«Шок и трепет» длиной в три года
К годовщине начала иракской кампанииРанним утром 20 марта 2003 года начальник Генерального штаба Анатолий Квашним попросил разбудить президента для передачи важного сообщения. Когда Владимир Путин взял трубку, генерал доложил: «Сегодня в 5.30 американцы начали войну против Ирака».
С того момента, как США и Великобритания приступили к подготовке к боевым действиям на Ближнем Востоке, Главное разведывательное управление (ГРУ) Генерального штаба задействовало все имеющиеся средства, для того чтобы в глобальном масштабе и в режиме реального времени отслеживать действия сторон в «горячем» регионе. В особом режиме работали стратегическая агентурная разведка и система радиоэлектронной разведки (6-е управление ГРУ), а также космическая фото- и радиотехническая разведка (Центр космической разведки ГРУ). Анализ поступающих материалов позволил Генеральному штабу уже за полтора месяца до 20 марта сделать вывод: военная кампания против Ирака неизбежна.
К слову, другие отечественные разведорганы с выводами ГРУ не соглашались. Они докладывали президенту «половинчатую» информацию, делая упор на то, что американцы готовятся к войне, но не прочь решить проблему мирными средствами, в рамках ООН. Такой позиции в частности придерживались Служба внешней разведки (СВР) и Федеральная служба безопасности (ФСБ). Последняя широко использовала агентурную информацию, а также материалы прослушивания посольств США, Великобритании и других стран как в Москве, так и за рубежом. Бывшее Федеральное агентство правительственной связи и информации (ФАПСИ), занимаясь в основном радиоперехватом, было больше на стороне ГРУ, однако так и не осмелилось доложить президенту о неминуемой силовой акции в Ираке.
Уже на второй день после начала войны В.Путин поставил конкретные задачи перед разведывательным сообществом страны, выделив при этом особое место военной разведки в иракском кризисе. В частности, предполагалось постоянное отслеживание хода боевых действий, информирование о внутриполитической ситуации в Ираке, добывание материалов о шагах Вашингтона и Лондона по формированию правительства, которое придет на смену режима Саддама Хусейна, сбор установочных данных на новых политических и военных лидеров Ирака, а также материалов о деятельности крупнейших западных корпораций, имеющих экономические интересы в послевоенном Ираке. Президент потребовал четких прогнозов и аналитических материалов, на основе которых он смог бы принимать правильные и адекватные в складывающейся ситуации внешнеполитические решения.
Политико-дипломатическая кампания по подготовке к войне в Ираке стартовала 30 января 2002 года. Тогда президент США Буш-младший в своем обращении к нации впервые употребил выражение «ось зла». Наряду с северной Кореей и Ираном в «ось» был включен Ирак. 6 февраля госсекретарь Колин Пауэлл впервые заявил о возможной «смене режима» в Ираке. 12 сентября Джордж Буш пошел еще дальше. Выступая на Генеральной Ассамблее ООН, он почти ультимативно заявил, что если Ирак откажется выполнять требования ООН по разоружению (16 специальных резолюций СБ, принятых с 1991 года), то военная акция станет неизбежной. Пожалуй, переломным днем в американо-иракском противостоянии стало 17 октября. Тогда сенат США санкционировал крупнейшее за последние 20 лет увеличение военных ассигнований - на 37,5 млрд долларов, до 355,1 миллиарда. Перед этим Буш поставил свою подпись под резолюцией Конгресса, разрешающей использование силы против Саддама Хусейна. 8 ноября СБ ООН принял резолюцию 1441, которая призвала Ирак добровольно разоружиться под эгидой международных инспекторов и отказаться от производства оружия массового уничтожения. В противном случае могут быть «серьезные последствия». 19 декабря США обвинили Ирак в нарушении вышеназванной резолюции, утверждая, что представленный в ООН его «разоруженческий отчет» неполон. Тут же глава миссии инспекторов швед Ханс Бликс сообщил, что Ирак до сих пор не отчитался за некоторые запрещенные виды оружия. 6 февраля 2003 года Колин Пауэлл, выступая в Совбезе ООН, заявил, что Багдад с помощью «уловок и обмана» пытается скрыть разработку запрещенного оружия. В подтверждение своих слов он привел видеозаписи, фотографии со спутников и данные спецслужб. Наконец, 16-17 марта Джордж Буш, премьеры Великобритании и Испании Тони Блэр и Хосе Мариа Аснар встретились на Азорских островах и отказались от попыток заручиться поддержкой ООН в предстоящей войне. Они потребовали от Хусейна и его сыновей в течение 48 часов покинуть Ирак. Иначе - война без санкции ООН. Естественно, Саддам не согласился. Более того, он заявил, что в случае нападения противник получит отпор «по всему миру – в небе, на земле и воде». «Если не хватит оружия, мы будем сражаться кинжалами, мечами и палками». Президент объявил, что территория Ирака уже разделена на 4 военных округа, каждому из которых поставлены конкретные задачи по «сдерживанию и уничтожению» противника. Против коалиционных сил Багдад готов выставить 400-тысячную армию и 7 млн ополченцев.
