Хроники 1999-2009: Праздник общей беды
В России новый президент, цены на нефть и акции обновляют исторические максимумы, бизнес полон надежд на лучшее. А через три месяца российскую экономику накрывает финансовое цунами из разряда таких, что случаются раз в столетие. Год спустя одни утверждают, что экономика уже достигла дна, а другие готовятся ко второй волне кризиса. Но на быстрое восстановление в отличие от осени 2008 г. не надеется уже никто
Ольга Проскурнина
Ведомости
07.09.2009, 167 (2437)Инаугурация Дмитрия Медведева стала настоящим катализатором для российских бирж«, «Ралли на российском фондовом рынке продолжается», «Индекс РТС установил очередной рекорд» — с таких фраз начинались первополосные статьи в «Ведомостях» в мае 2008 г. Результаты президентских выборов в России — не единственный повод для роста: подорожание нефти для инвесторов гораздо важнее. Американская WTI в начале мая стоит $125,96 за баррель, Brent в Лондоне — $125,4 (рост с начала месяца составил 11-12%). Вдобавок ко всему новый российский премьер-министр Владимир Путин обещает уменьшить налоговую нагрузку на добычу нефти в России. Индекс РТС, главный индикатор российского фондового рынка, на треть состоящий из акций нефтяных компаний, 19 мая установил абсолютный рекорд — 2487,9 пункта. И это только начало, обещают аналитики: в течение ближайших двух лет нефть дорастет в цене до $200, а индекс РТС достигнет 3000-3500 пунктов к новогоднему торжеству. Они еще не знают, что к концу года все эти жизнерадостные прогнозы придется подкорректировать в худшую сторону — раз этак в пять.
Эйфорией были захвачены не только биржевые игроки, да и началась она не весной 2008 г. «Почему “Газпром” последние три года наращивал свои непрофильные активы? Почему он не продал их в период высоких цен на недвижимость, а продолжал покупки, наращивая заемные средства, причем сроки заимствования становились все короче и короче?» — задается сейчас вопросами директор Института экономики переходного периода Егор Гайдар. По его мнению, такая политика может объясняться только одним — верой руководства «Газпрома» в то, что высокие цены на нефть будут держаться всегда. Точно так же считали многие в верхушке российского бизнеса, добавляет Гайдар. «Но утверждения из разряда “запасы нефти уменьшаются, поэтому нефть будет только дорожать” были ориентированы на рынок нефти 25-летней давности — тогда преобладали спотовые контракты, практически не было деривативов, взаимосвязь с финансовым рынком была слабой. В наши дни, как показала жизнь, такие предположения оказались полной чушью. Рынок нефти стал совершенно непредсказуем», — подводит черту он. Впрочем, то же самое сегодня можно сказать о любом рынке.
После ласкового мая
28-летний гендиректор Кировского завода Георгий Семененко с горькой усмешкой вспоминает тот день, когда он почувствовал мировой кризис на себе: «В начале сентября прошлого года Кировский завод должен был пройти оферту по облигационному займу. Совет директоров предприятия согласовал с банком-андеррайтером все условия оферты, одобрил все процедуры. Мы отправили в банк все подписанные документы. А банк буквально за две недели до даты оферты прислал письмо, в котором фактически отказывался от своих обязательств. Из-за этого гамбита мы должны были в сумасшедше короткие сроки найти 1,5 млрд руб.!»
Деньги завод все-таки нашел, а с банком, название которого Семененко называть не хочет, отношения разорвал.
Банкам же, как и другим профессиональным участникам финансовых рынков, в те дни было еще хуже, чем производственным компаниям. Самый тяжелый период наступил после 15 сентября 2008 г., когда один из крупнейших инвестиционных банков США — Lehman Brothers объявил о банкротстве, а власти США отказались от его финансовой поддержки. «Стало ясно: катастрофа! Это был сильнейший удар», — рассказывал позднее «Ведомостям» президент «Тройки Диалог» Рубен Варданян.
