Сегментация мировой экономики: восточный взглядОсновной задачей финансистов в настоящее время является спасение своих инвестиций. Это не меньше заботит и правительства всех государств - как экономически ведущих, так и развивающихся и сырьевых. Внимание привлекают страны, обладающие большими финансовыми резервами, особенно, если эти резервы номинированы в американских долларах и размещены в американских государственных ценных бумагах. В этом отношении интересен подход КНР как страны, имеющей более 1,8 трлн. долларов США в качестве своих резервов.
Центр многополярного мира.
Китайское руководство уже давно говорит о необходимости ухода от однополярного мирового устройства во главе с США и создания многополярного мира. Недавно Председатель КНР Ху Цзиньтао в очередной раз сказал о насущной необходимости «содействовать глобальной мультиполяризации и демократии в международных отношениях, а также установить новый международный порядок в области политики и экономики, характеризующийся справедливостью и разумом». Каким видит китайское руководство современный многополярный мир, и какое место отводит оно себе в этом новом построении?
Прежде чем ответить на этот вопрос, необходимо вспомнить концептуальные взгляды китайской элиты на политико-экономическое устройство мира. Если взглянуть даже на лингвистику современного китайского языка, то и там мы увидим проявление китайского миропонимания. «Китай» – это «Серединное государство». На протяжении всей своей многотысячелетней истории, вплоть до начала XIX века, до прихода европейцев, Китай действительно был ведущим государством Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии, определял развитие этого региона в политическом, экономическом и культурном областях. Вплоть до начала XX века китайская экономика была конкурентна в отношении европейской промышленности и сельского хозяйства, прошедших промышленную революцию, а слабость Китая реально проявлялась только в военном отношении, чем не преминули воспользоваться европейские государства. Конечно, на протяжении XIX – первой половины XX века Китай постепенно отставал от развитых стран в экономическом и технологическом развитии, хотя и не во всем и не во всех районах, но, как показывают последние десятилетия, он сумел успешно избавиться от этого недостатка.
То, что Китай был одним из центров многополярного мира, наложило определенные особенности на китайский политический и экономический менталитет. Китайская правящая элита критически относилась и относится к внешним советам и рекомендациям и старается не принимать их (если считает их невыгодными) вне зависимости от оказываемого на нее давления. Одним из наиболее ярких примеров подобного подхода явился отказ руководства КНР ревальвировать китайский юань на протяжении последнего десятилетия. Вашингтон, оказывая давление на Пекин, пытался уменьшить свой торговый дефицит с КНР. Близкую финансовую политику США проводили и в отношении быстро развивающихся стран Юго-Восточной Азии. Политика уступок азиатских государств была одной из причин разбалансировки экономик этих стран во второй половине 90-х годов прошлого века и сильнейшего кризиса, который в 1997 г. получил название «азиатский». Как мы помним, КНР успешно ушла от этого кризиса. И одной из причин этого было нежелание Пекина прислушиваться ко всем настойчивым советам из США.
Как уже отмечалось, Китай являлся региональным центром в течение многих тысячелетий. Если посмотреть на современную внешнеэкономическую политику Китая, то нельзя не заметить совпадения с этим подходом. КНР реально превращается в регионального лидера. Уже сейчас в Азиатско-Тихоокеанском регионе сложилось определенное разделение труда. Китайское производство представляет из себя завершающий этап технологической линии, компоненты, которого поставляются из стран Восточной (включая Японию) и Юго-Восточной Азии. Уже сейчас объем японско-китайской торговли превысил объем японско-американской. Объем торговли Китая со странами Юго-Восточной Азии вырос с 2002 г. в три раза, причем китайский дефицит в 2007 г. в торговле с этими странами составил 90 млрд. долларов США.
Однако китайское руководство не поднимает вопрос о невыгодности или неэквивалентности торговли с этими странами. Напротив, оно всячески стимулирует государственные и частные инвестиции в этот регион. Причем эти инвестиции идут не столько в сырьевые предприятия и предприятия первичной обработки, сколько в производства, которые поставляют компоненты в Китай, в том числе и для высокотехнологичных отраслей. Это близкий круг зарождающегося китайского регионального центра.
На дальних рубежах.
Помимо своих ближайших соседей, КНР проводит целенаправленную политику и в отношении других государств. Можно выделить два основных региона, в отношении которых экономическая политика Пекина сильно отличается: это развитые страны Северной Америки и Европы и государства с развивающимися экономиками Африки и Азии, включая бывшие советские среднеазиатские республики и российский Дальний Восток. Политика КНР в отношении этих государств и регионов отличается коренным образом.