20 марта, через полтора часа после истечения ультиматума, началась операция «Свобода Ираку» – именно такое кодовое название носила операция в течение первых дней наступления. В дальнейшем она стала называться «Шок и трепет», то есть в соответствии с кодовым названием ранее подготовленных оперативных документов на вторжение в Ирак.
Планируя «Шок и трепет», в Пентагоне, казалось, просчитали все – от военного потенциала противника до собственных потерь. При этом за основу анализа (как и составления плана операции) были взяты события 12-летней давности и последующий период эмбарго, который объективно не мог не сказаться на состоянии иракских вооруженных сил. Как известно, во время операции «Буря в пустыне» за каких-то 100 часов (24-27 февраля 1991 года) многонациональной коалиции удалось уничтожить до 200 тыс. иракских военнослужащих (700 тыс. получили ранения), было выведено из строя до 60% военной техники. Путь на Багдад был открыт, но Буш-старший приказал главнокомандующему Многонациональными силами Н.Шварцкопфу отойти на «зимние квартиры».
В Вашингтоне знали, что Саддам не доверяет армии. И это после того как в марте 1991 года почти все армейские части, находившиеся на юге страны (3-й, 4-й и 7-й армейские корпуса, а также подразделения ВМС и береговой охраны), «сдали» восставшим шиитам свои лагеря, поддержали повстанцев оружием и провиантом. Правда, если быть точным, то зачинщиками мятежа выступили сами военные. Обозленные и негодующие из-за произошедшей катастрофы отступающие пехотинцы практически на следующий день после прекращения огня устроили стрельбу в пригородах Басры по многочисленным изваяниям Саддама Хусейна. Это выражение недовольства мгновенно перекинулось на шиитское население. Восстание быстро охватило весь юг страны, вплоть до Кербелы. Помимо государственных учреждений восставшие громили бюро партии Баас, отделения спецслужб (мухабарат) и даже проправительственные гарнизоны. Сотни сотрудников тайной полиции и партийных функционеров были убиты. Тогда Саддама спасли гвардейцы, жестоко подавив сопротивление недовольных, а службы безопасности и контрразведки арестовали и казнили более сотни генералов и высших офицеров вооруженных сил, а также почти всех лидеров движения «власть – шиитам». Американцы, пообещав поддержку, в решающий момент не оказали содействие шиитам.
В условиях начавшейся блокады (1991 год) Саддам пошел на резкое сокращение армии. Была принята концепция «сохранения сил и неучастия в конфликтах». Речь шла о поддержании военного потенциала на уровне, достаточном для обеспечения внутренней безопасности. Постепенно угроза извне стала рассматриваться как менее существенная по сравнению с возможными антирежимными выступлениями в самой стране. Личный состав вооруженных сил сократился более чем на 50%. На их вооружении находилось около 2600 танков (из них 700 – Т-72), 3000 БМП и БТР, около 300 боевых самолетов (в основном Mirage-F-1EQ, МиГ-29, МиГ-25 и МиГ-21), примерно 100 боевых и 300 транспортных вертолетов, до 80 зенитно-ракетных комплексов средней и малой дальности. Ракетные войска имели около 50 ракет среднего радиуса действия. Но все дело в том, что более половины всего арсенала находилось в неисправном состоянии (к примеру, в воздух могли подняться только 70 самолетов и 100 вертолетов; из трех неисправных танков собирался лишь один, способный решать задачи на соответствующем уровне). К тому же вся техника была устаревшей, еще советского производства.