Рынки межбанковского кредитования и репо свернулись в считанные часы: банки просто перестали давать друг другу взаймы и в поисках средств выставляли требования о досрочном погашении кредитов своим клиентам. Параллельно выяснилось, что покупка активов в кредит под залог пакета акций была любимой операцией по расширению бизнеса для множества российских предпринимателей: на кредит покупали новые акции, закладывали их в банке, а на вырученные деньги приобретали акции другой компании, рассчитывая со временем расплатиться за счет увеличившейся прибыли. За первое полугодие 2008 г. объем синдицированных кредитов, привлеченных российскими компаниями, составил $39 млрд (на 8% больше, чем за аналогичный период 2007 г.), что позволило России занять 3-е место по объему кредитов в Европе, уступив лишь Великобритании и Франции. В первом полугодии на поглощения занимали «Мечел», «Евраз», «Северсталь», ТМК, «Вымпелком», «Норильский никель», а лидером стала UC Rusal, привлекшая в марте $4,5 млрд. Схема прекрасно работала при растущих ценах на сырье и акции, но на падающем рынке оказалась провальной: стоимость заложенных акций постоянно уменьшалась, и заемщики оказались перед выбором — вносить дополнительные средства или лишиться заложенного.
«У любого бизнесмена есть идея, как его компания должна развиваться. При этом можно взять на себя больше риска или меньше. Мы выбрали больше», — признает сейчас в интервью «Ведомостям» (см. стр. А5) генеральный директор «Базэла» и UC Rusal Олег Дерипаска, который прошлой осенью лишился заложенных пакетов акций в производителе автокомплектующих Magna International и строительных компаниях Strabag и Hochtief.
Как реагировала власть
«Вообще-то сейчас действия властей можно оценить разве что на троечку с минусом, — считает директор по макроэкономическим исследованиям Высшей школы экономики Сергей Алексашенко. — Главная ошибка — то, что власти не признавали кризис до последнего. Они, конечно, будут ссылаться на то, что не хотели волновать граждан. Но вспомните, ведь вплоть до декабря руководители государства твердили, что Россия на общем фоне — островок стабильности, у нас будет [лучший в мире] экономический рост. Только после Нового года волна неадекватных комментариев прекратилась и они открытым текстом сказали: все, в стране кризис, надо пересматривать бюджет».
А осенью 2008 г. российские власти демонстрировали изрядный оптимизм: например, президент РФ Дмитрий Медведев 10 сентября 2008 г. на встрече с председателем Федеральной службы по финансовым рынкам (ФСФР) Владимиром Миловидовым заявил: «Пусть американцы сами разбираются со своей ипотечной системой и другими своими инструментами. Хотя, если говорить по-простому, они, конечно, подставили почти всех. Совершенно очевидно то, что есть два момента, о которых мы должны думать. Во-первых, несмотря на всякого рода сложности, ряд российских активов, российских компаний до сих пор недооценен. И здесь есть потенциал роста. И, второе, с учетом того, что наш рынок растущий, ему присущ такой атрибут, как волатильность. Существуют достаточно серьезные колебания в оценках, и в этом есть и минусы. Но в этом есть и плюсы. И я думаю, что в конечном счете те недраматические изменения, о которых вы говорите, все-таки приведут к стабилизации». Под «недраматическими изменениями» подразумевалось падение фондового рынка на 40% с июля — Миловидов, комментируя эту цифру, тогда напомнил, что за предыдущие 2,5 года рынок вырос троекратно.
Но 16 сентября российские фондовые индексы рухнули более чем на 10% и работа бирж была остановлена (осенью ФСФР будет неоднократно прибегать к этому средству, пытаясь сбить накал страстей). 6 октября индекс РТС пережил самое сильное падение в своей истории — 19,1% (до 866,4 пункта), перед тем как торги были остановлены и возобновлены только 9 октября. Миловидов тогда признавал, что никто из российских чиновников не имел опыта регулирования кризисов такого масштаба: «И я тоже, потому что 1998 год был совершенно другой ситуацией. Никто сегодня не знает, как себя сейчас вести».
Население стало в панике закрывать рублевые вклады и переводить их в валюту. За сентябрь вкладчики забрали 90 млрд руб., или 1,5% всех своих сбережений, в октябре, по данным ЦБ, объем средств на вкладах физлиц сократился на 354,5 млрд руб. Если в среднем за 2007 г., по данным Росстата, граждане конвертировали 5,2% своих ежемесячных доходов, за январь — сентябрь 2008 г. — 5,6%, то в октябре население потратило на покупку валюты 10,2% ежемесячного дохода.
