Мелочность в главном процессе эпохи Виталий Лейбин
Я думал, что Михаилу Ходорковскому и Патону Лебедеву дадут по 10 лет. Я здесь пользовался простой логикой прогноза: прокурор просил 10, суд до сих пор во всем с ним соглашался, следовательно, вероятнее всего, согласится и на этот раз. Эта логика политической тенденции для политического дела. Я немного ошибся.
Михаил Арсенин вчера справедливо меня укорил в недостаточном знании нашей экономики. У нас «откат» выше политики. Если есть соглашение на 10, то реально будет поставлено минус 10%, то есть 9 лет. Это в логика «экономического» дела, в котором и интерес заказчиков личный, экономический.
Не знаю, будете ли вы смеяться или плакать, но это дело действительно в определенном смысле – не политическое. То есть в политическо-прагматическом смысле оно было использовано «Единой Россией», «Родиной» и Владимиром Путиным на выборах 2003-2004 годов, была удалена ельцинская «семья» из администрации президента, были отодвинуты одни и придвинуты другие олигархи.
Но это – все. Есть определенное количество противников Ходорковского, которые руководствуются соображениями своего понимания интересов государства. На мой взгляд они сейчас оказались (в отличие от лицемеров, подлецов и прихлебателей) ровно на одной стороне с идейными (а не меркантильными) защитниками ЮКОСа.
Потому что если быть последовательным сторонником осуждения олигарха, то следует сказать вслед за, скажем, Михаилом Юрьевым, что ты и сам готов сесть в тюрьму, если только сядет с ним и определенная группа людей, совершившая по его мнению преступления против страны. Если, иными словами, дело ЮКОСа будет не единичным фактом перераспределения собственности и личной расправы, а станет политикой по усилению государства на основаниях иных, чем были построены в 90-е годы.
Если честно следовать «антилиберальной», «государственнической» логике и задаче осуждения 90-х, и пересмотра итогов приватизации, то следует настаивать не на мнимой законности обвинений, а на том, что сами законы того (и этого) времени были «преступными».
Общественный и политический «суд» над 90-ми, национальное обсуждение вопроса об основаниях государства и по вопросу о том, кому принадлежит Россия, мог бы быть даже полезным для страны, если бы в результате удалось не довести дела до горячей гражданской войны, а наоборот достичь национального консенсуса. Однако к этой политической задаче осуждение Михаила Ходорковского и Платона Лебедева отношения не имеют.
Голодные силовые олигархи и президент лично обманули не только т.н. «либералов», но и своих идейных сторонников. Мягко говоря, они не думают о стране. А если сказать прямо, то они предают Россию: только ради перераспределения собственности в руки лично знакомых Путину людей из «Байкалфинансгруп» (вариант – Сечину, Богданчикову и Ко из «Роснефти»), они нанесли и продолжают наносить громадный ущерб стране.
Ущерб этот даже не прямо экономический. Какие-нибудь фондовые индексы в сравнении с масштабом настоящих проблем – ерунда. Настоящая проблема – это поразившее страну моральное разложение, вызвавшее дальнейшую эрозию российской государственности. Мы и раньше не думали ничего хорошего о нашей судебной, налоговой и политической системе, но теперь правящая группа товарищей показала номенклатуре и стране, что и даже не нужно стремиться к тому, чтобы в стране была правда.
Мы уже говорили о том, что если бы наши законы действительно исполнялись, то уже хозяйственная часть дела ЮКОСа привела бы краху налоговой системы: подтвержденная судами извращенная логика доначисления налогов (как если бы налогоплательщик хотел бы заплатить побольше) сама по себе зачеркивает все нормы и правила в этой сфере. А так власти показали, что им налоговая система в России даже в перспективе не нужна.
Вчера околокремлевские комментаторы подло врали на всех каналах, что процесс Ходорковского-Лебедева-Крайнова прошел справедливо и юридически безупречно. Они в соответствии с правящей деморализующей идеологией считают народ за быдло.
