"Российский бизнес не хотят пускать к управлению иностранными активами"
// Глава "Конверс груп" Владимир Антонов о конфликте вокруг Saab
Газета «Коммерсантъ» № 59 (4359) от 06.04.2010В январе голландская Spyker договорился с GM о покупке у него шведского Saab. Тогда крупнейшим совладельцем Spyker (29,9%) был глава "Конверс груп" ВЛАДИМИР АНТОНОВ. Но GM согласился продать Saab, только если бизнесмен выйдет из Spyker. Позиция GM якобы была связана с подозрением господина Антонова в связях с организованной преступностью и отмывании денег. Но Владимир Антонов уверен, что GM на самом деле просто не хочет допускать к Saab российского инвестора.
— Как вы стали совладельцем Spyker?
— В 2005 году я познакомился с главой Spyker Виктором Мюллером. Мы быстро начали общаться, и уже тогда я предлагал ему вхождение "Конверс груп" в капитал Spyker. Но Мюллеру это было неинтересно, у него были серьезные спонсоры, бизнес Spyker рос и к 2006 году почти достиг безубыточности. Но быстрый успех компанию и погубил. Spyker купил команду Formula 1, и это разрушило бизнес компании, которая к концу 2007 года оказалась в предбанкротном состоянии. Тогда я еще раз позвонил Мюллеру и предложил вернуться к идее вхождения "Конверс груп" в Spyker. Мы как раз искали что-то похожее: например, смотрели на британский TVR, который потом купил Николай Смоленский. Мюллер обрадовался, мы встретились в декабре 2007 года, договорились за два часа, а уже в январе закрыли сделку. В итоге входящий в "Конверс груп" литовский банк Snoras стал основным акционером Spyker и держателем ее золотой акции, Spyker был полностью рефинансирован, и все претензии кредиторов сняты.
— Но вы просто помогли деньгами?
— Мы полностью изменили компанию, начиная от руководства и заканчивая финансовым менеджментом, логистикой и системой производства. Разработали бизнес-план, по которому Spyker должен увеличить объемы выпуска со 100 машин до 2,5-3 тыс. в год, обновили модельный ряд.
— Но Spyker так и не стал прибыльным...
— Он и не мог стать. Компания все это время находилась и находится в стадии роста, все деньги вкладывает в развитие. Мы купили, по сути, бренд, все остальное строили заново.
— Сколько в целом вы потратили на Spyker?
— Немногим более $100 млн. Источником вложений стал банковский бизнес "Конверс груп", который либо сам финансировал Spyker, либо привлекал деньги с рынка. Чтобы компания развивалась дальше, нужно еще около $120-150 млн.
— Когда вы решили купить Saab?
— У нас до этого были контакты с GM, он является будущим поставщиком Spyker. 24 ноября 2009 года, когда шведский Koenigsegg вышел из сделки по покупке Saab, мы сразу же решили начать переговоры. Направили одному из топ-менеджеров GM письмо с предложением, нам ответили, что готовы обсуждать. Уже через два дня мы подписали Non Disclosure Agreement и получили всю информацию о бизнес-плане Saab. Я потратил ночь, чтобы его прочитать. Если честно, пришел в восторг, потому что менеджмент Saab, Koenigsegg и их консультанты разработали блестящий план.
— Вас не смутило, что Koenigsegg отказался от сделки?
— Я знаю Кристиана фон Кенигсегга и в целом понимаю причины, почему Koenigsegg не пошел в сделку. Комментировать это не могу, но для Кристиана это стало большим разочарованием.
— То есть Koenigsegg вышел из сделки не по объективным, а по каким-то другим причинам?
— Без комментариев.
— Чем вас заинтересовал бизнес-план Saab?
