Зеленая прачечная
Западные компании пытаются отмыть репутацию с помощью экологического маркетинга. В России бизнес чаще использует экологическую тему в конкурентной борьбе
Елена Виноградова
Елизавета Стрелкова
Ринат Сагдиев
Ведомости
14.02.2008, №27 (2049)Гринвошинг (green-washing) — попытка бизнеса безосновательно создать впечатление об экологической безопасности продукции и производства. Он появился в то время, когда изменение климата стало больным вопросом, объясняет участник кампании Friends of the Earth Europe Поль де Клерк.
Незеленые автомобили
Норвежский государственный комитет по рекламе в сентябре прошлого года запретил использовать в рекламе автомобилей утверждения о том, что машины могут быть «зелеными» или «экологически чистыми» — любое автомобильное производство увеличивает выбросы углекислого газа в атмосферу.
Бельгийский орган контроля за рекламой в октябре потребовал, чтобы шведский производитель автомобилей SAAB снял свою печатную рекламу, в которой утверждается, что его новая линия автомобилей Biopower сделает наконец дороги «зелеными».
Свой путь
В России рекламный гринвошинг пока редкость, отмечает Сергей Топилин, управляющий директор Edelman Imageland: тема экологической ответственности еще не стала в России столь популярной, как на Западе. По данным исследования IABC Russia, целевая аудитория ставит природоохранную деятельность корпораций на четвертое место по актуальности после поддержки образования, здравоохранения и помощи нуждающимся (см. инфографику). Гораздо чаще в России крупный бизнес пытается с помощью псевдозащитников природы очернить конкурента, считает Евгений Шварц, директор по природоохранной политике Всемирного фонда дикой природы (WWF) — Россия.
Полина Малышева, пресс-секретарь «Гринпис Россия», признает существование этой проблемы. Например, в 2002 г. пикеты людей, одетых в традиционную форму гринписовцев — белые комбинезоны, — пыталась блокировать строительство металлургического завода в г. Тайшете, к которому собиралась приступить компания «Алюком-Тайшет», учрежденная бывшими топ-менеджерами Братского алюминиевого завода. «Гринпис» не участвовала в пикетировании завода, ее имя незаконно использовалось в межкорпоративной войне, уверяет Малышева. Представители «Алюком-Тайшета» тогда утверждали, что препятствия в строительстве им чинит «Русал». Они продали в 2003 г. 75% компании «Русалу».
Шварц вспоминает, как в 2001 г. в Центральной России неожиданно появилось «Экологическое движение Центральной России», основанное людьми, не известными сообществу экологов, но обладающее серьезными финансовыми ресурсами. Единственной целью движения был протест против строительства компанией «Северная нефть», принадлежащей в то время бывшему заместителю министра финансов Андрею Вавилову, нефтеперерабатывающего завода в Орле. «Мы подозревали, что движение финансировалось крупными нефтяными компаниями, опасающимися появления конкурента», — замечает Шварц. Движение прекратило проявлять активность вскоре после покупки «Северной нефти» компанией «Роснефть».
Впрочем, конкурентам достается и на Западе. Так, National Advertising Division of the Council of Better Business Bureaus, контролирующий рекламную индустрию в США, в 2007 г. предписал компании Born Free LLP снять с эфира ролик, в котором заявлялось, что конкуренты делают бутылочки из небезопасного для детей и окружающей среды пластика.
Случаи бывали
Тем не менее постепенно бизнес осознает, что экологичность его деятельности может быть конкурентным преимуществом, добавляет Малышева: в «Гринпис» нередко обращаются компании, желающие поставить логотип организации на своей продукции. Только в феврале такие предложения защитникам природы поступили от производителя внедорожников и производителя биотуалетов, рассказывает она. Всем им отказано — «Гринпис» не принимает пожертвований от компаний, только от частных лиц, а видеть эмблему природоохранной организации на мощных автомобилях было бы особенно странно. Бывает, что знак Greenpeace используется и без разрешения. За последние несколько лет он появлялся на футболках и кепках, в каталогах крупного производителя косметики и даже на сайте петербургского завода по переработке радиоактивного лома, вспоминает Малышева. Нарушители перестали использовать логотип после того, как «Гринпис» обратилась к ним с претензиями, отмечает она.
Шварц заметил, что green-washing используют продавцы загородной недвижимости: «На подмосковных шоссе можно увидеть билборды с призывами купить коттедж “в заповедном уголке”. Это вводит в заблуждение — строительство на землях национальных парков, находящихся под охраной, невозможно».
По словам руководителя правового управления Федеральной антимонопольной службы Сергея Пузыревского, информация в рекламе и на упаковке товара должна быть достоверной. Если в ФАС поступит обращение, что компания, декларирующая заботу об окружающей среде, на самом деле вредит ей, ведомство может запретить такие заявления как недостоверные. Пока подобных обращений не поступало.
Использованы материалы WSJ
www.vedomosti.ru/newspaper/article.shtml?2008/0...