Я знаю нескольких приличных людей, у которых есть личные и политические счеты к Ходорковскому, знаю и не меньшее количество приличных людей, которые ему благодарны и считают хорошим человеком. Думаю, впрочем, что если бы прокуратура взяла на себя труд и была бы компетентна смогла бы доказать хотя бы одно какое-нибудь обвинение - при таких капиталах не бывает полной «прозрачности», причем не толко в России. Она этого не сделала.
Для представления об этом достаточно даже простого здравого смысла. Обвинение стоит из многих томов, в которых полно формальных нестыковок: куда-то исчезали оттуда материалы, почему-то там оказались нечитаемые и вообще пустые листы, даты приобщения доказательств и заведения уголовных дел оказались абсурдным образом перепутаны, свидетель обвинения, белгородский прокурор, не был готов к допросу и не помнил, что он и когда делал. Эта плохая техническая готовность обвинения сама по себе делал абсурдным выяснение истины судом – по формальным основаниями дела надо было немедленно закрыть. На все это судья заметила только то, что «аргументы защиты не соответствуют действительности», что даже вызвало смех вчера в зале.
Сам процесс был на каждом шагу похож на акт идиотизма. Прокуратура считает, что часть налогов в целях оптимизации была оплачена векселями, а векселя потом не были погашены. Защита просит присоединить к делу документ, в котором утверждается, что векселя были оплачены. Судья ходатайство не принимает как не имеющее отношение к делу. Ко всем экспертизам защиты у прокурора не было вопросов по выяснению содержания – только тупые вопросы с попыткой риторической дискредитации свидетелей: «а считаете ли вы себя вправе указывать суду?»
Вообще при таком объеме «дела», которое было полно мусора и не стыкующихся документов не было никакой возможности подробно изучить каждую бумагу и каждый аргумент, что происходит даже у нас в неполитических арбитражных судах, оценить доводы сторон и построить мотивировочную часть приговора. Суд не стал, да и физически не смог бы это сделать – от просто скопировал обвинение, кое-где мельком пересказал доводы защиты, вне всякой логики и правил оформления таких бумаг просто не согласился с ней в одной-двух фразах.
В обычной, некоррупционной ситуации обвинение было бы заинтересовано удалить все лишнее, что мало доказанное и ненужное, было бы заинтересовано только в той части дела, в которой все точно доказано, иначе был бы риск ошибиться с формальностями и проиграть уже на первой стадии процесса. Прокуратуру это не пугало – она все знало заранее, а толщина дела – это ходя в расчете на то, что народ – быдло и западет на огромные фигурирующие суммы и толстые томы.
А вообще надо было обвинять именно по вопросам об оптимизации налогов и по тумманным вопросам об выполнении инвестиционных обязательств? Понятно, что по действующим законам это тяжело – легче изменить законы и убрать налоговые льготы, чем честно выиграть одно такое дело. А нечестный выигрыш автоматически дает инструмент отъема любой собственности любым властным субъектом. Если бы правящая группа действительно хотела разобраться с приватизацией – то опять же в большинстве случаев все было выполнено рамках тогдашних законов – надо бы было судить и обсуждать сами законы и порядки.
Если бы они действительно захотели показательного, настоящего процесса, то попытались бы найти что-то, что не является всеми известной полулегальной налоговой практикой, а настоящими преступлениями, которые совершает далеко не каждый бизнесмен. Попытка этого было дело Пичугина, которого признали убийцей, так и не найдя трупа, то есть даже не доказав факт этого самого убийства, на основании очень сомнительных косвенных свидетельств неоднократно судимых граждан.
Искренние государственники не врут про законность дела ЮКОСа и отсутствие «политических влияний», а обсуждают вопрос, вправе ли первое лицо страны в случае прямой, непосредственной и явной угрозе государству вне-законными методами устранить угрозу. Многие государства отвечают на этот вопрос положительно. В Штатах (как заметил в рамках одной из дискуссий Альфред Кох) есть норма, позволяющая президенту в исключительных случаях действовать против прямой угрозы государству по собственному произволу. Но он должен в определенный срок объясниться перед парламентариями, и если они сочтут, что применение вне-законных методов было неоправданным, президент сам должен инициировать процедуру своего импичмента.