— В нем было прописано не только развитие Saab, но и полностью решен вопрос с финансированием (?1 млрд.— "Ъ"). Saab должен в течение полутора лет обновить модельный ряд, выпустив седаны 9-5, 9-3X и внедорожник 9-4X. Первая из моделей появится летом. К 2012 году Saab должен выйти на продажу 120-130 тыс. машин в год — столько он делал на пике производства. Основную часть финансирования предоставил Европейский инвестиционный банк в виде кредита на ?400 млн, гарантированного шведским правительством. Еще $326 млн — списание и конвертация долгов Saab перед GM, а также передача технологий GM для обновления модельного ряда. В обмен GM получал привилегированную акцию Saab. Оставшаяся часть финансирования — деньги, полученные Saab от продажи китайской BAIC прав на выпуск автомобилей на базе Saab 9-3 и 9-5 предыдущего поколения.
— Бизнес-план Saab предполагает увеличение продаж за два года втрое. Насколько это реально в условиях кризиса?
— Превью бизнес-плана делали независимые консультанты из KPMG. Он прошел серьезный анализ.
— Насколько Spyker способен осилить бизнес-план стоимостью ?1 млрд, если учесть, что он сам в убытке?
— Я повторю: вопрос финансирования полностью проработан. Деньги уже есть на счету компании.
— Какие основные проблемы Saab вы увидели во время Due Diligence?
— Одна из главных проблем — отсутствие маркетинга, и в это придется вкладывать. Второе — то, что Saab был сильно смешан с Opel. Но это совершенно разные бренды, в разных нишах, у них разный потребитель и разная стоимость. Saab дороже, но все равно конкурирует с Opel. Задача менеджмента Saab — вернуть бренд в то состояние, в котором он находился до вхождения в GM. И третья проблема — устаревший модельный ряд. По западным меркам они делают неконкурентоспособный продукт.
— Как вы узнали, что GM не хочет видеть вас в сделке?
— На Due Diligence у нас ушло около недели, и к концу декабря все документы были готовы. 18 декабря я был приглашен в National Debt Office Швеции, некий аналог нашего Росимущества, которое одобрило гарантию по кредиту для Saab. Но во время полета в Стокгольм GM вышел из сделки в одностороннем порядке, сославшись на некие непреодолимые трудности. Это было формальное основание. Неформальным было то, что в сделке не должно быть меня. Все были в шоке, потому что мы потратили месяц на переговоры с GM и властями Швеции. Рядом со мной все это время находилось авторитетное детективное агентство Kroll, нанятое шведским правительством, после проверки которого шведская сторона заявила, что не возражает против моего участия в сделке.
— Раз в переговорах изначально участвовало детективное агентство, значит, уже тогда был риск срыва сделки из-за вашей репутации?
— Да не было такого риска. Я лично потратил три дня, и потом еще мои люди несколько дней провели с Kroll, чтобы раскрыть всю информацию обо мне, моей семье и бизнесе. Kroll было полностью удовлетворено предоставленной ему информацией, и подтверждение этому — согласие правительства Швеции на мое участие в сделке.
— Но в западной прессе сообщалось, что у GM появился некий отчет ФБР, в котором говорилось о ваших связях с организованной преступностью.
— Я никогда не видел этот отчет, и мне о нем никто не говорил. Единственное, что я знаю,— меня могло проверять ФБР во время получения мною визы в США. Это стандартная процедура. Американская виза мною получена, так что вопрос отпадает сам собой. Кроме того, наша банковская группа работает с большим количеством банков, в том числе и в США. Почему-то до сих пор никого в США моя репутация никого не смущала.
— Что вы решили делать после заявления GM?
— Мы с Мюллером решили продолжать сделку, с той только разницей, что я выхожу из капитала Spyker и продаю ему свой пакет, включая золотую акцию. Кроме того, я и мои люди покидаем совет директоров Spyker. Но первый платеж за акции Saab на сумму $25 млн Spyker все равно провел на мои деньги. Это абсолютно открытая информация, о которой знают и в шведском правительстве, и в Европейском инвестбанке, и в GM. Деньги предоставлены "Конверсгруп холдинг", который принадлежит Conversgroup UK, которая принадлежит мне. И если у GM есть основания полагать, что я связан с отмыванием денег, то почему GM не возражает против участия этих денег в сделке по Saab?
— Если Spyker в июле негде будет взять деньги на второй платеж за акции Saab, вы готовы их вновь ему предоставить?
