Настроения: Исчезновение политики
Лев Гудков
09.01.2008, №1 (2023)В стране наступила эпоха успокоения. Сказать, что большинство смотрит в будущее с оптимизмом, еще нельзя, но тревог и страхов по поводу завтрашнего дня стало меньше. Как свидетельствуют данные предновогодних опросов «Левада-центра», проводимых ежегодно с 1988 г., негативный фон восприятия происходящего, который окрашивал настроения российского общества до середины 2000-х гг., постепенно слабеет. Люди стали меньше бояться войны, голода и других фатальных катастроф. Они адаптировались, притерпелись к происшедшим в стране изменениям, которых, как это видно сегодня, они в 90-е гг. в общем и целом не хотели.
С поправкой на реализм
Положительным общий баланс настроений стал за счет нескольких обстоятельств. Первое: продолжающийся рост реального сектора экономики и перераспределение нефтяных сверхдоходов. Второе: запросы людей стали гораздо более умеренными и приземленными, чем в 90-х гг. Исчезли необоснованные надежды, в желаниях и планах сделаны поправки на реализм. Эйфория и смутные тревоги первой половины 90-х гг. (ожидания больших перемен, исполнения неясных надежд на чудо — демократии, свободы, благоденствия, богатства и т. п.) после длительного периода разочарований и дезориентированности сменились ощущением стабильности. Конец периода реформ обозначился как нарастание скуки, тяги к развлечениям, росту потребления и ощущения общего поглупения, производимого главным средством нынешней национальной интеграции — превращением российского общества в сообщество телезрителей. Более образованные группы осознали тот факт, что окно исторических возможностей закрылось.
Массовому представлению о стабильности способствовало резкое сужение интеллектуального и информационного горизонта общества, обозначившееся не только появлением цензуры в СМИ, но и скукоживанием запросов населения, ростом изоляционистских настроений. Россия отвернулась от внешнего мира, будучи не в состоянии более разумным образом реагировать на явное разочарование мирового сообщества тем, что происходит у нас в стране.
Нынешнее «довольство» населения в большой степени оказывается результатом тщательно организуемого консенсуса между властью и населением. Если массовая поддержка тоталитарных режимов (советского в том числе) строилась на демонстративном оптимизме и уверенности в будущем, «строительстве нового общества» и «формировании нового человека», то сегодня социальный порядок держится на другой технологии: создании атмосферы массовой апатии, равнодушия, привычной зависимости от каналов и средств телевизионного развлечения, систематическом рассеивании внимания общества, с одной стороны, а с другой — дискредитации тех, от кого исходит инициатива обсуждения наиболее острых социальных проблем и вариантов общественного развития, институциональных реформ, оценки качества работы государственной машины. Сегодня нет особой надобности в массовых репрессиях и принуждении, поскольку легитимность социального порядка достигается имитацией заботы о людях в сочетании с постоянной эксплуатацией угрозы со стороны внешних и внутренних врагов. Нынешняя власть не нуждается в системе политического целеполагания, межпартийных дискуссиях, мнениях элит или экспертного сообщества. Она хочет консервации положения вещей, и это ей вполне удается.
Ни уважения, ни страха
С уходом из сферы общественного внимания самой проблематики «политического» исчезли представления о возможности выбора, конкуренции политических партий. Политика лишилась такого плана, как вопросы ответственности и моральные ориентиры.
Из всего списка событий 2007 г. в массовой памяти остались лишь несколько (привожу только те, которые чаще всего упоминались): «выборы в Госдуму 2 декабря» (их в качестве важнейшего события 2007 г. назвали 40% опрошенных). На втором месте «скачок цен на продукты питания в сентябре — октябре» (39% респондентов); далее идут «аварии на шахтах» (24%), вызвавшие у многих россиян сочувствие и жалость к пострадавшим и их семьям, и скандал с переносом Бронзового солдата в Таллине (19%). Такая структура коллективной памяти свидетельствует о том, что в массовом сознании сегодня нет механизмов, способных придать значение происходящему или удержать нечто важное: нет признанных авторитетных фигур, мнение которых оказывается значимым для обывателя, тех, кто задает интерпретацию происходящего.
