает один из российских адвокатов.
Представитель «Реновы» Андрей Шторх отрицает причастность своей компании к иску г-на Лазарева. Валерий Тутыхин, представляющий интересы миноритария в суде от лица фирмы «Джон Тайнер и партнеры», также утверждает, что созванивается с г-ном Шторхом сугубо по не имеющим отношения к делу поводам. Тем не менее вряд ли стоит множить сущности без необходимости и искать вне отношений «Реновы» и ВСМПО-Ависмы причины, побудившие г-на Лазарева проделать массу нудной работы по анализу российского законодательства в поисках факта, до сих пор много лет никого не беспокоившего и явно спорного.
Мария Молина, 31.10.2005
http://www.rbcdaily.ru/editor_col/i...05/10/31/211123
Как теперь на это реагировать-то?
-
-
02.11.2005 в 15:35-
-
02.11.2005 в 16:50Этот дизайн был выработан благодаря ПЧ. (мене ж на себя уже давно глубоко и далеко, я больше о других забочуся....)
Так что это в первую очерь комплемент им, а не мне. (в т.ч. и самой себе