— Да, почему нет?
— В шведской прессе была статья о том, что якобы вас проверяла шведская спецслужба Sapo, которая сделала вывод, что вы связаны с отмыванием денег.
— Я никогда не встречался с Sapo и о ее существовании узнал из статьи. Как я понял, это некий аналог российской ФСБ. После статьи мы решили начать общение с прессой. Кроме того, решили подготовить еще один отчет обо мне и моем бизнесе, который развеял бы все опасения относительно моих связей с преступностью. Фирму, которая будет готовить отчет, уже наняли.
— Что это за фирма?
— Название не могу говорить. Но мы специально наняли американское агентство, в котором работают бывшие сотрудники ФБР и ЦРУ. Это довольно известные люди в области бизнес-расследований, они еще раз посетят все мои банки, побеседуют с членами моей семьи и исследуют все процедуры.
— Но вас все равно обвинят в конфликте интересов. Вы же им платите, значит, анализ будет предвзятым.
— Это слишком уважаемая фирма, чтобы рисковать своим именем и репутацией.
— Но принадлежащие вам Академхимбанк и Конверсбанк не были допущены в российскую систему страхования вкладов.
— Да, но могу вас заверить: в актах проверок обоих банков совершенно четко было написано, что они соответствуют требованиям допуска к системе страхования. Центробанк отзывает лицензию у банков, отмывающих деньги, в течение недели, то есть моментально. Следом, как правило, начинаются проблемы с МВД. В нашем случае не было ни первого, ни второго. У меня есть свое личное мнение насчет того, почему нас не хотели допускать в систему, но комментировать это я не хотел бы. Главное, что банки, которые не были допущены, мы впоследствии присоединили к калининградскому Инвестбанку путем слияния, и тогда они без проблем попали в систему страхования вкладов.
— Почему литовскому Snoras было отказано в открытии филиала в Великобритании?
— Думаю, дело, скорее всего, в том, что Snoras принадлежит российскому гражданину. Вы много знаете банков в Великобритании с российским капиталом? Я знаю только один — VTB Europe. Кстати, историю с открытием филиала Snoras в Великобритании тоже изучало Kroll и не нашло оснований для запрета. То есть в принципе мы могли пойти в суд, но не стали этого делать. Во-первых, непонятно, как после судебных тяжб работать с местным регулятором, а во-вторых, начался кризис, и мы сами решили свернуть проект в Великобритании.
— Как вы прокомментируете покушение на вашего отца в марте 2009 года?
— Есть российские граждане, фамилии которых я не буду называть, потому что по ним идет следствие. Они с помощью покушения пытались недорого купить бизнес "Конверс груп". Сначала нам было сформулировало предложение о продаже бизнеса, нецивилизованное с точки зрения цены и отвергнутое. Потом начались прямые угрозы моему отцу и тестю, которые написали об этом заявления в ФСБ, МВД и Генпрокуратуру. Эти заявления где-то там потерялись. А в марте было совершенно покушение. Слава богу, люди своих целей не достигли, и сейчас несколько исполнителей по этому делу арестовано. Надеюсь, так будет и с заказчиками.
— Заказчиков не назовете?
— Нет, хотя и я, и участники рынка прекрасно понимаем, кто они и почему до сих пор на свободе.
— Вы хотели бы вернуться в капитал Spyker?
— Мы бы хотели, прежде всего, услышать истинные причины, почему GM вывел меня из сделки
— Ссылка на возможную связь с организованной преступностью вас не устраивает?
— С таким же успехом можно сказать, что Сбербанк, который вместе с Magna собирался приобрести Opel, каким-то образом связан с криминалом. Бред полнейший. Я понимаю, что масштаб сделок по Saab и Opel несопоставим, но суть одна — российский бизнес не хотят пускать к управлению иностранными активами. Вот и все.
— Вы действительно рассчитываете на разъяснения?
— Сначала мы попробуем провести переговоры. Я понимаю, что GM вправе принимать любые коммерческие решения, но конкуренция не означает дискриминации. Я предоставлю GM доказательства того, что предпосылки, из которых они исходят, ложны. После этого будет понятно, был ли отказ GM действительно продиктован моими связями с организованной преступностью или он связан с тем, что я русский.