Но правительство и ЦБ все же сумели предотвратить массовое бегство вкладчиков из банков, которое неминуемо обескровило бы банковскую систему — в разгар кризиса государственные гарантии по вкладам были повышены с 450 000 до 700 000 руб. На борьбу с дефицитом ликвидности были брошены средства из государственных фондов. Наконец, ЦБ фактически приступил к мягкой девальвации рубля, чтобы помочь экспортерам пережить трудные времена.
А госбанки своими гарантиями и кредитными ресурсами смогли остановить обвал межбанковского рынка. Председатель правления Сбербанка Герман Греф в тогдашнем интервью «Ведомостям» обмолвился, что провел две ночи без сна на совещаниях по расшивке кризиса неплатежей на рынке репо. А президент ВТБ Андрей Костин в воскресенье, 21 сентября, вместо празднования своего дня рождения отправился на совещание с руководством Минфина и Центробанка по вопросам спасения банковской системы. Несколько раз в тот день переносил празднование, а потом махнул рукой, отменил его вовсе — и вернулся домой после часу ночи.
Как позднее отмечали и Гайдар, и его соратник по экономическим реформам Анатолий Чубайс, в сентябре 2008 г. Россия была в шаге от коллапса банковской системы — и угрозы этой избежала благодаря грамотным действиям правительства и Центробанка.
По рельефу дна
«Сначала было непонимание, что же происходит. С одной стороны, из телевизора говорили, что Россия останется островком стабильности в бушующем море, а с другой — мы видели, что национальная валюта девальвируется и рынок кредитования встал», — вспоминает Семененко. Вливания государственных средств в банковскую систему действительно не сразу помогли сбить процентные ставки по кредитам. «До кризиса можно было занять под 11-13% в рублях, в кризис ставки взлетели до 25-35%. Это неприемлемые ставки», — говорит гендиректор металлотрейдинговой компании «Брок-инвест-сервис» Игорь Чепенко. Сегодня его компания кредитуется под 16-17%, «что тоже тяжело», добавляет он. По его наблюдениям, от кризиса пострадали все металлотрейдеры — и мелкие, и средние, и крупные: «Финансовый кризис для нас стал по своим последствиям сродни цунами. Прежде всего, падение цен на металл в течение полугода в 2,5 раза. То есть переоценка остатков — прямые ежемесячные убытки. Дальше, резкое падение спроса <...> объемы упали в среднем на 50%. В момент падения четкого плана не было. Начало почувствовали уже в августе, когда были даны комбинатами цены на сентябрь. Падали до декабря». А гендиректор и основной владелец «Уралхима» Дмитрий Мазепин осознал, что в стране кризис, только когда об этом заговорили средства массовой информации и началась паника на рынках: «Цены на минеральные удобрения, которые мы производим, упали мгновенно и сильно, на некоторые виды — в 5 раз. И восстановления как такового не произошло до сих пор. Небольшие позитивные всплески случаются, но быстро затихают».
Опрошенные «Ведомостями» предприниматели сходятся в том, что вторая волна кризиса на их рынках этой осенью маловероятна. «Мы на дне, еще года 2-3, наверное, тут полежим», — полушутя констатирует Чепенко. «Хуже, чем было этим летом, уже не будет — нижний предел пройден, есть дно, которое мы нащупали», — говорит Мазепин. «Из-за чего это [вторая волна падения] должно произойти? Из-за отсутствия спроса, избытка предложения, недостатка ликвидности? Не вижу, куда это все денется», — рассуждает Дерипаска. Правда, многое будет зависеть от уровня занятости населения, замечает он: «Сейчас численность безработных стабилизируется и примерно два года будет на этом уровне. Это очень большой риск. Ведь это означает, что на образование спрос упадет, потребление снизится. В итоге на фоне слабого спроса может быть большее предложение, а значит, перепроизводство».
Алексашенко тоже убежден, что ситуация в российской экономике вряд ли кардинально ухудшится. «Острая фаза кризиса — март — апрель 2009 г., когда экономика быстро падала. В апреле она ударилась о дно и теперь в своем движении повторяет его рельеф. Разговоры о второй волне несколько преувеличены. Но то, что мы коснулись дна, не значит, что мы пошли наверх», — заключает он.
