Этой ночью, десять лет назад
Октябрь 1993 глазами участника "Сандружины имени Максимилиана Волошина"То-то мне не спится! Прям приспичило...
Расскажу своему старому товарищу Блэки антивоенную историю. Читать - всем!
Помнишь, короче, мы парой часов раньше пришли домой все злые и спать легли... до этого вас с Серегой, и еще с Пашей, и с Антоном строили в десятки, и вы охраняли какой-то переулок, загороженный грузовиком, и еще жильцов к их же машинам не пускали? А я тем временем выполняла команду "организовать медпункт у Моссовета", это я пыталась отогнать от стен каких-то придурков в черных масках, которые там бензин по бутылкам разливали, и еще тоже странных людей, которые на трех метрах аппаратуру для переливания крови, откуда-то взяв, стали расчехлять? Моя любимая помада ушла на рисование крестов на белом фоне... помаду, честно гря, на тот момент было жалко. Мне подчинялось много тетечек - терапевтов и педиатров. И не хотели совершенно подчиняться два дедушки-профессора. Тут что-то как раз Гайдар стал говорить стволы по домам собрать, да? Это вас когда еще строили... По-моему, я там папочку своего еще встретила.
Ну да, а до этого мы случайно услышали, что надо мэрию защищать, по какому-то музыкальному радио, потому что телевизор у Паши не работал, да? А у нас праздник был, Новый Год, и елка была, и уже дня два мы, по-моему, веселились, - и расходиться не собирались... И потом уже был штурм Останкина, и мы наконец все выдвинулись, и, вроде, тогда еще Игорь спьяну газовиком машины тормозил? А мы остались втроем, потому что остальные на одной-таки уехали, и, поскольку в двух шагах от Останкина были, - призадумались, кто куда идет?.. Что нас тогда торкнуло? Если я правильно помню, мы внезапно поняли, что нам, вообще-то, на разные баррикады?.. Ты, по-моему, - к демократам, Серега - патриотам, а я - куда?.. Блэки, куда я тогда собиралась? Честное слово - не помню! Ну надо же, а так хорошо сидели... Что-то кажется мне, что я всех убедила для начала пойти и посмотреть... а то у вас так серьезно все казалось... по-моему, ты тогда крайне обстоятельно подумал и решил, что в такой спорной ситуации самое честное - застрелиться (а Серега собирался отправиться к телецентру) - видимо, чтоб Серегу нечаянно не убить, потому как он тебе - брат? Ну, компромисс нашли: ты решил обождать, он под моим давлением не пошел, - мы приехали на Краску, потом - к мэрии, и там вас стали строить в десятки. (А кто баррикады строил? Вы тоже?) А я, как уже говорилось, властью, данной мне мэрией и харизмой, организовала медпункт. В общем, все ждали неприятеля, страшно, правда, не было, а было слегка придурковато. А тебе как было? Были огромные очереди журналистов к телефонным автоматам, и людей - к ларькам... в них, кажется, что ли водку тогда продавали?.. Была здоровущщая толпа народа, и все слушали новости и ждали, когда враг придет. Или не ждали? И холодно довольно было, холодней, чем сейчас.
Где-то к часу ночи уже, по-моему, ясно стало, что Останкино отбилось, и враг, наверное, уже не придет... люди от долгоожидания слегка перепились, и только бегали злобные командиры десяток... или соток? Я тогда пришла на грузовик вашего отряда и сказала: пошли нафиг домой. Становилось противно. Но домой мы не пошли, а пошли мы к БД, не помню, кто предложил, - я что ли? Там у костров сидели выбитые от Останкина коммунисты и патриоты (термин условный, собирательный), баркашовцы в форме, еще из Союза офицеров кто-то... уже сильно очень подавленные они были. Пришли мы к костру. Кто-то кричал очень и ругался, убитых в Останкине тогда уже уйма была, кто-то выискивал среди толпы провокаторов, - все недобрым словом поминали евреев. Играла песня "Мы русские, с нами бог", - как сейчас помню... Там тоже стало как-то противно, по-моему, даже и Сереге, - и мы оттуда тоже ушли, и пришли пешком домой, и легли спать. И потом уже скоро-скоро стало тудух-тудух-тудух, - вертушки полетели, но очень спать хотелось и только согрелись мы... Все-тки потом ты всех разбудил, а особенно Серега говорил, что он не хочет на войну, а спать хочет. Включили ТВ - фигачил танк. Исторические кадры, CNN, танк, значит, стреляет, - и пушка эта его дрыгается. И дым из того Дома черный прет. А Серега спросонья, как есть в пожарных войсках недавно отслужил, все почему-то прикидывал, какой же это категории такой большой пожар и сколько цистерн надо, чтоб его по ходу дела погасить... Ну мы и пошли, только кофе выпили по чашке, а моей маме наврали, что никуда не пойдем... я не пойму - что ли она поверила? Я только еще вернулась и рюкзак всем тряпьем набила, палками жгутовыми... еще меня спрашивали, нахрен нужно, а я сама не знала, зачем, - на кураже, что ли? танк-то был чисто игрушечный... и день такой был ясный...