— И что, если причина в том, что вы русский?
— У нас есть компетентные юристы, в том числе в Америке. Будем думать, как использовать эту причину.
— Собираетесь судиться с GM?
— Давайте не будем торопить события.
— Как юридически прописаны ваши обязательства перед GM не входить в капитал Spyker?
— В виде обязательства, подписанного мною лично. Я не имею право входить в капитал Spyker или Saab до 2016 года. Эти обязательства исчезают, если GM изменит свое мнение или кто-то другой купит принадлежащую ему привилегированную акцию Saab.
— Может быть, вам стоит ее купить?
— Мы над этим думали, но оценка в $326 млн делает сделку слишком дорогой. Мы готовы рассматривать сделку, но по другой цене.
— Зачем вообще нужно возвращаться в Spyker? Виктор Мюллер ваш друг, то есть вы можете влиять на принятие решений в Spyker, даже не являясь ее акционером.
— Конечно, Виктор мой друг, этого никто не скрывает. И если ему лично будет нужна помощь или совет, никто не имеет права запретить мне и моим партнерам ему их давать. Никто не имеет права запретить ему, скажем, создать СП между Saab и нашей компанией в России. Кстати, со стороны GM нет запрета на возможное развитие бизнеса Saab в России. Но пока я отделяю свое стремление вернуться в Spyker от желания доказать GM, что вести бизнес так, как это делают они, неэтично.
— Зачем вам Saab? В России марка активно развиваться не планирует...
— Сейчас рынок Saab делится следующим образом: 33% — это США, 33% — Великобритания и Швеция, оставшиеся 33% — остальной мир. Мы хотели запустить развитие марки в России. Для нашего рынка Saab известный, но несколько забытый бренд, который в 1990-е был крайне популярен. В последние годы GM по каким-то своим соображениям почти ничего не вкладывал в его маркетинг. Когда вы последний раз видели рекламу Saab? Opel рекламируется активнее, хотя Opel Vectra и Saab 9-3 — машины на одной платформе. Мы хотели наладить сборку Saab в России объемом 50-70 тыс. машин в год. На базе Saab можно выпускать машину стоимостью около $12 тыс., то есть попасть с ней в самый популярный среди иномарок сегмент. Сборку постепенно локализовывать и создавать здесь не только производство компонентов, но и инжиниринг.
— Сколько стоит проект?
— На начальном этапе примерно $100 млн, а дальше все зависит от глубины локализации.
— Чьи это должны были быть деньги?
— Частично мы сами готовы были предоставить деньги в виде взноса в капитал Saab, а также привлечь соинвесторов, например российские госбанки и госкорпорации.
— Какие?
— Этого я не могу говорить.
— У нас только одна госкорпорация работает в автопроме — "Ростехнологии" (владеет 25% в АвтоВАЗе). Зачем ей поддерживать конкурирующий проект?
— Наша идея ни у кого непонимания не нашла. Она была воспринята адекватно и с большим интересом. Более подробно комментировать не могу.
— Почему площадкой для завода была выбрана Калининградская область?
— Она логистически удобно связана со Швецией.
— Но права на машины на платформах 9-3 и 9-5 проданы китайской BAIC.
— Даже после сделки с BAIC Saab оставил за собой права на интеллектуальную собственность этих машин.
— BAIC имеет право продавать в России машины, построенные на платформах 9-3 и 9-5?
— У китайцев собственный рынок огромный. Насколько я знаю планы BAIC, они задумаются об экспорте, только когда удвоят объем производства до 4 млн машин. Это произойдет не раньше 2016 года.
— Сколько сейчас дилеров у Saab в России?
— Около десяти.
— Вы не думаете, что с таким количеством дилеров, а также полным отсутствием маркетинга ваш проект продвижения Saab в России слишком рискован?
— Не более рискован, чем любой другой. Мы готовы вкладывать в это деньги.
