Другая Россия
Почему преемник Путина будет либераломПочему преемник Путина будет либералом
Один Путин знает, будет у следующего правителя Россия густая шевелюра или традиция чередования в Кремле лысых и волосатых окажется нарушена. Президент молчит: то ли не хочет раньше времени расслаблять преемника, то ли сказываются навыки резидента. А может, Путин считает, что личность сменщика не важна: ключевые решения, определяющие экономическую повестку следующего президентства, почти все уже приняты.
На форуме в Санкт-Петербурге руководители правительства охотно рассуждали, как расцветет страна через десятилетия. К середине века Россия обгонит по душевому ВВП Францию и Германию, обещал министр финансов Алексей Кудрин. К 2020 г. Россия станет пятой экономикой мира, а ее ВВП приблизится к $4 трлн, мечтал первый вице-премьер Сергей Иванов. Заглядывать на десятилетия вперед — задача неблагодарная: слишком много переменных, слишком высока неопределенность. Куда рациональнее наметить экономические контуры ближайших лет, когда место Путина займет другой человек.
--------------------------------------------------------------------------------
Сравним с любой развитой европейской страной, и мы поймем, в каком направлении движется Россия: к либерализации экономики и исключению необоснованного вмешательства государства в экономику.
Владимир Путин
--------------------------------------------------------------------------------
В отличие от нынешнего президента он будет связан не только кулуарными обязательствами перед предшественником. Основные инструменты экономического курса на ближайшую четырехлетку — бюджетная и налоговая политика, инвестиции монополий, тарифы на их услуги — отлажены и настроены уже сегодня. Основные тренды и проблемы тоже предопределены. Не стоит, однако, думать, что следующему президенту предстоит править лежа на боку. Цена ошибки и острота политической борьбы возрастут. Но нет худа без добра: “тощие” годы лучше подходят для подготовки экономического рывка, чем нефтяная эйфория.
НЕБЛЕСТЯЩАЯ ЭПОХА
Мощный денежный поток, который вливается в Россию благодаря высоким ценам на нефть, уже через три года повернет вспять. Сравнения с путинской эпохой будут не в пользу нового президента.
Россия девятый год живет при двух профицитах — торгового баланса и федерального бюджета. В прошлом году страна экспортировала товаров на $164 млрд больше, чем ввезла, а правительство собрало на $75 млрд больше, чем потратило. Отсюда быстрый рост золотовалютных резервов и стабилизационного фонда, отсюда расслабляющее чувство абсолютной макроэкономической стабильности. Даже мало сочувствующий нынешней власти Егор Гайдар не видит в обозримом будущем никаких предпосылок для кризиса: как ни ломали голову специалисты Института экономики переходного периода, фатальных проблем не нашли.
Через два года атмосфера начнет сгущаться: импорт уже много лет растет в разы быстрее экспорта, и к 2009 г. положительное сальдо внешней торговли сойдет на нет. Еще год спустя испарится профицит бюджета: к 2010 г. его номинальные расходы почти удвоятся по сравнению с 2006 г.
Эта разительная перемена повлечет за собой множество неприятных последствий. Самое наглядное — снижение номинального курса рубля. Как реагируют на неустойчивость рубля наше население и предприятия, известно по опыту 1990-х: переводом сбережений и активов в иностранную валюту. Другое дело, что в 2010 г. бегство от рубля не будет паническим.
Отток капитала ударит и по резервам Центробанка. По прогнозу Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП), только за 2011-2013 гг. они “похудеют” на $90 млрд. Ничего подобного Россия не знала с 2000 г.
Ослабление рубля и таяние резервов — только первые звоночки. Нефтяное изобилие приучило граждан к тому, что их доходы растут на 10-15% ежегодно. Это ненормальная ситуация, констатирует эксперт ЦМАКП Дмитрий Белоусов: рост благосостояния устойчив лишь в том случае, если доходы населения увеличиваются не быстрее, чем производительность труда. В прошлом году она повысилась на 5,5%, и именно к этому уровню, прогнозирует Белоусов, опустится рост доходов в ближайшие пять лет.