По официальным данным, с 1958 по 1990 годы на военных контрактах с Багдадом Москва заработала 30,5 млрд долларов. До начала вторжения в Кувейт Ирак успел выплатить СССР 22,4 миллиарда (из них 8,2 миллиарда нефтью). За этот период было экспортировано 4630 танков (1038 – Т-72), 2810 БМП, 2714 БТР, 3279 артсистем, 725 противотанковых и ракетных комплексов (в том числе «Конкурс» и «Фагот»). Для ПВО было поставлено 325 зенитно-ракетных комплексов различных типов, в том числе переносных – типа «Игла». Ирак получил 1145 боевых и транспортных самолетов, 348 вертолетов и 41 боевой корабль. Москва передала Багдаду более 60 лицензий на самостоятельное производство вооружений и военной техники. Из них было реально запущено производство по 30 лицензиям. В том числе по сборке танков Т-72М1 в городе Таджи.
При подходе к Багдаду американцы столкнулись с довольно неприятным для них явлением: на одного американского солдата приходилось шесть-семь иракских, тогда как известно, что наступающий должен иметь 3–5-кратное превосходство в живой силе. Основу обороняющихся составляли подразделения Республиканской гвардии и специальных служб безопасности, которыми руководил младший сын Саддама Кусей. Гвардейцы из дивизий «Навуходоносор», «Хаммурапи», «Аль-Мадина аль-Мунаввара», «Кувват Аллаху Акбар» и «Багдад» (в общей сложности около 70 тыс. человек) считались наиболее подготовленными и преданными президенту подразделениями. За ними окопались созданные в 1994 году боевые дружины «баасистских партизан», получившие название «Федаины Саддама» или «Саддамийун». Это был отборный 10-тысячный корпус правящей партии Баас, наподобие нашего спецназа, личный состав которого отличался не только отменной боевой выучкой, но и беззаветной преданностью Саддаму. Руководил им старший сын Саддама Удей.
До сих пор нет точных сведений о том, почему «преданные Саддаму войска» не оказали элементарного сопротивления. Некоторые арабские эксперты кивают в сторону России – дескать, Москва уговорила Саддама не подвергать Багдад разрушению, пообещав за это решить вопрос о выводе американо-британских войск и сохранении Саддама у власти. Сам Хусейн в ходе судебных слушаний категорически отказывается отвечать на этот вопрос.
Между тем после 20-дневного сухопутного наступления американские подразделения под шум приветствующей толпы триумфально вошли в Багдад. Потери были минимальными – 91 человек, к тому же 2/3 – не боевые. 1 мая 2003 года Буш торжественно объявил о завершении военной фазы операции и начале строительства «нового демократического Ирака».
Строительство продвигается со скрипом. Главное же – растут американские потери – более 2500 убитых. Максимальный лимит, который был заложен в оперативные документы, – не более трех тысяч. К тому же Ирак оказался на грани гражданской войны, точнее – межконфессионального конфликта между шиитским большинством (60% населения) и суннитским меньшинством. В среднем с начала 2006 года в стране совершается до 30 терактов ежедневно.
Участие внешней военной силы, под какими бы гуманными лозунгами оно не осуществлялось, всегда консолидирует ряды побежденных. Последние, хотя бы на время, но забывают прежние внутренние обиды и противоречия, стремясь единым фронтом выступить против этой силы. Особенно это характерно для арабо-мусульманского мира, о чем наглядно свидетельствует современная история. Но в Ираке – все наоборот. Именно появление внешнего фактора, изменившего параметры сложившейся системы, привело к эскалации давних внутренних обид. Правда, если быть до конца точным, то этому во многом способствует международная террористическая сеть, во главе которой находится все тот же враг Америки № 1 Усама бен Ладен.