Интервью взял Дмитрий Беликов
kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=1349339
// Глава "Конверс груп" Владимир Антонов о конфликте вокруг Saab
Газета «Коммерсантъ» № 59 (4359) от 06.04.2010В январе голландская Spyker договорился с GM о покупке у него шведского Saab. Тогда крупнейшим совладельцем Spyker (29,9%) был глава "Конверс груп" ВЛАДИМИР АНТОНОВ. Но GM согласился продать Saab, только если бизнесмен выйдет из Spyker. Позиция GM якобы была связана с подозрением господина Антонова в связях с организованной преступностью и отмывании денег. Но Владимир Антонов уверен, что GM на самом деле просто не хочет допускать к Saab российского инвестора.
— Как вы стали совладельцем Spyker?
— В 2005 году я познакомился с главой Spyker Виктором Мюллером. Мы быстро начали общаться, и уже тогда я предлагал ему вхождение "Конверс груп" в капитал Spyker. Но Мюллеру это было неинтересно, у него были серьезные спонсоры, бизнес Spyker рос и к 2006 году почти достиг безубыточности. Но быстрый успех компанию и погубил. Spyker купил команду Formula 1, и это разрушило бизнес компании, которая к концу 2007 года оказалась в предбанкротном состоянии. Тогда я еще раз позвонил Мюллеру и предложил вернуться к идее вхождения "Конверс груп" в Spyker. Мы как раз искали что-то похожее: например, смотрели на британский TVR, который потом купил Николай Смоленский. Мюллер обрадовался, мы встретились в декабре 2007 года, договорились за два часа, а уже в январе закрыли сделку. В итоге входящий в "Конверс груп" литовский банк Snoras стал основным акционером Spyker и держателем ее золотой акции, Spyker был полностью рефинансирован, и все претензии кредиторов сняты.
— Но вы просто помогли деньгами?
— Мы полностью изменили компанию, начиная от руководства и заканчивая финансовым менеджментом, логистикой и системой производства. Разработали бизнес-план, по которому Spyker должен увеличить объемы выпуска со 100 машин до 2,5-3 тыс. в год, обновили модельный ряд.
— Но Spyker так и не стал прибыльным...
— Он и не мог стать. Компания все это время находилась и находится в стадии роста, все деньги вкладывает в развитие. Мы купили, по сути, бренд, все остальное строили заново.
— Сколько в целом вы потратили на Spyker?
— Немногим более $100 млн. Источником вложений стал банковский бизнес "Конверс груп", который либо сам финансировал Spyker, либо привлекал деньги с рынка. Чтобы компания развивалась дальше, нужно еще около $120-150 млн.
— Когда вы решили купить Saab?
— У нас до этого были контакты с GM, он является будущим поставщиком Spyker. 24 ноября 2009 года, когда шведский Koenigsegg вышел из сделки по покупке Saab, мы сразу же решили начать переговоры. Направили одному из топ-менеджеров GM письмо с предложением, нам ответили, что готовы обсуждать. Уже через два дня мы подписали Non Disclosure Agreement и получили всю информацию о бизнес-плане Saab. Я потратил ночь, чтобы его прочитать. Если честно, пришел в восторг, потому что менеджмент Saab, Koenigsegg и их консультанты разработали блестящий план.
— Вас не смутило, что Koenigsegg отказался от сделки?
— Я знаю Кристиана фон Кенигсегга и в целом понимаю причины, почему Koenigsegg не пошел в сделку. Комментировать это не могу, но для Кристиана это стало большим разочарованием.
— То есть Koenigsegg вышел из сделки не по объективным, а по каким-то другим причинам?
— Без комментариев.
— Чем вас заинтересовал бизнес-план Saab?
— В нем было прописано не только развитие Saab, но и полностью решен вопрос с финансированием (?1 млрд.— "Ъ"). Saab должен в течение полутора лет обновить модельный ряд, выпустив седаны 9-5, 9-3X и внедорожник 9-4X. Первая из моделей появится летом. К 2012 году Saab должен выйти на продажу 120-130 тыс. машин в год — столько он делал на пике производства. Основную часть финансирования предоставил Европейский инвестиционный банк в виде кредита на ?400 млн, гарантированного шведским правительством. Еще $326 млн — списание и конвертация долгов Saab перед GM, а также передача технологий GM для обновления модельного ряда. В обмен GM получал привилегированную акцию Saab. Оставшаяся часть финансирования — деньги, полученные Saab от продажи китайской BAIC прав на выпуск автомобилей на базе Saab 9-3 и 9-5 предыдущего поколения.