Но и нынешние темпы повышения производительности не могут поддерживаться автоматически. До сих пор оно обеспечивалось за счет задействования компаниями мощностей, остановленных из-за падения спроса в 1990-е. Дальше производительность труда должна расти уже по-настоящему: за счет инвестиций в новые технологии и оборудование, а также сокращения лишних работников. О потенциале грядущих сокращений свидетельствует простое сопоставление: один занятый в России производит в 1,5 раза меньше, чем в Польше, и в 3,5 раза — чем в США. В долгосрочном плане высвобождение лишних рабочих рук — безусловное благо, особенно в России с ее демографическими проблемами. Но политическая элита затягивает этот процесс как может: реструктуризация предприятий влечет за собой всплеск безработицы и протестных настроений. В следующую четырехлетку оттягивать неизбежное будет уже нельзя.
ПУТИНСКИМ МАРШРУТОМ
Новый президент не сможет так легко раздавать нефтедоллары, рекламировать рост золотовалютных резервов и затевать новые национальные проекты. Пространства для маневра у него будет куда меньше, чем у Путина в период второго срока. Путин мог позволить себе тушить многомиллиардными допрасходами вспышку народного гнева, спровоцированного топорной монетизацией льгот: у Кудрина имелся внушительный загашник. У преемника такой “страховки от идиота” уже не будет, даже если цена на нефть останется высокой. Только если цена превысит $70 за баррель, у правительства могут появиться дополнительные доходы. Но на это надежды мало.
В бюджетной политике преемник будет связан по рукам и ногам. Достаточно сказать, что бюджет на первую трехлетку его президентства будет принят за полгода до выборов 2008 г. Проект бюджета на 2008-2010 гг. весьма щедрый (в 2006 г. правительство потратило 16% ВВП, а на 2008 г. запланировано 19% ВВП) и без запаса прочности: профицит с 2009 г. не предусмотрен. Дополнительные расходы будут оплачены нефтедолларами, которые прежде направлялись в стабфонд. Правительство признает, что до 2020 г. ему придется проедать куда больше нефтедолларов, чем в 2000-2006 гг., — 3,4% ВВП против 2,6%. Зависимость бюджета (и власти) от сырьевой конъюнктуры только возрастет, и где уж тут мечтать о дополнительных доходах.
Экономическая повестка третьего президента предопределена либо Путиным, либо объективной необходимостью. Оба фактора требуют либерализовать внутренние цены на электроэнергию и газ, иначе нас ждет инфраструктурный коллапс. К 2010 г. цены на газ для граждан и предприятий поднимутся вдвое. Это приведет к резкому росту тарифов на электроэнергию, которые к тому времени будут полностью либерализованы. Подорожают и услуги ЖКХ: в Москве квартплата до 2011 г. будет ежегодно расти примерно на 20% — мэрия называет это плавным повышением. С 2012 г. плавность кончится — тарифное регулирование ЖКХ, скорее всего, будет упразднено.
Средняя российская семья тратит на коммунальные услуги 8,3% бюджета. Как изменится эта доля после либерализации, несложно прикинуть: в странах со свободным рынком услуг ЖКХ домохозяйствам приходится тратить на них около 20% своего бюджета. У России не так много времени, чтобы приблизиться к этой структуре семейных расходов. Слишком велик накопленный долг перед отраслью: ни ненавистные населению “завлабы” в 1992 г., ни сверхпопулярный Путин в 2000-е не решились отпустить этот рынок на свободу, чем обрекли его на хроническое недоинвестирование.
ГЛАВНЫЙ МАНЕВР
Трудности на макро- и микроуровне будут нарастать. В политический цикл 2011-2012 гг. (выборы новой Думы и нового президента) деловая и административная элиты войдут куда более раздробленными, чем в последний год правления Путина.