Вот, наверное, может, полетели уже... не помню. Во сколько там все началось? Короче вот, я спать пойду. Про день уже рассказывала... может, еще расскажу, если завтра вообще проснусь...
Тема, конечно, левая, но все-тки юбилей... я ее потру потом, если что.
…Короче, пошли мы к БД. По дороге еще, помнишь, Блэки, у метро "Парк Культуры" опять маму встретили, теперь уже почему-то твою. Соврали снова, что идем гулять. Она типа тоже поверила. Почему-то.
К БД мы заходили со стороны Арбата, не с Пресни. А то б, скорей всего, я это сейчас уже не писала. С Пресни к БД была сплошная мясорубка. Снайпера на всех холмах сидели. А мы прошли легко, пошли сначала вправо. Там сидели камуфляжники, шла вялая стрельба. Сереге, что ли, сказали: мол, не высовывайся, - и показали, где мозги по стенке размазаны - такого, который высовывался. Мы поднялись на мост и вживую увидели тот танк, у которого пушка дергалась. Он там был не один. Стреляли по БД. Вблизи это не было так красиво.
На мосту стояли вчерашние поливалки, обмотанные этой новой, режущей колючкой, только разметанные в разные стороны. Мы поднялись на мост. Чтобы осмотреться. Была огромная, Миша, действительно, толпа народу. Некоторые подсаживали на плечи детей. Чтоб показать, как стреляет танк. Еще некоторые драли проволоку - на сувениры. Кажется, тогда мы потеряли из виду Серегу... и друг друга. Я помню, что я стояла одна и видела, как внизу экипажи военврачей тащат в сторону носилки... в этот момент вокруг меня стали падать люди. Кто-то закричал: "Ложись!" Почему-то я увидела тебя. Ты выполнял команду "лежать!", хе-хе, на поливальной машине, - я стала тебя звать, и ты спрыгнул вниз. Я не помню, кто из нас с тобой первым сообразил, что стреляют по толпе сверху, со здания СЭВ, но мы явно были первыми. Остальные лежали, некоторые уже - с концами. Я подбежала к двоим - им уже ничего не надо было. Тогда мы стали орать и махать руками, что нельзя лежать, надо бежать. И мы побежали с моста, а все побежали за нами. Наши, если помнишь фотки, как мы с тобой бежим с моста, а за нами - толпа, потом долго украшали столбы патриотов в памятном месте на Пресне... Короче, на СЭВе, похоже, сидел снайпер... не знаю, чей, - но что-то его переклинило, и он бил по явно мирной толпе.
(Когда ты описывал впоследствии эти события, ты описал мое поведение примерно как "Она гневно топнула ногой и воскликнула: "Кто же это, кто стреляет в безоружный народ?!"
Я скептически отвечала: граф... фиг знает, какой... душечка.
Видимо, на набережной мы потерялись и с тобой.
Я поискала тебя, не нашла, я села на канализационный люк и закурила. Кст, из нас всех я одна была в камуфляже. Таком веселом, зелененьком, среди московского листопада. А вы - в свитерах. И пока я курила, а по сторонам шла стрельба, - мимо побежали ребята, фельдшера, добровольцы, с воплями про трехсотые... узнали меня, замахали руками, - я погасила сигарету и побежала за ними.
...У мэрии лежало человек шесть, пацанов лет по 15, с руками в порохе и отбитыми внутренностями. Нас встретил какой-то хрен из мэрии. Типа когда шел спецназ, выкинули их с этажа. Все они были зелененькие, и помочь мы им никак не могли, кроме как оттащить их на проспект, пока живы. У нас были одни носилки. Второго потащили волоком по земле.
...Скорые отказались ездить на Калининский. Трехсотых надо было оттащить пешком до глобуса, там стоял гаишник-мент, он по рации медицину вызывал. Она подъезжала. Левую сторону проспекта простреливали. Мы с носилками бежали по правой. Там было много камуфляжников, они останавливали нас, кидали на землю носилки, нас обыскивали... раненых били ногами... я не знаю, зачем. Мы стали ходить по левой стороне, пригибаясь. От скорой возвращались по правой. Бегом, насколько могли, за следующим. Впереди передо мной шел приличного вида мужик, лет до 30-ти. Его выдернули из толпы камуфляжники и расстреляли тут же, отведя за газик, залили асфальт кровью. Люди, кто это видел, закричали и побежали в сторону. Я стала кричать, что они делают?! - и показывала мэриевскую повязку, - и пошла к машине. Они наставили на меня автоматы - четыре, - и я увидела, как руки у них на стволах дрожат... меня оттащили ребята и увели.