Это – страшно опасные штуки, либералы будут «против», а государственники – «за». Но даже если «за», то должен быть механизм удостоверения исключительных государственных интересов. Фантазеры могут еще сочинять про заговор олигархов, но кто сочинить про заговор физиков-шпионов, про заговор простых граждан, которых вне всякого суда бьют менты?
Фокус-то в том, что правящая группа не только этого не обсуждает, но только обманывает и наживается. У нас на месте оправданной государственной жесткости – одно вранье и лицемерие. Никто никому не только не объяснял особую опасность Ходорковского для страны, но и вместо этого вместо этого стали очевидные мелочные, негосударственные интересики. Они даже не скрываться, президент считает нормально отнимать ЮКОС по схеме еще более грязной, чем в 90-е, тем самым легализуя, «преступную» по мнению государственников приватизацию.
Это многое объясняет. И ту прыть, с которой правящая группа на взаимовыгодной основе делится нефтяными доходами с западными корпорациями (сделки по «Лукойлу» и ТНК), с каким усердием поддерживает западные экономики за счет стабилизационного фонда, с какой легкостью пускает американцев к ядерным объектам, с какой беспечностью сдает СНГ. Им не нужна Россия.
И они действительно, как заявил Михаил Ходорковский, будут бояться каждого шороха. Хотя бы потому, что у нас, как и везде, до народа доходит медленно, но рано или поздно доходит. И он поинтересуется, каким образом произошло «усиление государственности» и защита национальных интересов, которые связывались с Путиным. Где, в конце концов, деньги, отнятые у олигархов и отрекламированные по ТВ? На какие такие государственные нужны они пошли?
http://www.polit.ru/author/2005/06/01/yukos.html
Я думал, что Михаилу Ходорковскому и Патону Лебедеву дадут по 10 лет. Я здесь пользовался простой логикой прогноза: прокурор просил 10, суд до сих пор во всем с ним соглашался, следовательно, вероятнее всего, согласится и на этот раз. Эта логика политической тенденции для политического дела. Я немного ошибся.
Михаил Арсенин вчера справедливо меня укорил в недостаточном знании нашей экономики. У нас «откат» выше политики. Если есть соглашение на 10, то реально будет поставлено минус 10%, то есть 9 лет. Это в логика «экономического» дела, в котором и интерес заказчиков личный, экономический.
Не знаю, будете ли вы смеяться или плакать, но это дело действительно в определенном смысле – не политическое. То есть в политическо-прагматическом смысле оно было использовано «Единой Россией», «Родиной» и Владимиром Путиным на выборах 2003-2004 годов, была удалена ельцинская «семья» из администрации президента, были отодвинуты одни и придвинуты другие олигархи.
Но это – все. Есть определенное количество противников Ходорковского, которые руководствуются соображениями своего понимания интересов государства. На мой взгляд они сейчас оказались (в отличие от лицемеров, подлецов и прихлебателей) ровно на одной стороне с идейными (а не меркантильными) защитниками ЮКОСа.
Потому что если быть последовательным сторонником осуждения олигарха, то следует сказать вслед за, скажем, Михаилом Юрьевым, что ты и сам готов сесть в тюрьму, если только сядет с ним и определенная группа людей, совершившая по его мнению преступления против страны. Если, иными словами, дело ЮКОСа будет не единичным фактом перераспределения собственности и личной расправы, а станет политикой по усилению государства на основаниях иных, чем были построены в 90-е годы.
Если честно следовать «антилиберальной», «государственнической» логике и задаче осуждения 90-х, и пересмотра итогов приватизации, то следует настаивать не на мнимой законности обвинений, а на том, что сами законы того (и этого) времени были «преступными».