Разочарование третьим президентом может стать хорошим фоном для триумфального возвращения Путина в Кремль. Вот только оправдать надежды новому-старому президенту будет очень сложно, если период 2008-2012 гг. окажется потерянным для экономики. Нефтегазовый сектор перестал быть мотором экономического роста еще в 2005 г. Другой двигатель — потребительский бум — через пару лет начнет глохнуть из-за замедления динамики доходов. Кудрин недавно сказал, что это произойдет уже в 2009 г. Похожей точки зрения придерживаются и аналитики AT Kearney: по их прогнозу, к 2012 г. динамика потребительского спроса приблизится к показателям Китая, Индии и Бразилии (сейчас по этому показателю Россия опережает соседей по BRIC в 1,5, 2 и 3 раза соответственно). Ничего плохого в этом нет, отмечает главный экономист “Тройки Диалог” Евгений Гавриленков, просто стране придется учиться жить в этих изменившихся условиях.
Новый локомотив уже назван — это рост инвестиций. Вот только государство, которое в последние годы стало главным инвестором в России, вынуждено будет уступить эту роль частному сектору: уже в 2010 г. доля госинвестиций в ВВП снизится, бюджет ведь не резиновый. Госкорпорациям тоже придется умерить аппетиты: скажется долговое бремя.
С макроэкономической точки зрения выход ясен: недостающие внутренние ресурсы предстоит компенсировать внешними, отрицательный торговый баланс — положительным балансом капитальных операций.
Ничего сверхсложного в таком маневре нет: под боком у России находится несколько стран, успешно решивших эту проблему. “В Казахстане в этом году сальдо текущих операций будет отрицательным, — говорит главный экономист по России и СНГ Merrill Lynch Юлия Цепляева. — И они не слишком этим напуганы”. Астана рассчитывает на иностранные инвестиции и поэтому только поощряет приход зарубежных компаний в свой сырьевой сектор.
Не подходит центральноазиатский путь — можно взять пример с Восточной Европы. Вот новый “прибалтийский тигр”, Эстония: отрицательное сальдо по счету текущих операций этой страны равно почти 10% ВВП. Это не мешает ее экономике расти на 9% в год. Что Эстонии внешнеторговая дыра в 10% ВВП, если приток капитала в страну доходит до 20% ВВП? Маленькая прибалтийская экономика прекрасно себя чувствует и накапливает золотовалютные резервы вполне российскими темпами.
ЛИБЕРАЛ ПОНЕВОЛЕ
“Мы стоим на пороге перехода от первой стадии роста конкурентоспособности, основанной на дешевизне энергии и рабочей силы, ко второй стадии, которая основана на инвестиционной привлекательности”, — формулирует главный вызов следующего президентства Валерий Миронов из Центра развития. В этом году приток капитала в Россию превысит $70 млрд — абсолютный рекорд за нашу новейшую историю, радовался в Петербурге Кудрин. Министр умолчал, что рекордный приток в январе-апреле сменился стремительным оттоком в мае-июне. В чем дело? Россия остается магнитом для спекулятивного, а не предпринимательского капитала. В рейтингах CalPERS, второго по величине в мире пенсионного фонда, Россия в отличие от своих бывших сателлитов в Восточной Европе пока не входит в категорию стран, куда можно инвестировать много и надолго. К мнению CalPERS инвесторы прислушиваются очень внимательно. Чтобы догнать Восточную Европу, России придется снизить уровень госрегулирования и коррупции, сократить госрасходы — словом, проводить более либеральную экономическую политику, чем при Путине.
Есть мнение, что без падения цен на нефть ответственной экономической политики в России не будет. Но для успешной передачи власти не только в 2008 г., но и позже нужно постоянное движение вперед. Среднестатистический гражданин доволен не столько тем, что получает в месяц $500 (не слишком завидный уровень), сколько тем, что это на 10% больше, чем год назад. Стабильность переживет нынешнего президента, только если экономика продолжит быстрый рост, а этого без реформ не достичь даже при нынешних ценах на сырье. Оправдания “нефтедоллары кружат голову” у третьего президента России не будет.