Помнишь, я потом еще в прокуратуру ездила? Мы записали номер той машины, - и кто-то сослался на меня как на свидетеля расстрела, было установлено, что это - кантемировцы, но дальше дело не пошло. По информации из части машина - списана, бойцы - демобилизовались... Куда они демобилизовались? Им было под тридцатник - тем, кто застрелил этого парня... и мы были едва ли не единственными, кто записал номера машин. В честь этого дела мы с прокурорскими выпили водки...
...Я потеряла ребят не знаю, где, - и выползала в первый раз на раненую, которая бежала за своей собакой и получила пулю в бедро ровно на разделительной полосе... Калининского проспекта. Шел сплошной шквал огня, а я до нее ползла и только натягивала на голову шерстяной шарф: мне казалось, что так мягче в голову войдет, и будет не так мне больно. Стреляли из дворов от аптеки, а в ответ - со стороны СЭВ и БД. Меня очень бесило, что сейчас меня убьют. У меня были большие планы. Я крутила башкой в надежде, что сейчас меня подменят... и я могу вернуться, - но поблизости никого не оказалось. Пули вблизи, оказывается, почти не слышно. Только легкий свист - и тук-тук-тук. Я на обратном пути прикрывалась теткой. Непроизвольно. Или мне так казалось: я все равно потеряла ориентацию и не понимала направления огня. Когда спОлзала в третий раз, мне вообще все было уже пофиг: устали жутко руки и ноги, и никто так и не пришел. Теперь другие люди с носилками бежали до глобуса. Все руки и куртка у меня испачкались кровью. Военврачи с навыками и в красивой черной форме были заняты в других, более важных местах... я привыкла к стрельбе и что кто-то страшно кричит. Я даже уже не искала, где врачи... я так думала: это мой участок.
...Машин от СЭВ до глобуса, вывозя раненых, курсировали стабильно две, где не ездили скорые. Мы давали им груз. Одна была весьма побитый мерс с двумя кавказцами, вторая - вообще ржавая утиль - москвич с какими-то бородатыми инженерАми. Они брали из нашей кучи и сами тащили груз по машинам. Уезжали - и потом возвращались.
Когда бывала пауза, я опять курила на люке.
...Расскажу, как я побывала у БД. Когда сказали, что трехсотые - там. Полдороги мы пробежали нормально (а мы все время бежали, или ползли - это тут все так выглядит плавно). А потом чего-то пошел сильный огонь - со стороны БД и на него, - мы стали залегать. А нам навстречу, ползущим, бежали себе в полный рост мародеры: бог хранит мародеров. И дедушки, и мальчики. И тащили они из БД что попало, и не пригибались ничуть. Тащили ксероксы, принтеры, один пацан пер несколько банок варенья, а еще один - хе! здоровенную стопку книжек Хасбулатова!.. что ж - тоже дело...
Ну, неподалеку от БД я поняла, что нас щас убьют, и бессмысленно все переигрывать, хотеть оказаться в другом месте - ну, все уже. Лежали себе за бортиком... что голову не прикрывает. Но страшно уже не было, и даже досадно... было мерзко так: вот кинули б сейчас автомат - и всех бы... все равно, кто чей. Но не убили. Белодомовцы дали отмашку, коридор, казак там какой-то заорал: «Коридор!» - с носилками ползли мы обратно. Тут Альфа пошла в атаку... а мы опять за бортиком, макушки наружу. Смешно атака шла. Недосмотрели, уползли.
Я так удивилась, что жива... у глобуса на перекрестке камуфляжники снимали снайпера с высоты. Бежали, стреляли, как мы только что, - залегали за тротуарные бортики. Снайпер сверху палил в ответ. А вокруг носились детишки лет по десять и кричали: "Дяденьки, вон он, вон он! Да что - не видишь, что ли?!" Это детей из окрестных школ распустили по домам. Они все пришли посмотреть войну.
...Да, забыла сказать. Как убили парламентера, двинувшегося в БД под белым флажком. Одним выстрелом, сразу. Где-то посреди того расстояния, что ему предстояло преодолеть. И за ним сразу пошел второй, Илюмжинов, окруженный телохранителями. И прошел-таки. Смелый все-тки дядька, как к нему ни относиться...
Ну, Миш, ты говоришь - толпа тебя удивила. Они аплодировали каждому выстрелу из танка... они радовались, смеялись... будто это был салют. А когда среди них кто-то падал - они просто не понимали, что происходит... но это еще было не всё...
