«Тиски» — главный отечественный кинохит недели — кино молодежное по целому ряду признаков. Оно, собственно, про молодежь (еще про наркотики — но это тоже про нее же). Его главный герой — диджей. Его действие на четверть происходит в ночных клубах. А еще на четверть — в изумительно дизайнерски продуманных неряшливых апартаментах: такие только в кино и встретишь. (Пора бы по аналогии с «ролевой моделью» ввести понятие «ролевые апартаменты», в соответствии с которыми лохам, к несчастью для их соседей, захочется срочно перепланировать свои.) Наконец, фильм молодежный еще и оттого, что он по-молодежному окрашен: в яркие, привлекательные, клиповые тона.
Новый фильм Валерия Тодоровского, как редко какой другой, раскладывается в сознании на плюсы и минусы, нравится — не нравится. Начнем с худшего.
Что не нравится в истории про провинциального красавчика-диджея, по дурости ставшего должником местного наркокнязька?
Не нравятся диалоги «за жисть», временами совсем уж искусственные: так интеллигентам представляются разговоры людей, чье ай-кью пониже. Не нравится, что актеры выбраны по принципу: он — как наш Орландо Блум, одна из его — как наша Ума Тёрмен. Не нравится, что в каждом кадре словно бы пропечатано уведомление: «фильм очень-очень для вас», — этакая сделанность совсем уже на продажу. Лет десять назад прозападная сделанность «Тисков» с их компьютерным монтажом была бы признана оригинальной. Теперь это не арт-достоинство, а штамп. Более того — признак буржуазно выверенного кино. Ну научились. И у нас тоже. Молодцы! Чего же вам на фиг боле?
Что нравится в этом сюжете о молодце, попавшем в тиски между наркокнязьком, который делает его своим рабом, но заодно родственником (идеальная пара для родной сестры), и ментом-психом, заставляющим его стучать, иначе посадят?
Нравятся оба злодея в исполнении едва ли не главных лиц современного роскино Федора Бондарчука и Алексея Серебрякова. Нравится непредсказуемость сюжета. Но прежде всего концептуальность.
Эта концептуальность напоминает об идейных находках последних лет. Об оскаровском хите «Последний король Шотландии», где интеллигент тоже оправдывал нехорошего царя, с кем тоже нечаянно сблизился. И в итоге почти попал в подлецы. И о французском триллере «Набережная Орфевр, 46», где полицейские тоже были равны преступникам. Потому что тоже прощали осведомителям преступления, за которые по закону — на 10 бы лет строгого. И потому что, вопреки обещаниям о защите и братстве, бросали своих провалившихся на произвол судьбы.
И впрямь, что ли, их криминальная жисть такая?.
-------------------------------------------------------------------------------- Старший из младших Валерий Тодоровский, сын Петра Тодоровского, — старший по возрасту среди тех талантливых режиссеров-сыновей, которых в России больше, чем в других странах мира. Именно эти режиссеры во многом определяют современную российскую киноситуацию, в том числе в арт-хаусе. После Тодоровского-мл. («Любовь», «Страна глухих», «Любовник», «Мой сводный брат Франкенштейн») и Бондарчука-мл. появились Прошкин-мл., Герман-мл., Хржановский-мл. etc