Александр Кияткин
22 (63) 18 июня 2007
http://www.smoney.ru/article.shtml?2007/06/18/3164
Почему преемник Путина будет либераломПочему преемник Путина будет либералом
Один Путин знает, будет у следующего правителя Россия густая шевелюра или традиция чередования в Кремле лысых и волосатых окажется нарушена. Президент молчит: то ли не хочет раньше времени расслаблять преемника, то ли сказываются навыки резидента. А может, Путин считает, что личность сменщика не важна: ключевые решения, определяющие экономическую повестку следующего президентства, почти все уже приняты.
На форуме в Санкт-Петербурге руководители правительства охотно рассуждали, как расцветет страна через десятилетия. К середине века Россия обгонит по душевому ВВП Францию и Германию, обещал министр финансов Алексей Кудрин. К 2020 г. Россия станет пятой экономикой мира, а ее ВВП приблизится к $4 трлн, мечтал первый вице-премьер Сергей Иванов. Заглядывать на десятилетия вперед — задача неблагодарная: слишком много переменных, слишком высока неопределенность. Куда рациональнее наметить экономические контуры ближайших лет, когда место Путина займет другой человек.
--------------------------------------------------------------------------------
Сравним с любой развитой европейской страной, и мы поймем, в каком направлении движется Россия: к либерализации экономики и исключению необоснованного вмешательства государства в экономику.
Владимир Путин
--------------------------------------------------------------------------------
В отличие от нынешнего президента он будет связан не только кулуарными обязательствами перед предшественником. Основные инструменты экономического курса на ближайшую четырехлетку — бюджетная и налоговая политика, инвестиции монополий, тарифы на их услуги — отлажены и настроены уже сегодня. Основные тренды и проблемы тоже предопределены. Не стоит, однако, думать, что следующему президенту предстоит править лежа на боку. Цена ошибки и острота политической борьбы возрастут. Но нет худа без добра: “тощие” годы лучше подходят для подготовки экономического рывка, чем нефтяная эйфория.
НЕБЛЕСТЯЩАЯ ЭПОХА
Мощный денежный поток, который вливается в Россию благодаря высоким ценам на нефть, уже через три года повернет вспять. Сравнения с путинской эпохой будут не в пользу нового президента.
Россия девятый год живет при двух профицитах — торгового баланса и федерального бюджета. В прошлом году страна экспортировала товаров на $164 млрд больше, чем ввезла, а правительство собрало на $75 млрд больше, чем потратило. Отсюда быстрый рост золотовалютных резервов и стабилизационного фонда, отсюда расслабляющее чувство абсолютной макроэкономической стабильности. Даже мало сочувствующий нынешней власти Егор Гайдар не видит в обозримом будущем никаких предпосылок для кризиса: как ни ломали голову специалисты Института экономики переходного периода, фатальных проблем не нашли.
Через два года атмосфера начнет сгущаться: импорт уже много лет растет в разы быстрее экспорта, и к 2009 г. положительное сальдо внешней торговли сойдет на нет. Еще год спустя испарится профицит бюджета: к 2010 г. его номинальные расходы почти удвоятся по сравнению с 2006 г.
Эта разительная перемена повлечет за собой множество неприятных последствий. Самое наглядное — снижение номинального курса рубля. Как реагируют на неустойчивость рубля наше население и предприятия, известно по опыту 1990-х: переводом сбережений и активов в иностранную валюту. Другое дело, что в 2010 г. бегство от рубля не будет паническим.
Отток капитала ударит и по резервам Центробанка. По прогнозу Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП), только за 2011-2013 гг. они “похудеют” на $90 млрд. Ничего подобного Россия не знала с 2000 г.
Ослабление рубля и таяние резервов — только первые звоночки. Нефтяное изобилие приучило граждан к тому, что их доходы растут на 10-15% ежегодно. Это ненормальная ситуация, констатирует эксперт ЦМАКП Дмитрий Белоусов: рост благосостояния устойчив лишь в том случае, если доходы населения увеличиваются не быстрее, чем производительность труда. В прошлом году она повысилась на 5,5%, и именно к этому уровню, прогнозирует Белоусов, опустится рост доходов в ближайшие пять лет.