Миша, ближе к вечеру у БД эти ваши демократы, из как его... "Живого кольца", типа "мертвой петли", выстроившись коридором, избивали пленных, в том числе раненых, которых выводили-выносили из БД. Ну, ты знаешь эту тему, она меня взбесила. Усталость и вседозволенность - две основные штуки, когда кровь въелась под ногти, и рук не отмыть... Кому-то я, не думая, вставила по зубам... и ушла, чтоб всего этого не видеть. Тут, кажется, Блэки, я тебя уже встретила. Ты все это время нас с Серегой искал: мы ж потерялись... Я говорила: где Серега, где Серега... Его убили, наверное!.. Ты опять ушел - его искать. Где-то нашел ты его... хе, надо же. Он занимался тем же, чем и мы. Ну, тоже много чего понарассмотрел. Мы встретились. Мы пошли домой... только по дороге я сказала: там лежат еще раненые... и мы пошли к Моссовету, чтоб отправить оттуда "скорые" к БД. Из медпункта, что я вчера создавала.
...Все проходы туда загораживали баррикады. Там торчали перепившиеся защитники Моссовета, и они сказали нам: «Документы!» А у нас были документы, и повязки манерные были, но мы сказали им: а пошли бы вы нафиг... Из их же баррикады подергали арматуру, и... завязалась кровавая битва. А пошли б они нафиг. Они ж не видели, что видели мы... фигня, что их раза в три больше... кураж-то какой! Дрались... я потом поняла, рукой потрогав, что лицо у меня все кровью залито - теперь своей, от столкновенья со стеной дома... в каком, Блэки, переулке?.. шрам до сих пор остался. Единственное, типа, боевое ранение... и того не видно... под волосами… В общем, убедившись, что намеренья наши на победу мрачны и серьезны, они стали орать: "Э, ребята, да вы ж свои! мы ж видим! Вам к медпункту? Так мы ж проводим! Мы тоже свои!" И, поскольку все мы неожиданно оказались своими, были препровождены, все окровавленные, в мой медпункт. А там - лафа и благодать!.. Там людишки-врачи, так и не дождавшиеся штурма, запасшиеся богато медикаментом, проскучавшие сутки, - в восторге от того, что к ним привели первых раненых, - бросились нас лечить! И спасать! (Серега от них, правда, удрал и издалека им факи всякие показывал). А ты был меньше поврежден. Поэтому лечили в основном меня. Мне был валокордин на рафинаде, чистые бинты (в отличие от моих кровавых тряпок), дивная зеленка и попытка наложить швы. Пока я не сказала, чего хочу. Хочу «скорые» к БД. У демократов их стояло машин пять.
Тут они изменились в лице. Они сказали: Кого везти - фашистов? баркашовцев?! Ты же вчера с нами была... А сегодня - с ними?! Ты, значит, предательница? Ты - за фашистов?
...Ну, все помнят, чего я говорила и чего орала. Чего-то про всякие медицинские клятвы, ублюдков, которых надо расстреливать, про гуманизм и светлое будущее, в котором всех этих тетечек-терапевтов, ясен фиг, не будет. Откуда-то возник мужик с рацией, скорые поехали, мы ушли... а выстрелы эхом отдавались в зданиях, и казалось, что стреляют вокруг, очень отчетливо.
Ну вот, хочешь - ты сам мораль какую придумай. Моя мораль такая, антивоенная. Меня уже на тот момент нормально сдвинуло под вечер... продлись война еще дней несколько, - и сорвало б уже конкретно. Все изменилось тогда.
На войне не ведут себя прилично. Первой очередью в свою сторону мы - получаем право. В принципе - на все. Это ж по нам очередь была.
А те люди, что били раненых, стреляли в случайных, перли что попало, отказывали в помощи, хлопали залпам... это нормальный фон, то есть - ненормальный, но он уже нормален ТАМ. Это чистое зазеркалье, где нормальные понятия не играют. Это люди, с которыми рядом неохота оставаться. А "свой" - тот, кто тащит другой конец носилок, но если он сменится - ты этого даже не заметишь. И своим будет кто-то другой. И что-то все какие-то уроды... и ни с кем не хочется дружить. И делаешь что-то не потому, что жалко, а потому что "надо"... типа люди смотрят... типа в книжках что-то такое было… а потом уже просто от усталости, на автомате.
Теперь ты, Блэки, давай рассказывай, про пулемет.
И это... нет войне.
3-4 октября 2003 г.
Анна Каретникова
Источник: ВойнеНет.ру
http://www.polit.ru/dossie/2005/10/04/karetnikova.html
Жесточайший режим. Остальное – не проблема
Закрытый эфир. Москва, 23:20 2 октября – 14:40 3 октября 1993 года
Октябрь 1993 глазами участника "Сандружины имени Максимилиана Волошина"То-то мне не спится! Прям приспичило...