Статистика
увеличить
События
Февраль
Французский автомобильный концерн Renault приобрел блокирующий пакет акций «АвтоВАЗа».
Март
Дмитрий Медведев избран президентом России, набрав 70,3% голосов на выборах (Геннадий Зюганов — 17,7%, Владимир Жириновский — 9,3%).
Май
Владимир Путин утвержден в должности председателя правительства РФ.
Июль
Роман Абрамович досрочно ушел в отставку с поста губернатора Чукотского автономного округа.
Август
Военный конфликт между Грузией и Южной Осетией: грузинская армия провела ночную бомбардировку южноосетинской столицы Цхинвали и вошла на территорию республики. С помощью Российской армии грузинские войска вытеснены из Южной Осетии, а Россия признает суверенитет этой республики и соседней Абхазии.
Сентябрь
Совладельцы крупнейшего сотового ритейлера — «Евросети» — Тимур Артемьев и Евгений Чичваркин продали 100% акций предпринимателю Александру Мамуту (через месяц он перепродал 49,9% «Вымпелкому»).
Цифры
1,7 трлн руб.
С таким профицитом был исполнен федеральный бюджет в 2008 г. при плане 1,23 трлн руб. Доходы бюджета составили 9,26 трлн руб. (план — 8,97 трлн руб.), расходы — 7,56 трлн руб. (план — 7,74 трлн руб.).
5,6%
На столько вырос валовой внутренний продукт России в 2008 г., по данным Минэкономразвития. Размер ВВП по итогам года — 41,54 трлн руб. По прогнозу Минфина, в 2009 г. ВВП упадет на 8,5%, а в 2010 г. вырастет на 1,6%.
$147,2
Столько стоил баррель западнотехасской нефти 11 июля 2008 г. Абсолютный исторический максимум достигнут после того, как Китай пообещал увеличить импорт нефти в связи с землетрясением в провинции Сычуань.
В подготовке статьи участвовали Юлия Федоринова, Денис Вараксин, Анатолий Темкин
www.vedomosti.ru/newspaper/article/2009/09/07/2...
В России новый президент, цены на нефть и акции обновляют исторические максимумы, бизнес полон надежд на лучшее. А через три месяца российскую экономику накрывает финансовое цунами из разряда таких, что случаются раз в столетие. Год спустя одни утверждают, что экономика уже достигла дна, а другие готовятся ко второй волне кризиса. Но на быстрое восстановление в отличие от осени 2008 г. не надеется уже никто
Ольга Проскурнина
Ведомости
07.09.2009, 167 (2437)Инаугурация Дмитрия Медведева стала настоящим катализатором для российских бирж«, «Ралли на российском фондовом рынке продолжается», «Индекс РТС установил очередной рекорд» — с таких фраз начинались первополосные статьи в «Ведомостях» в мае 2008 г. Результаты президентских выборов в России — не единственный повод для роста: подорожание нефти для инвесторов гораздо важнее. Американская WTI в начале мая стоит $125,96 за баррель, Brent в Лондоне — $125,4 (рост с начала месяца составил 11-12%). Вдобавок ко всему новый российский премьер-министр Владимир Путин обещает уменьшить налоговую нагрузку на добычу нефти в России. Индекс РТС, главный индикатор российского фондового рынка, на треть состоящий из акций нефтяных компаний, 19 мая установил абсолютный рекорд — 2487,9 пункта. И это только начало, обещают аналитики: в течение ближайших двух лет нефть дорастет в цене до $200, а индекс РТС достигнет 3000-3500 пунктов к новогоднему торжеству. Они еще не знают, что к концу года все эти жизнерадостные прогнозы придется подкорректировать в худшую сторону — раз этак в пять.
Эйфорией были захвачены не только биржевые игроки, да и началась она не весной 2008 г. «Почему “Газпром” последние три года наращивал свои непрофильные активы? Почему он не продал их в период высоких цен на недвижимость, а продолжал покупки, наращивая заемные средства, причем сроки заимствования становились все короче и короче?» — задается сейчас вопросами директор Института экономики переходного периода Егор Гайдар. По его мнению, такая политика может объясняться только одним — верой руководства «Газпрома» в то, что высокие цены на нефть будут держаться всегда. Точно так же считали многие в верхушке российского бизнеса, добавляет Гайдар. «Но утверждения из разряда “запасы нефти уменьшаются, поэтому нефть будет только дорожать” были ориентированы на рынок нефти 25-летней давности — тогда преобладали спотовые контракты, практически не было деривативов, взаимосвязь с финансовым рынком была слабой. В наши дни, как показала жизнь, такие предположения оказались полной чушью. Рынок нефти стал совершенно непредсказуем», — подводит черту он. Впрочем, то же самое сегодня можно сказать о любом рынке.