Но и нынешние темпы повышения производительности не могут поддерживаться автоматически. До сих пор оно обеспечивалось за счет задействования компаниями мощностей, остановленных из-за падения спроса в 1990-е. Дальше производительность труда должна расти уже по-настоящему: за счет инвестиций в новые технологии и оборудование, а также сокращения лишних работников. О потенциале грядущих сокращений свидетельствует простое сопоставление: один занятый в России производит в 1,5 раза меньше, чем в Польше, и в 3,5 раза — чем в США. В долгосрочном плане высвобождение лишних рабочих рук — безусловное благо, особенно в России с ее демографическими проблемами. Но политическая элита затягивает этот процесс как может: реструктуризация предприятий влечет за собой всплеск безработицы и протестных настроений. В следующую четырехлетку оттягивать неизбежное будет уже нельзя.
ПУТИНСКИМ МАРШРУТОМ
Новый президент не сможет так легко раздавать нефтедоллары, рекламировать рост золотовалютных резервов и затевать новые национальные проекты. Пространства для маневра у него будет куда меньше, чем у Путина в период второго срока. Путин мог позволить себе тушить многомиллиардными допрасходами вспышку народного гнева, спровоцированного топорной монетизацией льгот: у Кудрина имелся внушительный загашник. У преемника такой “страховки от идиота” уже не будет, даже если цена на нефть останется высокой. Только если цена превысит $70 за баррель, у правительства могут появиться дополнительные доходы. Но на это надежды мало.
В бюджетной политике преемник будет связан по рукам и ногам. Достаточно сказать, что бюджет на первую трехлетку его президентства будет принят за полгода до выборов 2008 г. Проект бюджета на 2008-2010 гг. весьма щедрый (в 2006 г. правительство потратило 16% ВВП, а на 2008 г. запланировано 19% ВВП) и без запаса прочности: профицит с 2009 г. не предусмотрен. Дополнительные расходы будут оплачены нефтедолларами, которые прежде направлялись в стабфонд. Правительство признает, что до 2020 г. ему придется проедать куда больше нефтедолларов, чем в 2000-2006 гг., — 3,4% ВВП против 2,6%. Зависимость бюджета (и власти) от сырьевой конъюнктуры только возрастет, и где уж тут мечтать о дополнительных доходах.
Экономическая повестка третьего президента предопределена либо Путиным, либо объективной необходимостью. Оба фактора требуют либерализовать внутренние цены на электроэнергию и газ, иначе нас ждет инфраструктурный коллапс. К 2010 г. цены на газ для граждан и предприятий поднимутся вдвое. Это приведет к резкому росту тарифов на электроэнергию, которые к тому времени будут полностью либерализованы. Подорожают и услуги ЖКХ: в Москве квартплата до 2011 г. будет ежегодно расти примерно на 20% — мэрия называет это плавным повышением. С 2012 г. плавность кончится — тарифное регулирование ЖКХ, скорее всего, будет упразднено.
Средняя российская семья тратит на коммунальные услуги 8,3% бюджета. Как изменится эта доля после либерализации, несложно прикинуть: в странах со свободным рынком услуг ЖКХ домохозяйствам приходится тратить на них около 20% своего бюджета. У России не так много времени, чтобы приблизиться к этой структуре семейных расходов. Слишком велик накопленный долг перед отраслью: ни ненавистные населению “завлабы” в 1992 г., ни сверхпопулярный Путин в 2000-е не решились отпустить этот рынок на свободу, чем обрекли его на хроническое недоинвестирование.
ГЛАВНЫЙ МАНЕВР
Трудности на макро- и микроуровне будут нарастать. В политический цикл 2011-2012 гг. (выборы новой Думы и нового президента) деловая и административная элиты войдут куда более раздробленными, чем в последний год правления Путина.