Расскажу своему старому товарищу Блэки антивоенную историю. Читать - всем!
Помнишь, короче, мы парой часов раньше пришли домой все злые и спать легли... до этого вас с Серегой, и еще с Пашей, и с Антоном строили в десятки, и вы охраняли какой-то переулок, загороженный грузовиком, и еще жильцов к их же машинам не пускали? А я тем временем выполняла команду "организовать медпункт у Моссовета", это я пыталась отогнать от стен каких-то придурков в черных масках, которые там бензин по бутылкам разливали, и еще тоже странных людей, которые на трех метрах аппаратуру для переливания крови, откуда-то взяв, стали расчехлять? Моя любимая помада ушла на рисование крестов на белом фоне... помаду, честно гря, на тот момент было жалко. Мне подчинялось много тетечек - терапевтов и педиатров. И не хотели совершенно подчиняться два дедушки-профессора. Тут что-то как раз Гайдар стал говорить стволы по домам собрать, да? Это вас когда еще строили... По-моему, я там папочку своего еще встретила.
Ну да, а до этого мы случайно услышали, что надо мэрию защищать, по какому-то музыкальному радио, потому что телевизор у Паши не работал, да? А у нас праздник был, Новый Год, и елка была, и уже дня два мы, по-моему, веселились, - и расходиться не собирались... И потом уже был штурм Останкина, и мы наконец все выдвинулись, и, вроде, тогда еще Игорь спьяну газовиком машины тормозил? А мы остались втроем, потому что остальные на одной-таки уехали, и, поскольку в двух шагах от Останкина были, - призадумались, кто куда идет?.. Что нас тогда торкнуло? Если я правильно помню, мы внезапно поняли, что нам, вообще-то, на разные баррикады?.. Ты, по-моему, - к демократам, Серега - патриотам, а я - куда?.. Блэки, куда я тогда собиралась? Честное слово - не помню! Ну надо же, а так хорошо сидели... Что-то кажется мне, что я всех убедила для начала пойти и посмотреть... а то у вас так серьезно все казалось... по-моему, ты тогда крайне обстоятельно подумал и решил, что в такой спорной ситуации самое честное - застрелиться (а Серега собирался отправиться к телецентру) - видимо, чтоб Серегу нечаянно не убить, потому как он тебе - брат? Ну, компромисс нашли: ты решил обождать, он под моим давлением не пошел, - мы приехали на Краску, потом - к мэрии, и там вас стали строить в десятки. (А кто баррикады строил? Вы тоже?) А я, как уже говорилось, властью, данной мне мэрией и харизмой, организовала медпункт. В общем, все ждали неприятеля, страшно, правда, не было, а было слегка придурковато. А тебе как было? Были огромные очереди журналистов к телефонным автоматам, и людей - к ларькам... в них, кажется, что ли водку тогда продавали?.. Была здоровущщая толпа народа, и все слушали новости и ждали, когда враг придет. Или не ждали? И холодно довольно было, холодней, чем сейчас.
Где-то к часу ночи уже, по-моему, ясно стало, что Останкино отбилось, и враг, наверное, уже не придет... люди от долгоожидания слегка перепились, и только бегали злобные командиры десяток... или соток? Я тогда пришла на грузовик вашего отряда и сказала: пошли нафиг домой. Становилось противно. Но домой мы не пошли, а пошли мы к БД, не помню, кто предложил, - я что ли? Там у костров сидели выбитые от Останкина коммунисты и патриоты (термин условный, собирательный), баркашовцы в форме, еще из Союза офицеров кто-то... уже сильно очень подавленные они были. Пришли мы к костру. Кто-то кричал очень и ругался, убитых в Останкине тогда уже уйма была, кто-то выискивал среди толпы провокаторов, - все недобрым словом поминали евреев. Играла песня "Мы русские, с нами бог", - как сейчас помню... Там тоже стало как-то противно, по-моему, даже и Сереге, - и мы оттуда тоже ушли, и пришли пешком домой, и легли спать. И потом уже скоро-скоро стало тудух-тудух-тудух, - вертушки полетели, но очень спать хотелось и только согрелись мы... Все-тки потом ты всех разбудил, а особенно Серега говорил, что он не хочет на войну, а спать хочет. Включили ТВ - фигачил танк. Исторические кадры, CNN, танк, значит, стреляет, - и пушка эта его дрыгается. И дым из того Дома черный прет. А Серега спросонья, как есть в пожарных войсках недавно отслужил, все почему-то прикидывал, какой же это категории такой большой пожар и сколько цистерн надо, чтоб его по ходу дела погасить... Ну мы и пошли, только кофе выпили по чашке, а моей маме наврали, что никуда не пойдем... я не пойму - что ли она поверила? Я только еще вернулась и рюкзак всем тряпьем набила, палками жгутовыми... еще меня спрашивали, нахрен нужно, а я сама не знала, зачем, - на кураже, что ли? танк-то был чисто игрушечный... и день такой был ясный...