И еще один штрих. Мир Востока всегда был чужой для американского менталитета. Поэтому Вашингтон вплоть до 90-х годов прошлого века довольно осторожно подходил к ближневосточным делам – по крайней мере, не проявлял особого желания вмешиваться во внутренние дела стран региона, не говоря уже о применении силы. Еще был жив «вьетнамский синдром»: 12-летняя (1961 – 1973 гг.) эпопея американских войск в Юго-Восточной Азии унесла около 60 тыс. человеческих жизней плюс 140 млрд долларов американских налогоплательщиков. Американская нация чувствовала себя побежденной и униженной. Клялась, что больше не пустит своих «мальчиков» воевать за чьи-то интересы в непроходимых джунглях и сыпучих песках.
15 лет назад Буш-старший разгромил иракцев в Кувейте, но брать Багдад отказался – то ли испугался Саддама, то ли учел трагический опыт советских войск в Афганистане. Народ не понял президента и на очередных выборах проголосовал в пользу демократа Билла Клинтона.
Говорят, сын за отца не отвечает. Но не в Америке. Перед 11 сентября 2001 года рейтинг только что избранного президента неуклонно катился вниз. Его «новую политику» не понимали ни в Европе, ни в России, не говоря уже о странах «третьего мира». И тут под натиском террора рушатся башни Всемирного торгового центра, горит Пентагон. Цифра погибших приближается к пяти тысячам. Американцы в шоке. Цитадель демократии, мощнейшая держава в мире оказалась заложницей 15 воздушных пиратов-смертников, арабов по происхождению, подготовленных на территории Афганистана и профинансированных саудовским миллионером Усамой бен Ладеном. Почти все страны мира выражают соболезнования.
Багдад по-прежнему не может «отделять овец от козлищ», писали американские газеты, – он по старинке «оскорбляет» Вашингтон за его «надменную политику» в отношении стран Ближнего Востока, за поддержку Израиля, за попытки узурпации арабских нефтяных полей.
Сегодня многие эксперты сходятся в том, что если бы не было 11 сентября 2001 года, то американцы что-то подобное придумали бы. Рейтинг только что избранного президента неуклонно котился вниз. Его «новую политику» не понимали ни в Европе, ни в России, не говоря уже о странах «третьего мира». И тут под натиском террора рушатся башни Всемирного торгового центра, горит Пентагон. Цифра погибших приближается к пяти тысячам. Американцы в шоке. Цитадель демократии, мощнейшая держава в мире оказалась заложницей 15 воздушных пиратов-смертников, арабов по происхождению, подготовленных на территории Афганистана и профинансированных саудовским миллионером Усамой бен Ладеном. Все страны мира выражают соболезнования, кроме одной – Ирака.
Буш-младший клянется перед американцами, что терроризм будет уничтожен в его «собственном доме». И уже 6 октября, заручившись поддержкой России, начинает операцию «Несокрушимая свобода», которая завершилась взятием Кабула пророссийским Северным альянсом. Режим муллы Омара пал. Талибы и члены «Аль-Каиды» под предводительством Усамы уходят в горы, поближе к пакистанской границе.
Рейтинг растет. Буш жаждет новой победы, уже с прикидкой на второй президентский срок. Без колебаний он соглашается с главным идеологом иракской войны, главой Комиссии по оборонной политике при Министерстве обороны США Ричардом Перлом, который уже несколько месяцев убеждал президента в том, что победить Ирак ничего не стоит - уж очень мало людей в Ираке будут воевать за Саддама и еще меньше будут готовы за него умереть. Действительно, военная победа получена, только вот других пока не видно.
И здесь, на мой взгляд, уместно вспомнить высказывание известного «медиа-короля», горячего сторонника Джорджа Буша-младшего Руперта Мердока. В канун американо-британского вторжения он как-то заметил, что президент США, возможно, начинает «самую рискованную игру в истории». Если так, то эта игра принесет Бушу либо такую славу, которая позволит ему затмить всех его предшественников, либо такой позор, который в течение более чем двух столетий не испытывал ни один американский президент.
http://www.polit.ru/analytics/2006/03/21/irak.html
К годовщине начала иракской кампанииРанним утром 20 марта 2003 года начальник Генерального штаба Анатолий Квашним попросил разбудить президента для передачи важного сообщения. Когда Владимир Путин взял трубку, генерал доложил: «Сегодня в 5.30 американцы начали войну против Ирака».