После ласкового мая
28-летний гендиректор Кировского завода Георгий Семененко с горькой усмешкой вспоминает тот день, когда он почувствовал мировой кризис на себе: «В начале сентября прошлого года Кировский завод должен был пройти оферту по облигационному займу. Совет директоров предприятия согласовал с банком-андеррайтером все условия оферты, одобрил все процедуры. Мы отправили в банк все подписанные документы. А банк буквально за две недели до даты оферты прислал письмо, в котором фактически отказывался от своих обязательств. Из-за этого гамбита мы должны были в сумасшедше короткие сроки найти 1,5 млрд руб.!»
Деньги завод все-таки нашел, а с банком, название которого Семененко называть не хочет, отношения разорвал.
Банкам же, как и другим профессиональным участникам финансовых рынков, в те дни было еще хуже, чем производственным компаниям. Самый тяжелый период наступил после 15 сентября 2008 г., когда один из крупнейших инвестиционных банков США — Lehman Brothers объявил о банкротстве, а власти США отказались от его финансовой поддержки. «Стало ясно: катастрофа! Это был сильнейший удар», — рассказывал позднее «Ведомостям» президент «Тройки Диалог» Рубен Варданян.
Рынки межбанковского кредитования и репо свернулись в считанные часы: банки просто перестали давать друг другу взаймы и в поисках средств выставляли требования о досрочном погашении кредитов своим клиентам. Параллельно выяснилось, что покупка активов в кредит под залог пакета акций была любимой операцией по расширению бизнеса для множества российских предпринимателей: на кредит покупали новые акции, закладывали их в банке, а на вырученные деньги приобретали акции другой компании, рассчитывая со временем расплатиться за счет увеличившейся прибыли. За первое полугодие 2008 г. объем синдицированных кредитов, привлеченных российскими компаниями, составил $39 млрд (на 8% больше, чем за аналогичный период 2007 г.), что позволило России занять 3-е место по объему кредитов в Европе, уступив лишь Великобритании и Франции. В первом полугодии на поглощения занимали «Мечел», «Евраз», «Северсталь», ТМК, «Вымпелком», «Норильский никель», а лидером стала UC Rusal, привлекшая в марте $4,5 млрд. Схема прекрасно работала при растущих ценах на сырье и акции, но на падающем рынке оказалась провальной: стоимость заложенных акций постоянно уменьшалась, и заемщики оказались перед выбором — вносить дополнительные средства или лишиться заложенного.
«У любого бизнесмена есть идея, как его компания должна развиваться. При этом можно взять на себя больше риска или меньше. Мы выбрали больше», — признает сейчас в интервью «Ведомостям» (см. стр. А5) генеральный директор «Базэла» и UC Rusal Олег Дерипаска, который прошлой осенью лишился заложенных пакетов акций в производителе автокомплектующих Magna International и строительных компаниях Strabag и Hochtief.
Как реагировала власть
«Вообще-то сейчас действия властей можно оценить разве что на троечку с минусом, — считает директор по макроэкономическим исследованиям Высшей школы экономики Сергей Алексашенко. — Главная ошибка — то, что власти не признавали кризис до последнего. Они, конечно, будут ссылаться на то, что не хотели волновать граждан. Но вспомните, ведь вплоть до декабря руководители государства твердили, что Россия на общем фоне — островок стабильности, у нас будет [лучший в мире] экономический рост. Только после Нового года волна неадекватных комментариев прекратилась и они открытым текстом сказали: все, в стране кризис, надо пересматривать бюджет».