Общественный и политический «суд» над 90-ми, национальное обсуждение вопроса об основаниях государства и по вопросу о том, кому принадлежит Россия, мог бы быть даже полезным для страны, если бы в результате удалось не довести дела до горячей гражданской войны, а наоборот достичь национального консенсуса. Однако к этой политической задаче осуждение Михаила Ходорковского и Платона Лебедева отношения не имеют.
Голодные силовые олигархи и президент лично обманули не только т.н. «либералов», но и своих идейных сторонников. Мягко говоря, они не думают о стране. А если сказать прямо, то они предают Россию: только ради перераспределения собственности в руки лично знакомых Путину людей из «Байкалфинансгруп» (вариант – Сечину, Богданчикову и Ко из «Роснефти»), они нанесли и продолжают наносить громадный ущерб стране.
Ущерб этот даже не прямо экономический. Какие-нибудь фондовые индексы в сравнении с масштабом настоящих проблем – ерунда. Настоящая проблема – это поразившее страну моральное разложение, вызвавшее дальнейшую эрозию российской государственности. Мы и раньше не думали ничего хорошего о нашей судебной, налоговой и политической системе, но теперь правящая группа товарищей показала номенклатуре и стране, что и даже не нужно стремиться к тому, чтобы в стране была правда.
Мы уже говорили о том, что если бы наши законы действительно исполнялись, то уже хозяйственная часть дела ЮКОСа привела бы краху налоговой системы: подтвержденная судами извращенная логика доначисления налогов (как если бы налогоплательщик хотел бы заплатить побольше) сама по себе зачеркивает все нормы и правила в этой сфере. А так власти показали, что им налоговая система в России даже в перспективе не нужна.
Вчера околокремлевские комментаторы подло врали на всех каналах, что процесс Ходорковского-Лебедева-Крайнова прошел справедливо и юридически безупречно. Они в соответствии с правящей деморализующей идеологией считают народ за быдло.
Я знаю нескольких приличных людей, у которых есть личные и политические счеты к Ходорковскому, знаю и не меньшее количество приличных людей, которые ему благодарны и считают хорошим человеком. Думаю, впрочем, что если бы прокуратура взяла на себя труд и была бы компетентна смогла бы доказать хотя бы одно какое-нибудь обвинение - при таких капиталах не бывает полной «прозрачности», причем не толко в России. Она этого не сделала.
Для представления об этом достаточно даже простого здравого смысла. Обвинение стоит из многих томов, в которых полно формальных нестыковок: куда-то исчезали оттуда материалы, почему-то там оказались нечитаемые и вообще пустые листы, даты приобщения доказательств и заведения уголовных дел оказались абсурдным образом перепутаны, свидетель обвинения, белгородский прокурор, не был готов к допросу и не помнил, что он и когда делал. Эта плохая техническая готовность обвинения сама по себе делал абсурдным выяснение истины судом – по формальным основаниями дела надо было немедленно закрыть. На все это судья заметила только то, что «аргументы защиты не соответствуют действительности», что даже вызвало смех вчера в зале.
Сам процесс был на каждом шагу похож на акт идиотизма. Прокуратура считает, что часть налогов в целях оптимизации была оплачена векселями, а векселя потом не были погашены. Защита просит присоединить к делу документ, в котором утверждается, что векселя были оплачены. Судья ходатайство не принимает как не имеющее отношение к делу. Ко всем экспертизам защиты у прокурора не было вопросов по выяснению содержания – только тупые вопросы с попыткой риторической дискредитации свидетелей: «а считаете ли вы себя вправе указывать суду?»
Вообще при таком объеме «дела», которое было полно мусора и не стыкующихся документов не было никакой возможности подробно изучить каждую бумагу и каждый аргумент, что происходит даже у нас в неполитических арбитражных судах, оценить доводы сторон и построить мотивировочную часть приговора. Суд не стал, да и физически не смог бы это сделать – от просто скопировал обвинение, кое-где мельком пересказал доводы защиты, вне всякой логики и правил оформления таких бумаг просто не согласился с ней в одной-двух фразах.