С того момента, как США и Великобритания приступили к подготовке к боевым действиям на Ближнем Востоке, Главное разведывательное управление (ГРУ) Генерального штаба задействовало все имеющиеся средства, для того чтобы в глобальном масштабе и в режиме реального времени отслеживать действия сторон в «горячем» регионе. В особом режиме работали стратегическая агентурная разведка и система радиоэлектронной разведки (6-е управление ГРУ), а также космическая фото- и радиотехническая разведка (Центр космической разведки ГРУ). Анализ поступающих материалов позволил Генеральному штабу уже за полтора месяца до 20 марта сделать вывод: военная кампания против Ирака неизбежна.
К слову, другие отечественные разведорганы с выводами ГРУ не соглашались. Они докладывали президенту «половинчатую» информацию, делая упор на то, что американцы готовятся к войне, но не прочь решить проблему мирными средствами, в рамках ООН. Такой позиции в частности придерживались Служба внешней разведки (СВР) и Федеральная служба безопасности (ФСБ). Последняя широко использовала агентурную информацию, а также материалы прослушивания посольств США, Великобритании и других стран как в Москве, так и за рубежом. Бывшее Федеральное агентство правительственной связи и информации (ФАПСИ), занимаясь в основном радиоперехватом, было больше на стороне ГРУ, однако так и не осмелилось доложить президенту о неминуемой силовой акции в Ираке.
Уже на второй день после начала войны В.Путин поставил конкретные задачи перед разведывательным сообществом страны, выделив при этом особое место военной разведки в иракском кризисе. В частности, предполагалось постоянное отслеживание хода боевых действий, информирование о внутриполитической ситуации в Ираке, добывание материалов о шагах Вашингтона и Лондона по формированию правительства, которое придет на смену режима Саддама Хусейна, сбор установочных данных на новых политических и военных лидеров Ирака, а также материалов о деятельности крупнейших западных корпораций, имеющих экономические интересы в послевоенном Ираке. Президент потребовал четких прогнозов и аналитических материалов, на основе которых он смог бы принимать правильные и адекватные в складывающейся ситуации внешнеполитические решения.
Политико-дипломатическая кампания по подготовке к войне в Ираке стартовала 30 января 2002 года. Тогда президент США Буш-младший в своем обращении к нации впервые употребил выражение «ось зла». Наряду с северной Кореей и Ираном в «ось» был включен Ирак. 6 февраля госсекретарь Колин Пауэлл впервые заявил о возможной «смене режима» в Ираке. 12 сентября Джордж Буш пошел еще дальше. Выступая на Генеральной Ассамблее ООН, он почти ультимативно заявил, что если Ирак откажется выполнять требования ООН по разоружению (16 специальных резолюций СБ, принятых с 1991 года), то военная акция станет неизбежной. Пожалуй, переломным днем в американо-иракском противостоянии стало 17 октября. Тогда сенат США санкционировал крупнейшее за последние 20 лет увеличение военных ассигнований - на 37,5 млрд долларов, до 355,1 миллиарда. Перед этим Буш поставил свою подпись под резолюцией Конгресса, разрешающей использование силы против Саддама Хусейна. 8 ноября СБ ООН принял резолюцию 1441, которая призвала Ирак добровольно разоружиться под эгидой международных инспекторов и отказаться от производства оружия массового уничтожения. В противном случае могут быть «серьезные последствия». 19 декабря США обвинили Ирак в нарушении вышеназванной резолюции, утверждая, что представленный в ООН его «разоруженческий отчет» неполон. Тут же глава миссии инспекторов швед Ханс Бликс сообщил, что Ирак до сих пор не отчитался за некоторые запрещенные виды оружия. 6 февраля 2003 года Колин Пауэлл, выступая в Совбезе ООН, заявил, что Багдад с помощью «уловок и обмана» пытается скрыть разработку запрещенного оружия. В подтверждение своих слов он привел видеозаписи, фотографии со спутников и данные спецслужб. Наконец, 16-17 марта Джордж Буш, премьеры Великобритании и Испании Тони Блэр и Хосе Мариа Аснар встретились на Азорских островах и отказались от попыток заручиться поддержкой ООН в предстоящей войне. Они потребовали от Хусейна и его сыновей в течение 48 часов покинуть Ирак. Иначе - война без санкции ООН. Естественно, Саддам не согласился. Более того, он заявил, что в случае нападения противник получит отпор «по всему миру – в небе, на земле и воде». «Если не хватит оружия, мы будем сражаться кинжалами, мечами и палками». Президент объявил, что территория Ирака уже разделена на 4 военных округа, каждому из которых поставлены конкретные задачи по «сдерживанию и уничтожению» противника. Против коалиционных сил Багдад готов выставить 400-тысячную армию и 7 млн ополченцев.