Китай никогда не строил широких планов экономического проникновения на западные рынки. Для КНР это были прежде всего рынки сбыта промышленной продукции. Китай только приступил, да и то очень осторожно, к покупке небольшого количества промышленных и финансовых структур на Западных рынках. Да и это в значительной степени похоже на декларации. Из последних приобретений можно отметить покупку китайским капиталом Marathon Oil Corp., которая является серьезным игроком на американском нефтяном рынке. В основном китайские корпорации стараются приобретать предприятия в технологическом секторе.
Вложения китайских банков и финансовых структур в финансовые инструменты на Западном фондовом рынке незначительны. Они составляют менее 4% от активов китайских финансовых структур. Кроме того, Китайская комиссия по регулированию банковской деятельности на протяжении последних лет установила очень высокий процент резервирования для китайских инвестиций в западный финансовый сектор, который составлял 110% для государственных структур и финансовых структур, включенных в листинг, 120% - для акционерных коммерческих банков и 200% - для банков, принадлежащих иностранному капиталу. А сейчас китайское руководство наложило полный запрет на покупку финансовых инструментов на западных рынках и на предоставление кредитов западным финансовым структурам. Проанализировав эту политику, главный экономист Всемирного Банка (Пекинский офис) Louis Kujis заявил: «Мы думаем, что китайская финансовая система и ее банки, несмотря на хаос, который усиливается в США и других частях мира, достаточно удалена от этих проблем».
В отличие от европейских и североамериканских рынков, развивающиеся экономики Азии и Африки являются одним из приоритетов внешнеэкономической политики КНР, и именно в эти страны идет основной поток китайских государственных и связанных с ними инвестиций, который в 2007 г. составил более 26 млрд. долларов США. В этих странах китайский капитал активно строит предприятия по добыче и первичной переработке сырья с целью удовлетворения потребностей китайской промышленности.
В этих регионах китайские инвестиции идут рука об руку с усилением китайского политического влияния. Это выражается прежде всего в том, что на китайских предприятиях трудятся в основном китайские рабочие и инженеры, в среднем они составляют 70%, а в ряде случаев их численность доходит до 95%. На китайских предприятиях в Азии и Африке, созданных только с участием государственного капитала за последние два года, работают более 1 млн. человек, из них местных жителей менее 300 тыс.
Китайское руководство активно стимулирует своих граждан, работающих за рубежом, становиться гражданами этих стран или получать двойное гражданство, оказывает им прямую финансовую помощь через специально созданные для этого фонды, и другую помощь с тем, чтобы они повышали свой общественный и политический статус в странах пребывания. Китайские рабочие и служащие, работающие вне Китая, освобождены от значительной части, а порой и ото всех налогов с физических лиц, которые должны выплачивать китайские резиденты, в то время как социальная защита и социальные гарантии для них сохраняются. И естественно, что они постепенно приобретают все большее экономическое и политическое влияние в районах их экономической деятельности и постепенно становятся анклавами китайского экономического и политического влияния на регионы и страны, причем местные политические и экономические элиты зачастую активно включаются в этот процесс.
Экономическое влияние проявляется и в том, что китайское руководство проводит политику на вытеснение свободно конвертируемых валют из обращения в этих регионах и постепенной их замены на китайский юань, превращая его в региональную валюту. В этом плане весьма характерна китайская финансовая политика на российском Дальнем Востоке. Пекин стремится сделать так, чтобы расчеты осуществлялись напрямую в российских рублях или китайских юанях. Причем вопрос ставится так, чтобы курс рубля к юаню определялся не через американский доллар или евро, а устанавливался региональными финансовыми структурами России и Китая. А так как КНР экономически доминирует, то все большая часть операций осуществляется в китайских юанях. Так, только в августе 2008 г. объем операций Хэйлунцзянского филиала Банка Китая с российскими предприятиями составил более 6 млрд. юаней.
Без особого труда можно прогнозировать, что китайская политика в этих регионах будет усиливаться. КНР имеет все козыри на руках. Она обладает огромными финансовыми резервами, которые стремится максимально перевести в материальные активы, огромными людскими ресурсами (проводит политику стимулирования эмиграции с целью уменьшения гуманитарной нагрузки в самом Китае), быстро развивающейся экономикой, развитыми экономическими и финансовыми структурами, мощной политической элитой, которая имеет опыт управления в течение тысячелетий и преемственность которой на протяжении этих тысячелетий в реальности никогда не прерывалась
polit.ru/analytics/2008/10/16/econom.html
Центр многополярного мира.