Вот, наверное, может, полетели уже... не помню. Во сколько там все началось? Короче вот, я спать пойду. Про день уже рассказывала... может, еще расскажу, если завтра вообще проснусь...
Тема, конечно, левая, но все-тки юбилей... я ее потру потом, если что.
…Короче, пошли мы к БД. По дороге еще, помнишь, Блэки, у метро "Парк Культуры" опять маму встретили, теперь уже почему-то твою. Соврали снова, что идем гулять. Она типа тоже поверила. Почему-то.
К БД мы заходили со стороны Арбата, не с Пресни. А то б, скорей всего, я это сейчас уже не писала. С Пресни к БД была сплошная мясорубка. Снайпера на всех холмах сидели. А мы прошли легко, пошли сначала вправо. Там сидели камуфляжники, шла вялая стрельба. Сереге, что ли, сказали: мол, не высовывайся, - и показали, где мозги по стенке размазаны - такого, который высовывался. Мы поднялись на мост и вживую увидели тот танк, у которого пушка дергалась. Он там был не один. Стреляли по БД. Вблизи это не было так красиво.
На мосту стояли вчерашние поливалки, обмотанные этой новой, режущей колючкой, только разметанные в разные стороны. Мы поднялись на мост. Чтобы осмотреться. Была огромная, Миша, действительно, толпа народу. Некоторые подсаживали на плечи детей. Чтоб показать, как стреляет танк. Еще некоторые драли проволоку - на сувениры. Кажется, тогда мы потеряли из виду Серегу... и друг друга. Я помню, что я стояла одна и видела, как внизу экипажи военврачей тащат в сторону носилки... в этот момент вокруг меня стали падать люди. Кто-то закричал: "Ложись!" Почему-то я увидела тебя. Ты выполнял команду "лежать!", хе-хе, на поливальной машине, - я стала тебя звать, и ты спрыгнул вниз. Я не помню, кто из нас с тобой первым сообразил, что стреляют по толпе сверху, со здания СЭВ, но мы явно были первыми. Остальные лежали, некоторые уже - с концами. Я подбежала к двоим - им уже ничего не надо было. Тогда мы стали орать и махать руками, что нельзя лежать, надо бежать. И мы побежали с моста, а все побежали за нами. Наши, если помнишь фотки, как мы с тобой бежим с моста, а за нами - толпа, потом долго украшали столбы патриотов в памятном месте на Пресне... Короче, на СЭВе, похоже, сидел снайпер... не знаю, чей, - но что-то его переклинило, и он бил по явно мирной толпе.
(Когда ты описывал впоследствии эти события, ты описал мое поведение примерно как "Она гневно топнула ногой и воскликнула: "Кто же это, кто стреляет в безоружный народ?!"
Я скептически отвечала: граф... фиг знает, какой... душечка.
Видимо, на набережной мы потерялись и с тобой.
Я поискала тебя, не нашла, я села на канализационный люк и закурила. Кст, из нас всех я одна была в камуфляже. Таком веселом, зелененьком, среди московского листопада. А вы - в свитерах. И пока я курила, а по сторонам шла стрельба, - мимо побежали ребята, фельдшера, добровольцы, с воплями про трехсотые... узнали меня, замахали руками, - я погасила сигарету и побежала за ними.
...У мэрии лежало человек шесть, пацанов лет по 15, с руками в порохе и отбитыми внутренностями. Нас встретил какой-то хрен из мэрии. Типа когда шел спецназ, выкинули их с этажа. Все они были зелененькие, и помочь мы им никак не могли, кроме как оттащить их на проспект, пока живы. У нас были одни носилки. Второго потащили волоком по земле.
...Скорые отказались ездить на Калининский. Трехсотых надо было оттащить пешком до глобуса, там стоял гаишник-мент, он по рации медицину вызывал. Она подъезжала. Левую сторону проспекта простреливали. Мы с носилками бежали по правой. Там было много камуфляжников, они останавливали нас, кидали на землю носилки, нас обыскивали... раненых били ногами... я не знаю, зачем. Мы стали ходить по левой стороне, пригибаясь. От скорой возвращались по правой. Бегом, насколько могли, за следующим. Впереди передо мной шел приличного вида мужик, лет до 30-ти. Его выдернули из толпы камуфляжники и расстреляли тут же, отведя за газик, залили асфальт кровью. Люди, кто это видел, закричали и побежали в сторону. Я стала кричать, что они делают?! - и показывала мэриевскую повязку, - и пошла к машине. Они наставили на меня автоматы - четыре, - и я увидела, как руки у них на стволах дрожат... меня оттащили ребята и увели.