20 марта, через полтора часа после истечения ультиматума, началась операция «Свобода Ираку» – именно такое кодовое название носила операция в течение первых дней наступления. В дальнейшем она стала называться «Шок и трепет», то есть в соответствии с кодовым названием ранее подготовленных оперативных документов на вторжение в Ирак.
Планируя «Шок и трепет», в Пентагоне, казалось, просчитали все – от военного потенциала противника до собственных потерь. При этом за основу анализа (как и составления плана операции) были взяты события 12-летней давности и последующий период эмбарго, который объективно не мог не сказаться на состоянии иракских вооруженных сил. Как известно, во время операции «Буря в пустыне» за каких-то 100 часов (24-27 февраля 1991 года) многонациональной коалиции удалось уничтожить до 200 тыс. иракских военнослужащих (700 тыс. получили ранения), было выведено из строя до 60% военной техники. Путь на Багдад был открыт, но Буш-старший приказал главнокомандующему Многонациональными силами Н.Шварцкопфу отойти на «зимние квартиры».
В Вашингтоне знали, что Саддам не доверяет армии. И это после того как в марте 1991 года почти все армейские части, находившиеся на юге страны (3-й, 4-й и 7-й армейские корпуса, а также подразделения ВМС и береговой охраны), «сдали» восставшим шиитам свои лагеря, поддержали повстанцев оружием и провиантом. Правда, если быть точным, то зачинщиками мятежа выступили сами военные. Обозленные и негодующие из-за произошедшей катастрофы отступающие пехотинцы практически на следующий день после прекращения огня устроили стрельбу в пригородах Басры по многочисленным изваяниям Саддама Хусейна. Это выражение недовольства мгновенно перекинулось на шиитское население. Восстание быстро охватило весь юг страны, вплоть до Кербелы. Помимо государственных учреждений восставшие громили бюро партии Баас, отделения спецслужб (мухабарат) и даже проправительственные гарнизоны. Сотни сотрудников тайной полиции и партийных функционеров были убиты. Тогда Саддама спасли гвардейцы, жестоко подавив сопротивление недовольных, а службы безопасности и контрразведки арестовали и казнили более сотни генералов и высших офицеров вооруженных сил, а также почти всех лидеров движения «власть – шиитам». Американцы, пообещав поддержку, в решающий момент не оказали содействие шиитам.
В условиях начавшейся блокады (1991 год) Саддам пошел на резкое сокращение армии. Была принята концепция «сохранения сил и неучастия в конфликтах». Речь шла о поддержании военного потенциала на уровне, достаточном для обеспечения внутренней безопасности. Постепенно угроза извне стала рассматриваться как менее существенная по сравнению с возможными антирежимными выступлениями в самой стране. Личный состав вооруженных сил сократился более чем на 50%. На их вооружении находилось около 2600 танков (из них 700 – Т-72), 3000 БМП и БТР, около 300 боевых самолетов (в основном Mirage-F-1EQ, МиГ-29, МиГ-25 и МиГ-21), примерно 100 боевых и 300 транспортных вертолетов, до 80 зенитно-ракетных комплексов средней и малой дальности. Ракетные войска имели около 50 ракет среднего радиуса действия. Но все дело в том, что более половины всего арсенала находилось в неисправном состоянии (к примеру, в воздух могли подняться только 70 самолетов и 100 вертолетов; из трех неисправных танков собирался лишь один, способный решать задачи на соответствующем уровне). К тому же вся техника была устаревшей, еще советского производства.