Китайское руководство уже давно говорит о необходимости ухода от однополярного мирового устройства во главе с США и создания многополярного мира. Недавно Председатель КНР Ху Цзиньтао в очередной раз сказал о насущной необходимости «содействовать глобальной мультиполяризации и демократии в международных отношениях, а также установить новый международный порядок в области политики и экономики, характеризующийся справедливостью и разумом». Каким видит китайское руководство современный многополярный мир, и какое место отводит оно себе в этом новом построении?
Прежде чем ответить на этот вопрос, необходимо вспомнить концептуальные взгляды китайской элиты на политико-экономическое устройство мира. Если взглянуть даже на лингвистику современного китайского языка, то и там мы увидим проявление китайского миропонимания. «Китай» – это «Серединное государство». На протяжении всей своей многотысячелетней истории, вплоть до начала XIX века, до прихода европейцев, Китай действительно был ведущим государством Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии, определял развитие этого региона в политическом, экономическом и культурном областях. Вплоть до начала XX века китайская экономика была конкурентна в отношении европейской промышленности и сельского хозяйства, прошедших промышленную революцию, а слабость Китая реально проявлялась только в военном отношении, чем не преминули воспользоваться европейские государства. Конечно, на протяжении XIX – первой половины XX века Китай постепенно отставал от развитых стран в экономическом и технологическом развитии, хотя и не во всем и не во всех районах, но, как показывают последние десятилетия, он сумел успешно избавиться от этого недостатка.
То, что Китай был одним из центров многополярного мира, наложило определенные особенности на китайский политический и экономический менталитет. Китайская правящая элита критически относилась и относится к внешним советам и рекомендациям и старается не принимать их (если считает их невыгодными) вне зависимости от оказываемого на нее давления. Одним из наиболее ярких примеров подобного подхода явился отказ руководства КНР ревальвировать китайский юань на протяжении последнего десятилетия. Вашингтон, оказывая давление на Пекин, пытался уменьшить свой торговый дефицит с КНР. Близкую финансовую политику США проводили и в отношении быстро развивающихся стран Юго-Восточной Азии. Политика уступок азиатских государств была одной из причин разбалансировки экономик этих стран во второй половине 90-х годов прошлого века и сильнейшего кризиса, который в 1997 г. получил название «азиатский». Как мы помним, КНР успешно ушла от этого кризиса. И одной из причин этого было нежелание Пекина прислушиваться ко всем настойчивым советам из США.
Как уже отмечалось, Китай являлся региональным центром в течение многих тысячелетий. Если посмотреть на современную внешнеэкономическую политику Китая, то нельзя не заметить совпадения с этим подходом. КНР реально превращается в регионального лидера. Уже сейчас в Азиатско-Тихоокеанском регионе сложилось определенное разделение труда. Китайское производство представляет из себя завершающий этап технологической линии, компоненты, которого поставляются из стран Восточной (включая Японию) и Юго-Восточной Азии. Уже сейчас объем японско-китайской торговли превысил объем японско-американской. Объем торговли Китая со странами Юго-Восточной Азии вырос с 2002 г. в три раза, причем китайский дефицит в 2007 г. в торговле с этими странами составил 90 млрд. долларов США.
Однако китайское руководство не поднимает вопрос о невыгодности или неэквивалентности торговли с этими странами. Напротив, оно всячески стимулирует государственные и частные инвестиции в этот регион. Причем эти инвестиции идут не столько в сырьевые предприятия и предприятия первичной обработки, сколько в производства, которые поставляют компоненты в Китай, в том числе и для высокотехнологичных отраслей. Это близкий круг зарождающегося китайского регионального центра.
На дальних рубежах.
Помимо своих ближайших соседей, КНР проводит целенаправленную политику и в отношении других государств. Можно выделить два основных региона, в отношении которых экономическая политика Пекина сильно отличается: это развитые страны Северной Америки и Европы и государства с развивающимися экономиками Африки и Азии, включая бывшие советские среднеазиатские республики и российский Дальний Восток. Политика КНР в отношении этих государств и регионов отличается коренным образом.