— Бизнес-план Saab предполагает увеличение продаж за два года втрое. Насколько это реально в условиях кризиса?
— Превью бизнес-плана делали независимые консультанты из KPMG. Он прошел серьезный анализ.
— Насколько Spyker способен осилить бизнес-план стоимостью ?1 млрд, если учесть, что он сам в убытке?
— Я повторю: вопрос финансирования полностью проработан. Деньги уже есть на счету компании.
— Какие основные проблемы Saab вы увидели во время Due Diligence?
— Одна из главных проблем — отсутствие маркетинга, и в это придется вкладывать. Второе — то, что Saab был сильно смешан с Opel. Но это совершенно разные бренды, в разных нишах, у них разный потребитель и разная стоимость. Saab дороже, но все равно конкурирует с Opel. Задача менеджмента Saab — вернуть бренд в то состояние, в котором он находился до вхождения в GM. И третья проблема — устаревший модельный ряд. По западным меркам они делают неконкурентоспособный продукт.
— Как вы узнали, что GM не хочет видеть вас в сделке?
— На Due Diligence у нас ушло около недели, и к концу декабря все документы были готовы. 18 декабря я был приглашен в National Debt Office Швеции, некий аналог нашего Росимущества, которое одобрило гарантию по кредиту для Saab. Но во время полета в Стокгольм GM вышел из сделки в одностороннем порядке, сославшись на некие непреодолимые трудности. Это было формальное основание. Неформальным было то, что в сделке не должно быть меня. Все были в шоке, потому что мы потратили месяц на переговоры с GM и властями Швеции. Рядом со мной все это время находилось авторитетное детективное агентство Kroll, нанятое шведским правительством, после проверки которого шведская сторона заявила, что не возражает против моего участия в сделке.
— Раз в переговорах изначально участвовало детективное агентство, значит, уже тогда был риск срыва сделки из-за вашей репутации?
— Да не было такого риска. Я лично потратил три дня, и потом еще мои люди несколько дней провели с Kroll, чтобы раскрыть всю информацию обо мне, моей семье и бизнесе. Kroll было полностью удовлетворено предоставленной ему информацией, и подтверждение этому — согласие правительства Швеции на мое участие в сделке.
— Но в западной прессе сообщалось, что у GM появился некий отчет ФБР, в котором говорилось о ваших связях с организованной преступностью.
— Я никогда не видел этот отчет, и мне о нем никто не говорил. Единственное, что я знаю,— меня могло проверять ФБР во время получения мною визы в США. Это стандартная процедура. Американская виза мною получена, так что вопрос отпадает сам собой. Кроме того, наша банковская группа работает с большим количеством банков, в том числе и в США. Почему-то до сих пор никого в США моя репутация никого не смущала.
— Что вы решили делать после заявления GM?
— Мы с Мюллером решили продолжать сделку, с той только разницей, что я выхожу из капитала Spyker и продаю ему свой пакет, включая золотую акцию. Кроме того, я и мои люди покидаем совет директоров Spyker. Но первый платеж за акции Saab на сумму $25 млн Spyker все равно провел на мои деньги. Это абсолютно открытая информация, о которой знают и в шведском правительстве, и в Европейском инвестбанке, и в GM. Деньги предоставлены "Конверсгруп холдинг", который принадлежит Conversgroup UK, которая принадлежит мне. И если у GM есть основания полагать, что я связан с отмыванием денег, то почему GM не возражает против участия этих денег в сделке по Saab?
— Если Spyker в июле негде будет взять деньги на второй платеж за акции Saab, вы готовы их вновь ему предоставить?
— Да, почему нет?