По официальным данным, с 1958 по 1990 годы на военных контрактах с Багдадом Москва заработала 30,5 млрд долларов. До начала вторжения в Кувейт Ирак успел выплатить СССР 22,4 миллиарда (из них 8,2 миллиарда нефтью). За этот период было экспортировано 4630 танков (1038 – Т-72), 2810 БМП, 2714 БТР, 3279 артсистем, 725 противотанковых и ракетных комплексов (в том числе «Конкурс» и «Фагот»). Для ПВО было поставлено 325 зенитно-ракетных комплексов различных типов, в том числе переносных – типа «Игла». Ирак получил 1145 боевых и транспортных самолетов, 348 вертолетов и 41 боевой корабль. Москва передала Багдаду более 60 лицензий на самостоятельное производство вооружений и военной техники. Из них было реально запущено производство по 30 лицензиям. В том числе по сборке танков Т-72М1 в городе Таджи.
При подходе к Багдаду американцы столкнулись с довольно неприятным для них явлением: на одного американского солдата приходилось шесть-семь иракских, тогда как известно, что наступающий должен иметь 3–5-кратное превосходство в живой силе. Основу обороняющихся составляли подразделения Республиканской гвардии и специальных служб безопасности, которыми руководил младший сын Саддама Кусей. Гвардейцы из дивизий «Навуходоносор», «Хаммурапи», «Аль-Мадина аль-Мунаввара», «Кувват Аллаху Акбар» и «Багдад» (в общей сложности около 70 тыс. человек) считались наиболее подготовленными и преданными президенту подразделениями. За ними окопались созданные в 1994 году боевые дружины «баасистских партизан», получившие название «Федаины Саддама» или «Саддамийун». Это был отборный 10-тысячный корпус правящей партии Баас, наподобие нашего спецназа, личный состав которого отличался не только отменной боевой выучкой, но и беззаветной преданностью Саддаму. Руководил им старший сын Саддама Удей.
До сих пор нет точных сведений о том, почему «преданные Саддаму войска» не оказали элементарного сопротивления. Некоторые арабские эксперты кивают в сторону России – дескать, Москва уговорила Саддама не подвергать Багдад разрушению, пообещав за это решить вопрос о выводе американо-британских войск и сохранении Саддама у власти. Сам Хусейн в ходе судебных слушаний категорически отказывается отвечать на этот вопрос.
Между тем после 20-дневного сухопутного наступления американские подразделения под шум приветствующей толпы триумфально вошли в Багдад. Потери были минимальными – 91 человек, к тому же 2/3 – не боевые. 1 мая 2003 года Буш торжественно объявил о завершении военной фазы операции и начале строительства «нового демократического Ирака».
Строительство продвигается со скрипом. Главное же – растут американские потери – более 2500 убитых. Максимальный лимит, который был заложен в оперативные документы, – не более трех тысяч. К тому же Ирак оказался на грани гражданской войны, точнее – межконфессионального конфликта между шиитским большинством (60% населения) и суннитским меньшинством. В среднем с начала 2006 года в стране совершается до 30 терактов ежедневно.
Участие внешней военной силы, под какими бы гуманными лозунгами оно не осуществлялось, всегда консолидирует ряды побежденных. Последние, хотя бы на время, но забывают прежние внутренние обиды и противоречия, стремясь единым фронтом выступить против этой силы. Особенно это характерно для арабо-мусульманского мира, о чем наглядно свидетельствует современная история. Но в Ираке – все наоборот. Именно появление внешнего фактора, изменившего параметры сложившейся системы, привело к эскалации давних внутренних обид. Правда, если быть до конца точным, то этому во многом способствует международная террористическая сеть, во главе которой находится все тот же враг Америки № 1 Усама бен Ладен.