Китай никогда не строил широких планов экономического проникновения на западные рынки. Для КНР это были прежде всего рынки сбыта промышленной продукции. Китай только приступил, да и то очень осторожно, к покупке небольшого количества промышленных и финансовых структур на Западных рынках. Да и это в значительной степени похоже на декларации. Из последних приобретений можно отметить покупку китайским капиталом Marathon Oil Corp., которая является серьезным игроком на американском нефтяном рынке. В основном китайские корпорации стараются приобретать предприятия в технологическом секторе.
Вложения китайских банков и финансовых структур в финансовые инструменты на Западном фондовом рынке незначительны. Они составляют менее 4% от активов китайских финансовых структур. Кроме того, Китайская комиссия по регулированию банковской деятельности на протяжении последних лет установила очень высокий процент резервирования для китайских инвестиций в западный финансовый сектор, который составлял 110% для государственных структур и финансовых структур, включенных в листинг, 120% - для акционерных коммерческих банков и 200% - для банков, принадлежащих иностранному капиталу. А сейчас китайское руководство наложило полный запрет на покупку финансовых инструментов на западных рынках и на предоставление кредитов западным финансовым структурам. Проанализировав эту политику, главный экономист Всемирного Банка (Пекинский офис) Louis Kujis заявил: «Мы думаем, что китайская финансовая система и ее банки, несмотря на хаос, который усиливается в США и других частях мира, достаточно удалена от этих проблем».
В отличие от европейских и североамериканских рынков, развивающиеся экономики Азии и Африки являются одним из приоритетов внешнеэкономической политики КНР, и именно в эти страны идет основной поток китайских государственных и связанных с ними инвестиций, который в 2007 г. составил более 26 млрд. долларов США. В этих странах китайский капитал активно строит предприятия по добыче и первичной переработке сырья с целью удовлетворения потребностей китайской промышленности.
В этих регионах китайские инвестиции идут рука об руку с усилением китайского политического влияния. Это выражается прежде всего в том, что на китайских предприятиях трудятся в основном китайские рабочие и инженеры, в среднем они составляют 70%, а в ряде случаев их численность доходит до 95%. На китайских предприятиях в Азии и Африке, созданных только с участием государственного капитала за последние два года, работают более 1 млн. человек, из них местных жителей менее 300 тыс.
Китайское руководство активно стимулирует своих граждан, работающих за рубежом, становиться гражданами этих стран или получать двойное гражданство, оказывает им прямую финансовую помощь через специально созданные для этого фонды, и другую помощь с тем, чтобы они повышали свой общественный и политический статус в странах пребывания. Китайские рабочие и служащие, работающие вне Китая, освобождены от значительной части, а порой и ото всех налогов с физических лиц, которые должны выплачивать китайские резиденты, в то время как социальная защита и социальные гарантии для них сохраняются. И естественно, что они постепенно приобретают все большее экономическое и политическое влияние в районах их экономической деятельности и постепенно становятся анклавами китайского экономического и политического влияния на регионы и страны, причем местные политические и экономические элиты зачастую активно включаются в этот процесс.
Экономическое влияние проявляется и в том, что китайское руководство проводит политику на вытеснение свободно конвертируемых валют из обращения в этих регионах и постепенной их замены на китайский юань, превращая его в региональную валюту. В этом плане весьма характерна китайская финансовая политика на российском Дальнем Востоке. Пекин стремится сделать так, чтобы расчеты осуществлялись напрямую в российских рублях или китайских юанях. Причем вопрос ставится так, чтобы курс рубля к юаню определялся не через американский доллар или евро, а устанавливался региональными финансовыми структурами России и Китая. А так как КНР экономически доминирует, то все большая часть операций осуществляется в китайских юанях. Так, только в августе 2008 г. объем операций Хэйлунцзянского филиала Банка Китая с российскими предприятиями составил более 6 млрд. юаней.
Без особого труда можно прогнозировать, что китайская политика в этих регионах будет усиливаться. КНР имеет все козыри на руках. Она обладает огромными финансовыми резервами, которые стремится максимально перевести в материальные активы, огромными людскими ресурсами (проводит политику стимулирования эмиграции с целью уменьшения гуманитарной нагрузки в самом Китае), быстро развивающейся экономикой, развитыми экономическими и финансовыми структурами, мощной политической элитой, которая имеет опыт управления в течение тысячелетий и преемственность которой на протяжении этих тысячелетий в реальности никогда не прерывалась
polit.ru/analytics/2008/10/16/econom.html
@темы: Мир вокруг нас, Экономика, Для памяти, Политика, Статьи, Точка зрения, Учеба