— В шведской прессе была статья о том, что якобы вас проверяла шведская спецслужба Sapo, которая сделала вывод, что вы связаны с отмыванием денег.
— Я никогда не встречался с Sapo и о ее существовании узнал из статьи. Как я понял, это некий аналог российской ФСБ. После статьи мы решили начать общение с прессой. Кроме того, решили подготовить еще один отчет обо мне и моем бизнесе, который развеял бы все опасения относительно моих связей с преступностью. Фирму, которая будет готовить отчет, уже наняли.
— Что это за фирма?
— Название не могу говорить. Но мы специально наняли американское агентство, в котором работают бывшие сотрудники ФБР и ЦРУ. Это довольно известные люди в области бизнес-расследований, они еще раз посетят все мои банки, побеседуют с членами моей семьи и исследуют все процедуры.
— Но вас все равно обвинят в конфликте интересов. Вы же им платите, значит, анализ будет предвзятым.
— Это слишком уважаемая фирма, чтобы рисковать своим именем и репутацией.
— Но принадлежащие вам Академхимбанк и Конверсбанк не были допущены в российскую систему страхования вкладов.
— Да, но могу вас заверить: в актах проверок обоих банков совершенно четко было написано, что они соответствуют требованиям допуска к системе страхования. Центробанк отзывает лицензию у банков, отмывающих деньги, в течение недели, то есть моментально. Следом, как правило, начинаются проблемы с МВД. В нашем случае не было ни первого, ни второго. У меня есть свое личное мнение насчет того, почему нас не хотели допускать в систему, но комментировать это я не хотел бы. Главное, что банки, которые не были допущены, мы впоследствии присоединили к калининградскому Инвестбанку путем слияния, и тогда они без проблем попали в систему страхования вкладов.
— Почему литовскому Snoras было отказано в открытии филиала в Великобритании?
— Думаю, дело, скорее всего, в том, что Snoras принадлежит российскому гражданину. Вы много знаете банков в Великобритании с российским капиталом? Я знаю только один — VTB Europe. Кстати, историю с открытием филиала Snoras в Великобритании тоже изучало Kroll и не нашло оснований для запрета. То есть в принципе мы могли пойти в суд, но не стали этого делать. Во-первых, непонятно, как после судебных тяжб работать с местным регулятором, а во-вторых, начался кризис, и мы сами решили свернуть проект в Великобритании.
— Как вы прокомментируете покушение на вашего отца в марте 2009 года?
— Есть российские граждане, фамилии которых я не буду называть, потому что по ним идет следствие. Они с помощью покушения пытались недорого купить бизнес "Конверс груп". Сначала нам было сформулировало предложение о продаже бизнеса, нецивилизованное с точки зрения цены и отвергнутое. Потом начались прямые угрозы моему отцу и тестю, которые написали об этом заявления в ФСБ, МВД и Генпрокуратуру. Эти заявления где-то там потерялись. А в марте было совершенно покушение. Слава богу, люди своих целей не достигли, и сейчас несколько исполнителей по этому делу арестовано. Надеюсь, так будет и с заказчиками.
— Заказчиков не назовете?
— Нет, хотя и я, и участники рынка прекрасно понимаем, кто они и почему до сих пор на свободе.
— Вы хотели бы вернуться в капитал Spyker?
— Мы бы хотели, прежде всего, услышать истинные причины, почему GM вывел меня из сделки
— Ссылка на возможную связь с организованной преступностью вас не устраивает?
— С таким же успехом можно сказать, что Сбербанк, который вместе с Magna собирался приобрести Opel, каким-то образом связан с криминалом. Бред полнейший. Я понимаю, что масштаб сделок по Saab и Opel несопоставим, но суть одна — российский бизнес не хотят пускать к управлению иностранными активами. Вот и все.
— Вы действительно рассчитываете на разъяснения?
— Сначала мы попробуем провести переговоры. Я понимаю, что GM вправе принимать любые коммерческие решения, но конкуренция не означает дискриминации. Я предоставлю GM доказательства того, что предпосылки, из которых они исходят, ложны. После этого будет понятно, был ли отказ GM действительно продиктован моими связями с организованной преступностью или он связан с тем, что я русский.