И еще один штрих. Мир Востока всегда был чужой для американского менталитета. Поэтому Вашингтон вплоть до 90-х годов прошлого века довольно осторожно подходил к ближневосточным делам – по крайней мере, не проявлял особого желания вмешиваться во внутренние дела стран региона, не говоря уже о применении силы. Еще был жив «вьетнамский синдром»: 12-летняя (1961 – 1973 гг.) эпопея американских войск в Юго-Восточной Азии унесла около 60 тыс. человеческих жизней плюс 140 млрд долларов американских налогоплательщиков. Американская нация чувствовала себя побежденной и униженной. Клялась, что больше не пустит своих «мальчиков» воевать за чьи-то интересы в непроходимых джунглях и сыпучих песках.
15 лет назад Буш-старший разгромил иракцев в Кувейте, но брать Багдад отказался – то ли испугался Саддама, то ли учел трагический опыт советских войск в Афганистане. Народ не понял президента и на очередных выборах проголосовал в пользу демократа Билла Клинтона.
Говорят, сын за отца не отвечает. Но не в Америке. Перед 11 сентября 2001 года рейтинг только что избранного президента неуклонно катился вниз. Его «новую политику» не понимали ни в Европе, ни в России, не говоря уже о странах «третьего мира». И тут под натиском террора рушатся башни Всемирного торгового центра, горит Пентагон. Цифра погибших приближается к пяти тысячам. Американцы в шоке. Цитадель демократии, мощнейшая держава в мире оказалась заложницей 15 воздушных пиратов-смертников, арабов по происхождению, подготовленных на территории Афганистана и профинансированных саудовским миллионером Усамой бен Ладеном. Почти все страны мира выражают соболезнования.
Багдад по-прежнему не может «отделять овец от козлищ», писали американские газеты, – он по старинке «оскорбляет» Вашингтон за его «надменную политику» в отношении стран Ближнего Востока, за поддержку Израиля, за попытки узурпации арабских нефтяных полей.
Сегодня многие эксперты сходятся в том, что если бы не было 11 сентября 2001 года, то американцы что-то подобное придумали бы. Рейтинг только что избранного президента неуклонно котился вниз. Его «новую политику» не понимали ни в Европе, ни в России, не говоря уже о странах «третьего мира». И тут под натиском террора рушатся башни Всемирного торгового центра, горит Пентагон. Цифра погибших приближается к пяти тысячам. Американцы в шоке. Цитадель демократии, мощнейшая держава в мире оказалась заложницей 15 воздушных пиратов-смертников, арабов по происхождению, подготовленных на территории Афганистана и профинансированных саудовским миллионером Усамой бен Ладеном. Все страны мира выражают соболезнования, кроме одной – Ирака.
Буш-младший клянется перед американцами, что терроризм будет уничтожен в его «собственном доме». И уже 6 октября, заручившись поддержкой России, начинает операцию «Несокрушимая свобода», которая завершилась взятием Кабула пророссийским Северным альянсом. Режим муллы Омара пал. Талибы и члены «Аль-Каиды» под предводительством Усамы уходят в горы, поближе к пакистанской границе.
Рейтинг растет. Буш жаждет новой победы, уже с прикидкой на второй президентский срок. Без колебаний он соглашается с главным идеологом иракской войны, главой Комиссии по оборонной политике при Министерстве обороны США Ричардом Перлом, который уже несколько месяцев убеждал президента в том, что победить Ирак ничего не стоит - уж очень мало людей в Ираке будут воевать за Саддама и еще меньше будут готовы за него умереть. Действительно, военная победа получена, только вот других пока не видно.
И здесь, на мой взгляд, уместно вспомнить высказывание известного «медиа-короля», горячего сторонника Джорджа Буша-младшего Руперта Мердока. В канун американо-британского вторжения он как-то заметил, что президент США, возможно, начинает «самую рискованную игру в истории». Если так, то эта игра принесет Бушу либо такую славу, которая позволит ему затмить всех его предшественников, либо такой позор, который в течение более чем двух столетий не испытывал ни один американский президент.
http://www.polit.ru/analytics/2006/03/21/irak.html