Помнишь, я потом еще в прокуратуру ездила? Мы записали номер той машины, - и кто-то сослался на меня как на свидетеля расстрела, было установлено, что это - кантемировцы, но дальше дело не пошло. По информации из части машина - списана, бойцы - демобилизовались... Куда они демобилизовались? Им было под тридцатник - тем, кто застрелил этого парня... и мы были едва ли не единственными, кто записал номера машин. В честь этого дела мы с прокурорскими выпили водки...
...Я потеряла ребят не знаю, где, - и выползала в первый раз на раненую, которая бежала за своей собакой и получила пулю в бедро ровно на разделительной полосе... Калининского проспекта. Шел сплошной шквал огня, а я до нее ползла и только натягивала на голову шерстяной шарф: мне казалось, что так мягче в голову войдет, и будет не так мне больно. Стреляли из дворов от аптеки, а в ответ - со стороны СЭВ и БД. Меня очень бесило, что сейчас меня убьют. У меня были большие планы. Я крутила башкой в надежде, что сейчас меня подменят... и я могу вернуться, - но поблизости никого не оказалось. Пули вблизи, оказывается, почти не слышно. Только легкий свист - и тук-тук-тук. Я на обратном пути прикрывалась теткой. Непроизвольно. Или мне так казалось: я все равно потеряла ориентацию и не понимала направления огня. Когда спОлзала в третий раз, мне вообще все было уже пофиг: устали жутко руки и ноги, и никто так и не пришел. Теперь другие люди с носилками бежали до глобуса. Все руки и куртка у меня испачкались кровью. Военврачи с навыками и в красивой черной форме были заняты в других, более важных местах... я привыкла к стрельбе и что кто-то страшно кричит. Я даже уже не искала, где врачи... я так думала: это мой участок.
...Машин от СЭВ до глобуса, вывозя раненых, курсировали стабильно две, где не ездили скорые. Мы давали им груз. Одна была весьма побитый мерс с двумя кавказцами, вторая - вообще ржавая утиль - москвич с какими-то бородатыми инженерАми. Они брали из нашей кучи и сами тащили груз по машинам. Уезжали - и потом возвращались.
Когда бывала пауза, я опять курила на люке.
...Расскажу, как я побывала у БД. Когда сказали, что трехсотые - там. Полдороги мы пробежали нормально (а мы все время бежали, или ползли - это тут все так выглядит плавно). А потом чего-то пошел сильный огонь - со стороны БД и на него, - мы стали залегать. А нам навстречу, ползущим, бежали себе в полный рост мародеры: бог хранит мародеров. И дедушки, и мальчики. И тащили они из БД что попало, и не пригибались ничуть. Тащили ксероксы, принтеры, один пацан пер несколько банок варенья, а еще один - хе! здоровенную стопку книжек Хасбулатова!.. что ж - тоже дело...
Ну, неподалеку от БД я поняла, что нас щас убьют, и бессмысленно все переигрывать, хотеть оказаться в другом месте - ну, все уже. Лежали себе за бортиком... что голову не прикрывает. Но страшно уже не было, и даже досадно... было мерзко так: вот кинули б сейчас автомат - и всех бы... все равно, кто чей. Но не убили. Белодомовцы дали отмашку, коридор, казак там какой-то заорал: «Коридор!» - с носилками ползли мы обратно. Тут Альфа пошла в атаку... а мы опять за бортиком, макушки наружу. Смешно атака шла. Недосмотрели, уползли.
Я так удивилась, что жива... у глобуса на перекрестке камуфляжники снимали снайпера с высоты. Бежали, стреляли, как мы только что, - залегали за тротуарные бортики. Снайпер сверху палил в ответ. А вокруг носились детишки лет по десять и кричали: "Дяденьки, вон он, вон он! Да что - не видишь, что ли?!" Это детей из окрестных школ распустили по домам. Они все пришли посмотреть войну.
...Да, забыла сказать. Как убили парламентера, двинувшегося в БД под белым флажком. Одним выстрелом, сразу. Где-то посреди того расстояния, что ему предстояло преодолеть. И за ним сразу пошел второй, Илюмжинов, окруженный телохранителями. И прошел-таки. Смелый все-тки дядька, как к нему ни относиться...
Ну, Миш, ты говоришь - толпа тебя удивила. Они аплодировали каждому выстрелу из танка... они радовались, смеялись... будто это был салют. А когда среди них кто-то падал - они просто не понимали, что происходит... но это еще было не всё...