— И что, если причина в том, что вы русский?
— У нас есть компетентные юристы, в том числе в Америке. Будем думать, как использовать эту причину.
— Собираетесь судиться с GM?
— Давайте не будем торопить события.
— Как юридически прописаны ваши обязательства перед GM не входить в капитал Spyker?
— В виде обязательства, подписанного мною лично. Я не имею право входить в капитал Spyker или Saab до 2016 года. Эти обязательства исчезают, если GM изменит свое мнение или кто-то другой купит принадлежащую ему привилегированную акцию Saab.
— Может быть, вам стоит ее купить?
— Мы над этим думали, но оценка в $326 млн делает сделку слишком дорогой. Мы готовы рассматривать сделку, но по другой цене.
— Зачем вообще нужно возвращаться в Spyker? Виктор Мюллер ваш друг, то есть вы можете влиять на принятие решений в Spyker, даже не являясь ее акционером.
— Конечно, Виктор мой друг, этого никто не скрывает. И если ему лично будет нужна помощь или совет, никто не имеет права запретить мне и моим партнерам ему их давать. Никто не имеет права запретить ему, скажем, создать СП между Saab и нашей компанией в России. Кстати, со стороны GM нет запрета на возможное развитие бизнеса Saab в России. Но пока я отделяю свое стремление вернуться в Spyker от желания доказать GM, что вести бизнес так, как это делают они, неэтично.
— Зачем вам Saab? В России марка активно развиваться не планирует...
— Сейчас рынок Saab делится следующим образом: 33% — это США, 33% — Великобритания и Швеция, оставшиеся 33% — остальной мир. Мы хотели запустить развитие марки в России. Для нашего рынка Saab известный, но несколько забытый бренд, который в 1990-е был крайне популярен. В последние годы GM по каким-то своим соображениям почти ничего не вкладывал в его маркетинг. Когда вы последний раз видели рекламу Saab? Opel рекламируется активнее, хотя Opel Vectra и Saab 9-3 — машины на одной платформе. Мы хотели наладить сборку Saab в России объемом 50-70 тыс. машин в год. На базе Saab можно выпускать машину стоимостью около $12 тыс., то есть попасть с ней в самый популярный среди иномарок сегмент. Сборку постепенно локализовывать и создавать здесь не только производство компонентов, но и инжиниринг.
— Сколько стоит проект?
— На начальном этапе примерно $100 млн, а дальше все зависит от глубины локализации.
— Чьи это должны были быть деньги?
— Частично мы сами готовы были предоставить деньги в виде взноса в капитал Saab, а также привлечь соинвесторов, например российские госбанки и госкорпорации.
— Какие?
— Этого я не могу говорить.
— У нас только одна госкорпорация работает в автопроме — "Ростехнологии" (владеет 25% в АвтоВАЗе). Зачем ей поддерживать конкурирующий проект?
— Наша идея ни у кого непонимания не нашла. Она была воспринята адекватно и с большим интересом. Более подробно комментировать не могу.
— Почему площадкой для завода была выбрана Калининградская область?
— Она логистически удобно связана со Швецией.
— Но права на машины на платформах 9-3 и 9-5 проданы китайской BAIC.
— Даже после сделки с BAIC Saab оставил за собой права на интеллектуальную собственность этих машин.
— BAIC имеет право продавать в России машины, построенные на платформах 9-3 и 9-5?
— У китайцев собственный рынок огромный. Насколько я знаю планы BAIC, они задумаются об экспорте, только когда удвоят объем производства до 4 млн машин. Это произойдет не раньше 2016 года.
— Сколько сейчас дилеров у Saab в России?
— Около десяти.
— Вы не думаете, что с таким количеством дилеров, а также полным отсутствием маркетинга ваш проект продвижения Saab в России слишком рискован?
— Не более рискован, чем любой другой. Мы готовы вкладывать в это деньги.
Интервью взял Дмитрий Беликов
kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=1349339
@темы: Россия, Мир вокруг нас, Экономика, Авто, Политика, Статьи