Разочарование третьим президентом может стать хорошим фоном для триумфального возвращения Путина в Кремль. Вот только оправдать надежды новому-старому президенту будет очень сложно, если период 2008-2012 гг. окажется потерянным для экономики. Нефтегазовый сектор перестал быть мотором экономического роста еще в 2005 г. Другой двигатель — потребительский бум — через пару лет начнет глохнуть из-за замедления динамики доходов. Кудрин недавно сказал, что это произойдет уже в 2009 г. Похожей точки зрения придерживаются и аналитики AT Kearney: по их прогнозу, к 2012 г. динамика потребительского спроса приблизится к показателям Китая, Индии и Бразилии (сейчас по этому показателю Россия опережает соседей по BRIC в 1,5, 2 и 3 раза соответственно). Ничего плохого в этом нет, отмечает главный экономист “Тройки Диалог” Евгений Гавриленков, просто стране придется учиться жить в этих изменившихся условиях.
Новый локомотив уже назван — это рост инвестиций. Вот только государство, которое в последние годы стало главным инвестором в России, вынуждено будет уступить эту роль частному сектору: уже в 2010 г. доля госинвестиций в ВВП снизится, бюджет ведь не резиновый. Госкорпорациям тоже придется умерить аппетиты: скажется долговое бремя.
С макроэкономической точки зрения выход ясен: недостающие внутренние ресурсы предстоит компенсировать внешними, отрицательный торговый баланс — положительным балансом капитальных операций.
Ничего сверхсложного в таком маневре нет: под боком у России находится несколько стран, успешно решивших эту проблему. “В Казахстане в этом году сальдо текущих операций будет отрицательным, — говорит главный экономист по России и СНГ Merrill Lynch Юлия Цепляева. — И они не слишком этим напуганы”. Астана рассчитывает на иностранные инвестиции и поэтому только поощряет приход зарубежных компаний в свой сырьевой сектор.
Не подходит центральноазиатский путь — можно взять пример с Восточной Европы. Вот новый “прибалтийский тигр”, Эстония: отрицательное сальдо по счету текущих операций этой страны равно почти 10% ВВП. Это не мешает ее экономике расти на 9% в год. Что Эстонии внешнеторговая дыра в 10% ВВП, если приток капитала в страну доходит до 20% ВВП? Маленькая прибалтийская экономика прекрасно себя чувствует и накапливает золотовалютные резервы вполне российскими темпами.
ЛИБЕРАЛ ПОНЕВОЛЕ
“Мы стоим на пороге перехода от первой стадии роста конкурентоспособности, основанной на дешевизне энергии и рабочей силы, ко второй стадии, которая основана на инвестиционной привлекательности”, — формулирует главный вызов следующего президентства Валерий Миронов из Центра развития. В этом году приток капитала в Россию превысит $70 млрд — абсолютный рекорд за нашу новейшую историю, радовался в Петербурге Кудрин. Министр умолчал, что рекордный приток в январе-апреле сменился стремительным оттоком в мае-июне. В чем дело? Россия остается магнитом для спекулятивного, а не предпринимательского капитала. В рейтингах CalPERS, второго по величине в мире пенсионного фонда, Россия в отличие от своих бывших сателлитов в Восточной Европе пока не входит в категорию стран, куда можно инвестировать много и надолго. К мнению CalPERS инвесторы прислушиваются очень внимательно. Чтобы догнать Восточную Европу, России придется снизить уровень госрегулирования и коррупции, сократить госрасходы — словом, проводить более либеральную экономическую политику, чем при Путине.
Есть мнение, что без падения цен на нефть ответственной экономической политики в России не будет. Но для успешной передачи власти не только в 2008 г., но и позже нужно постоянное движение вперед. Среднестатистический гражданин доволен не столько тем, что получает в месяц $500 (не слишком завидный уровень), сколько тем, что это на 10% больше, чем год назад. Стабильность переживет нынешнего президента, только если экономика продолжит быстрый рост, а этого без реформ не достичь даже при нынешних ценах на сырье. Оправдания “нефтедоллары кружат голову” у третьего президента России не будет.
Александр Кияткин
22 (63) 18 июня 2007
http://www.smoney.ru/article.shtml?2007/06/18/3164