Западные компании пытаются отмыть репутацию с помощью экологического маркетинга. В России бизнес чаще использует экологическую тему в конкурентной борьбе
Елена Виноградова
Елизавета Стрелкова
Ринат Сагдиев
Ведомости
14.02.2008, №27 (2049)Гринвошинг (green-washing) — попытка бизнеса безосновательно создать впечатление об экологической безопасности продукции и производства. Он появился в то время, когда изменение климата стало больным вопросом, объясняет участник кампании Friends of the Earth Europe Поль де Клерк.
Незеленые автомобили
Норвежский государственный комитет по рекламе в сентябре прошлого года запретил использовать в рекламе автомобилей утверждения о том, что машины могут быть «зелеными» или «экологически чистыми» — любое автомобильное производство увеличивает выбросы углекислого газа в атмосферу.
Бельгийский орган контроля за рекламой в октябре потребовал, чтобы шведский производитель автомобилей SAAB снял свою печатную рекламу, в которой утверждается, что его новая линия автомобилей Biopower сделает наконец дороги «зелеными».
Свой путь
В России рекламный гринвошинг пока редкость, отмечает Сергей Топилин, управляющий директор Edelman Imageland: тема экологической ответственности еще не стала в России столь популярной, как на Западе. По данным исследования IABC Russia, целевая аудитория ставит природоохранную деятельность корпораций на четвертое место по актуальности после поддержки образования, здравоохранения и помощи нуждающимся (см. инфографику). Гораздо чаще в России крупный бизнес пытается с помощью псевдозащитников природы очернить конкурента, считает Евгений Шварц, директор по природоохранной политике Всемирного фонда дикой природы (WWF) — Россия.
Полина Малышева, пресс-секретарь «Гринпис Россия», признает существование этой проблемы. Например, в 2002 г. пикеты людей, одетых в традиционную форму гринписовцев — белые комбинезоны, — пыталась блокировать строительство металлургического завода в г. Тайшете, к которому собиралась приступить компания «Алюком-Тайшет», учрежденная бывшими топ-менеджерами Братского алюминиевого завода. «Гринпис» не участвовала в пикетировании завода, ее имя незаконно использовалось в межкорпоративной войне, уверяет Малышева. Представители «Алюком-Тайшета» тогда утверждали, что препятствия в строительстве им чинит «Русал». Они продали в 2003 г. 75% компании «Русалу».
Шварц вспоминает, как в 2001 г. в Центральной России неожиданно появилось «Экологическое движение Центральной России», основанное людьми, не известными сообществу экологов, но обладающее серьезными финансовыми ресурсами. Единственной целью движения был протест против строительства компанией «Северная нефть», принадлежащей в то время бывшему заместителю министра финансов Андрею Вавилову, нефтеперерабатывающего завода в Орле. «Мы подозревали, что движение финансировалось крупными нефтяными компаниями, опасающимися появления конкурента», — замечает Шварц. Движение прекратило проявлять активность вскоре после покупки «Северной нефти» компанией «Роснефть».
Впрочем, конкурентам достается и на Западе. Так, National Advertising Division of the Council of Better Business Bureaus, контролирующий рекламную индустрию в США, в 2007 г. предписал компании Born Free LLP снять с эфира ролик, в котором заявлялось, что конкуренты делают бутылочки из небезопасного для детей и окружающей среды пластика.
Случаи бывали
Тем не менее постепенно бизнес осознает, что экологичность его деятельности может быть конкурентным преимуществом, добавляет Малышева: в «Гринпис» нередко обращаются компании, желающие поставить логотип организации на своей продукции. Только в феврале такие предложения защитникам природы поступили от производителя внедорожников и производителя биотуалетов, рассказывает она. Всем им отказано — «Гринпис» не принимает пожертвований от компаний, только от частных лиц, а видеть эмблему природоохранной организации на мощных автомобилях было бы особенно странно. Бывает, что знак Greenpeace используется и без разрешения. За последние несколько лет он появлялся на футболках и кепках, в каталогах крупного производителя косметики и даже на сайте петербургского завода по переработке радиоактивного лома, вспоминает Малышева. Нарушители перестали использовать логотип после того, как «Гринпис» обратилась к ним с претензиями, отмечает она.
Шварц заметил, что green-washing используют продавцы загородной недвижимости: «На подмосковных шоссе можно увидеть билборды с призывами купить коттедж “в заповедном уголке”. Это вводит в заблуждение — строительство на землях национальных парков, находящихся под охраной, невозможно».
По словам руководителя правового управления Федеральной антимонопольной службы Сергея Пузыревского, информация в рекламе и на упаковке товара должна быть достоверной. Если в ФАС поступит обращение, что компания, декларирующая заботу об окружающей среде, на самом деле вредит ей, ведомство может запретить такие заявления как недостоверные. Пока подобных обращений не поступало.
Использованы материалы WSJ
www.vedomosti.ru/newspaper/article.shtml?2008/0...