Миша, ближе к вечеру у БД эти ваши демократы, из как его... "Живого кольца", типа "мертвой петли", выстроившись коридором, избивали пленных, в том числе раненых, которых выводили-выносили из БД. Ну, ты знаешь эту тему, она меня взбесила. Усталость и вседозволенность - две основные штуки, когда кровь въелась под ногти, и рук не отмыть... Кому-то я, не думая, вставила по зубам... и ушла, чтоб всего этого не видеть. Тут, кажется, Блэки, я тебя уже встретила. Ты все это время нас с Серегой искал: мы ж потерялись... Я говорила: где Серега, где Серега... Его убили, наверное!.. Ты опять ушел - его искать. Где-то нашел ты его... хе, надо же. Он занимался тем же, чем и мы. Ну, тоже много чего понарассмотрел. Мы встретились. Мы пошли домой... только по дороге я сказала: там лежат еще раненые... и мы пошли к Моссовету, чтоб отправить оттуда "скорые" к БД. Из медпункта, что я вчера создавала.
...Все проходы туда загораживали баррикады. Там торчали перепившиеся защитники Моссовета, и они сказали нам: «Документы!» А у нас были документы, и повязки манерные были, но мы сказали им: а пошли бы вы нафиг... Из их же баррикады подергали арматуру, и... завязалась кровавая битва. А пошли б они нафиг. Они ж не видели, что видели мы... фигня, что их раза в три больше... кураж-то какой! Дрались... я потом поняла, рукой потрогав, что лицо у меня все кровью залито - теперь своей, от столкновенья со стеной дома... в каком, Блэки, переулке?.. шрам до сих пор остался. Единственное, типа, боевое ранение... и того не видно... под волосами… В общем, убедившись, что намеренья наши на победу мрачны и серьезны, они стали орать: "Э, ребята, да вы ж свои! мы ж видим! Вам к медпункту? Так мы ж проводим! Мы тоже свои!" И, поскольку все мы неожиданно оказались своими, были препровождены, все окровавленные, в мой медпункт. А там - лафа и благодать!.. Там людишки-врачи, так и не дождавшиеся штурма, запасшиеся богато медикаментом, проскучавшие сутки, - в восторге от того, что к ним привели первых раненых, - бросились нас лечить! И спасать! (Серега от них, правда, удрал и издалека им факи всякие показывал). А ты был меньше поврежден. Поэтому лечили в основном меня. Мне был валокордин на рафинаде, чистые бинты (в отличие от моих кровавых тряпок), дивная зеленка и попытка наложить швы. Пока я не сказала, чего хочу. Хочу «скорые» к БД. У демократов их стояло машин пять.
Тут они изменились в лице. Они сказали: Кого везти - фашистов? баркашовцев?! Ты же вчера с нами была... А сегодня - с ними?! Ты, значит, предательница? Ты - за фашистов?
...Ну, все помнят, чего я говорила и чего орала. Чего-то про всякие медицинские клятвы, ублюдков, которых надо расстреливать, про гуманизм и светлое будущее, в котором всех этих тетечек-терапевтов, ясен фиг, не будет. Откуда-то возник мужик с рацией, скорые поехали, мы ушли... а выстрелы эхом отдавались в зданиях, и казалось, что стреляют вокруг, очень отчетливо.
Ну вот, хочешь - ты сам мораль какую придумай. Моя мораль такая, антивоенная. Меня уже на тот момент нормально сдвинуло под вечер... продлись война еще дней несколько, - и сорвало б уже конкретно. Все изменилось тогда.
На войне не ведут себя прилично. Первой очередью в свою сторону мы - получаем право. В принципе - на все. Это ж по нам очередь была.
А те люди, что били раненых, стреляли в случайных, перли что попало, отказывали в помощи, хлопали залпам... это нормальный фон, то есть - ненормальный, но он уже нормален ТАМ. Это чистое зазеркалье, где нормальные понятия не играют. Это люди, с которыми рядом неохота оставаться. А "свой" - тот, кто тащит другой конец носилок, но если он сменится - ты этого даже не заметишь. И своим будет кто-то другой. И что-то все какие-то уроды... и ни с кем не хочется дружить. И делаешь что-то не потому, что жалко, а потому что "надо"... типа люди смотрят... типа в книжках что-то такое было… а потом уже просто от усталости, на автомате.
Теперь ты, Блэки, давай рассказывай, про пулемет.
И это... нет войне.
3-4 октября 2003 г.
Анна Каретникова
Источник: ВойнеНет.ру
http://www.polit.ru/dossie/2005/10/04/karetnikova.html
Жесточайший режим. Остальное – не проблема
Закрытый эфир. Москва, 23:20 2 октября – 14:40 3 октября 1993 года