А осенью 2008 г. российские власти демонстрировали изрядный оптимизм: например, президент РФ Дмитрий Медведев 10 сентября 2008 г. на встрече с председателем Федеральной службы по финансовым рынкам (ФСФР) Владимиром Миловидовым заявил: «Пусть американцы сами разбираются со своей ипотечной системой и другими своими инструментами. Хотя, если говорить по-простому, они, конечно, подставили почти всех. Совершенно очевидно то, что есть два момента, о которых мы должны думать. Во-первых, несмотря на всякого рода сложности, ряд российских активов, российских компаний до сих пор недооценен. И здесь есть потенциал роста. И, второе, с учетом того, что наш рынок растущий, ему присущ такой атрибут, как волатильность. Существуют достаточно серьезные колебания в оценках, и в этом есть и минусы. Но в этом есть и плюсы. И я думаю, что в конечном счете те недраматические изменения, о которых вы говорите, все-таки приведут к стабилизации». Под «недраматическими изменениями» подразумевалось падение фондового рынка на 40% с июля — Миловидов, комментируя эту цифру, тогда напомнил, что за предыдущие 2,5 года рынок вырос троекратно.
Но 16 сентября российские фондовые индексы рухнули более чем на 10% и работа бирж была остановлена (осенью ФСФР будет неоднократно прибегать к этому средству, пытаясь сбить накал страстей). 6 октября индекс РТС пережил самое сильное падение в своей истории — 19,1% (до 866,4 пункта), перед тем как торги были остановлены и возобновлены только 9 октября. Миловидов тогда признавал, что никто из российских чиновников не имел опыта регулирования кризисов такого масштаба: «И я тоже, потому что 1998 год был совершенно другой ситуацией. Никто сегодня не знает, как себя сейчас вести».
Население стало в панике закрывать рублевые вклады и переводить их в валюту. За сентябрь вкладчики забрали 90 млрд руб., или 1,5% всех своих сбережений, в октябре, по данным ЦБ, объем средств на вкладах физлиц сократился на 354,5 млрд руб. Если в среднем за 2007 г., по данным Росстата, граждане конвертировали 5,2% своих ежемесячных доходов, за январь — сентябрь 2008 г. — 5,6%, то в октябре население потратило на покупку валюты 10,2% ежемесячного дохода.
Но правительство и ЦБ все же сумели предотвратить массовое бегство вкладчиков из банков, которое неминуемо обескровило бы банковскую систему — в разгар кризиса государственные гарантии по вкладам были повышены с 450 000 до 700 000 руб. На борьбу с дефицитом ликвидности были брошены средства из государственных фондов. Наконец, ЦБ фактически приступил к мягкой девальвации рубля, чтобы помочь экспортерам пережить трудные времена.
А госбанки своими гарантиями и кредитными ресурсами смогли остановить обвал межбанковского рынка. Председатель правления Сбербанка Герман Греф в тогдашнем интервью «Ведомостям» обмолвился, что провел две ночи без сна на совещаниях по расшивке кризиса неплатежей на рынке репо. А президент ВТБ Андрей Костин в воскресенье, 21 сентября, вместо празднования своего дня рождения отправился на совещание с руководством Минфина и Центробанка по вопросам спасения банковской системы. Несколько раз в тот день переносил празднование, а потом махнул рукой, отменил его вовсе — и вернулся домой после часу ночи.
Как позднее отмечали и Гайдар, и его соратник по экономическим реформам Анатолий Чубайс, в сентябре 2008 г. Россия была в шаге от коллапса банковской системы — и угрозы этой избежала благодаря грамотным действиям правительства и Центробанка.
По рельефу дна
«Сначала было непонимание, что же происходит. С одной стороны, из телевизора говорили, что Россия останется островком стабильности в бушующем море, а с другой — мы видели, что национальная валюта девальвируется и рынок кредитования встал», — вспоминает Семененко. Вливания государственных средств в банковскую систему действительно не сразу помогли сбить процентные ставки по кредитам. «До кризиса можно было занять под 11-13% в рублях, в кризис ставки взлетели до 25-35%. Это неприемлемые ставки», — говорит гендиректор металлотрейдинговой компании «Брок-инвест-сервис» Игорь Чепенко. Сегодня его компания кредитуется под 16-17%, «что тоже тяжело», добавляет он. По его наблюдениям, от кризиса пострадали все металлотрейдеры — и мелкие, и средние, и крупные: «Финансовый кризис для нас стал по своим последствиям сродни цунами. Прежде всего, падение цен на металл в течение полугода в 2,5 раза. То есть переоценка остатков — прямые ежемесячные убытки. Дальше, резкое падение спроса <...> объемы упали в среднем на 50%. В момент падения четкого плана не было. Начало почувствовали уже в августе, когда были даны комбинатами цены на сентябрь. Падали до декабря». А гендиректор и основной владелец «Уралхима» Дмитрий Мазепин осознал, что в стране кризис, только когда об этом заговорили средства массовой информации и началась паника на рынках: «Цены на минеральные удобрения, которые мы производим, упали мгновенно и сильно, на некоторые виды — в 5 раз. И восстановления как такового не произошло до сих пор. Небольшие позитивные всплески случаются, но быстро затихают».