В обычной, некоррупционной ситуации обвинение было бы заинтересовано удалить все лишнее, что мало доказанное и ненужное, было бы заинтересовано только в той части дела, в которой все точно доказано, иначе был бы риск ошибиться с формальностями и проиграть уже на первой стадии процесса. Прокуратуру это не пугало – она все знало заранее, а толщина дела – это ходя в расчете на то, что народ – быдло и западет на огромные фигурирующие суммы и толстые томы.
А вообще надо было обвинять именно по вопросам об оптимизации налогов и по тумманным вопросам об выполнении инвестиционных обязательств? Понятно, что по действующим законам это тяжело – легче изменить законы и убрать налоговые льготы, чем честно выиграть одно такое дело. А нечестный выигрыш автоматически дает инструмент отъема любой собственности любым властным субъектом. Если бы правящая группа действительно хотела разобраться с приватизацией – то опять же в большинстве случаев все было выполнено рамках тогдашних законов – надо бы было судить и обсуждать сами законы и порядки.
Если бы они действительно захотели показательного, настоящего процесса, то попытались бы найти что-то, что не является всеми известной полулегальной налоговой практикой, а настоящими преступлениями, которые совершает далеко не каждый бизнесмен. Попытка этого было дело Пичугина, которого признали убийцей, так и не найдя трупа, то есть даже не доказав факт этого самого убийства, на основании очень сомнительных косвенных свидетельств неоднократно судимых граждан.
Искренние государственники не врут про законность дела ЮКОСа и отсутствие «политических влияний», а обсуждают вопрос, вправе ли первое лицо страны в случае прямой, непосредственной и явной угрозе государству вне-законными методами устранить угрозу. Многие государства отвечают на этот вопрос положительно. В Штатах (как заметил в рамках одной из дискуссий Альфред Кох) есть норма, позволяющая президенту в исключительных случаях действовать против прямой угрозы государству по собственному произволу. Но он должен в определенный срок объясниться перед парламентариями, и если они сочтут, что применение вне-законных методов было неоправданным, президент сам должен инициировать процедуру своего импичмента.
Это – страшно опасные штуки, либералы будут «против», а государственники – «за». Но даже если «за», то должен быть механизм удостоверения исключительных государственных интересов. Фантазеры могут еще сочинять про заговор олигархов, но кто сочинить про заговор физиков-шпионов, про заговор простых граждан, которых вне всякого суда бьют менты?
Фокус-то в том, что правящая группа не только этого не обсуждает, но только обманывает и наживается. У нас на месте оправданной государственной жесткости – одно вранье и лицемерие. Никто никому не только не объяснял особую опасность Ходорковского для страны, но и вместо этого вместо этого стали очевидные мелочные, негосударственные интересики. Они даже не скрываться, президент считает нормально отнимать ЮКОС по схеме еще более грязной, чем в 90-е, тем самым легализуя, «преступную» по мнению государственников приватизацию.
Это многое объясняет. И ту прыть, с которой правящая группа на взаимовыгодной основе делится нефтяными доходами с западными корпорациями (сделки по «Лукойлу» и ТНК), с каким усердием поддерживает западные экономики за счет стабилизационного фонда, с какой легкостью пускает американцев к ядерным объектам, с какой беспечностью сдает СНГ. Им не нужна Россия.
И они действительно, как заявил Михаил Ходорковский, будут бояться каждого шороха. Хотя бы потому, что у нас, как и везде, до народа доходит медленно, но рано или поздно доходит. И он поинтересуется, каким образом произошло «усиление государственности» и защита национальных интересов, которые связывались с Путиным. Где, в конце концов, деньги, отнятые у олигархов и отрекламированные по ТВ? На какие такие государственные нужны они пошли?
http://www.polit.ru/author/2005/06/01/yukos.html