Опрошенные «Ведомостями» предприниматели сходятся в том, что вторая волна кризиса на их рынках этой осенью маловероятна. «Мы на дне, еще года 2-3, наверное, тут полежим», — полушутя констатирует Чепенко. «Хуже, чем было этим летом, уже не будет — нижний предел пройден, есть дно, которое мы нащупали», — говорит Мазепин. «Из-за чего это [вторая волна падения] должно произойти? Из-за отсутствия спроса, избытка предложения, недостатка ликвидности? Не вижу, куда это все денется», — рассуждает Дерипаска. Правда, многое будет зависеть от уровня занятости населения, замечает он: «Сейчас численность безработных стабилизируется и примерно два года будет на этом уровне. Это очень большой риск. Ведь это означает, что на образование спрос упадет, потребление снизится. В итоге на фоне слабого спроса может быть большее предложение, а значит, перепроизводство».
Алексашенко тоже убежден, что ситуация в российской экономике вряд ли кардинально ухудшится. «Острая фаза кризиса — март — апрель 2009 г., когда экономика быстро падала. В апреле она ударилась о дно и теперь в своем движении повторяет его рельеф. Разговоры о второй волне несколько преувеличены. Но то, что мы коснулись дна, не значит, что мы пошли наверх», — заключает он.
Статистика
увеличить
События
Февраль
Французский автомобильный концерн Renault приобрел блокирующий пакет акций «АвтоВАЗа».
Март
Дмитрий Медведев избран президентом России, набрав 70,3% голосов на выборах (Геннадий Зюганов — 17,7%, Владимир Жириновский — 9,3%).
Май
Владимир Путин утвержден в должности председателя правительства РФ.
Июль
Роман Абрамович досрочно ушел в отставку с поста губернатора Чукотского автономного округа.
Август
Военный конфликт между Грузией и Южной Осетией: грузинская армия провела ночную бомбардировку южноосетинской столицы Цхинвали и вошла на территорию республики. С помощью Российской армии грузинские войска вытеснены из Южной Осетии, а Россия признает суверенитет этой республики и соседней Абхазии.
Сентябрь
Совладельцы крупнейшего сотового ритейлера — «Евросети» — Тимур Артемьев и Евгений Чичваркин продали 100% акций предпринимателю Александру Мамуту (через месяц он перепродал 49,9% «Вымпелкому»).
Цифры
1,7 трлн руб.
С таким профицитом был исполнен федеральный бюджет в 2008 г. при плане 1,23 трлн руб. Доходы бюджета составили 9,26 трлн руб. (план — 8,97 трлн руб.), расходы — 7,56 трлн руб. (план — 7,74 трлн руб.).
5,6%
На столько вырос валовой внутренний продукт России в 2008 г., по данным Минэкономразвития. Размер ВВП по итогам года — 41,54 трлн руб. По прогнозу Минфина, в 2009 г. ВВП упадет на 8,5%, а в 2010 г. вырастет на 1,6%.
$147,2
Столько стоил баррель западнотехасской нефти 11 июля 2008 г. Абсолютный исторический максимум достигнут после того, как Китай пообещал увеличить импорт нефти в связи с землетрясением в провинции Сычуань.
В подготовке статьи участвовали Юлия Федоринова, Денис Вараксин, Анатолий Темкин
www.vedomosti.ru/newspaper/article/2009/09/07/2...
@темы: Россия, План_Путина-это_не_блеф,не_подстава!_(с), Превед._Я_Медвед!, История, Политика, Статьи