«Человеком года», как и во всех предыдущих, был избран Владимир Путин, которого СМИ усиленно подавали как единственного национального лидера.
Несмотря на то что главным событием названы выборы, большинство россиян, как это ни парадоксально, не ждало ничего особенного от их исхода ни для себя лично, ни для страны в целом. Более того, оценка достоинств самого депутатского корпуса остается резко негативной. Внимание к предвыборным дебатам и самому ходу выборов, порядку их проведения было в 1,5-2 раза ниже, чем в 2003 г. Результаты их, по мнению основной массы населения, были предопределены узким кругом приближенных лиц, а все происходящее было лишь инсценировкой, необходимой властям для обеспечения законности своего статуса (51% опрошенных считали, что выборы нужны властям, а не обычным людям). Массовое отношение к выборам можно описать следующим образом: «если вам так уж это нужно, то, ладно, проголосую, только отстаньте». Ни искреннего уважения, ни страха перед властями сегодня нет.
Еще большая предубежденность сохраняется в отношении предстоящих президентских выборов. Уже сегодня 49% готовы проголосовать за назначенного преемником Путина Дмитрия Медведева (а это значит, что он может победить уже в первом туре, так как среди решивших прийти в начале марта на избирательные участки 79% намерены голосовать за него). Будут голосовать именно за то, что эти выборы, как они думают, ничего не изменят в их жизни.
Верх и низ
Главное, что произошло за годы путинского правления, — это полное отчуждение общества от политики: события в верхнем эшелоне власти перестали интересовать людей. Там — борьба за власть и передел собственности, коррупционные склоки и интриги, которые, как думает большинство опрошенных, не затрагивают их повседневной жизни. Здесь, внизу, — проблемы с медициной, лекарствами, ЖКХ, бедность и т. п. Для основной массы россиян стабильность означает прежде всего возможность «достойно жить на зарплату и пенсию» (так считают 53% опрошенных), «преодоление инфляции и роста цен» (46%), а не «возрождение величия российского государства» или «устойчивость власти» (последние варианты ответов дали 18% и 10% соответственно). По мнению 45% опрошенных россиян, разрыв между властью и народом за последние восемь лет резко увеличился (еще 36% полагают, что он остался на прежнем уровне). Только 7% опрошенных считают, что за эти годы граждане стали более эффективно контролировать власть, абсолютное же большинство опрошенных считает, что здесь положение дел не изменилось (24%) или что этих возможностей как не было, так и нет (21%), или что эти возможности со временем только уменьшались (37%). Кроме того, углубилась пропасть между богатыми и бедными (так полагают 77% респондентов).
Большинство СМИ и общественных деятелей работают на «снижение» планки общественного мнения, сводя смысл событий к личной склоке, геополитическим химерам или другим шаблонам. Не случайно то, что единственным политиком, чьи выступления запомнились россиянам на протяжении года, стал Жириновский (его в этом качестве отметили 29%). Даже Путину, занявшему большую часть информационного эфира, повезло не так (на его речи указало вдвое меньшее число опрошенных — 15%).
Об умственном состоянии и культурных горизонтах российского общества сегодня можно судить по тому, что россиянам понравилось или показалось интересным на протяжении прошлого года. 56% россиян заявили, что книг они вообще не читают, еще 17% не могут назвать что-нибудь заслуживающее внимания или говорят, что «такой книги не было». Среди лучших книг отмечены детективы Дарьи Донцовой (на них указали 1,5% опрошенных) и романы Бориса Акунина (0,7%). Из всего, что было переведено на русский язык из западной литературы, запомнились романы о Гарри Поттере (0,6%) и «Код да Винчи» (0,5%). Лучшими кино- и телефильмами стали «Ликвидация» (его назвали 11%) и сериал «Татьянин день» (10%). Лучшая телепередача принадлежит тому же классу развлечений: это «Ледниковый период» (6%), «Жди меня» (5%), «Пусть говорят» (4%), «Комеди клаб» и «Поле чудес» (по 2%). Информационные и аналитические передачи никем не назывались. Лучшие журналы — «Лиза» и «Космополитен» (4% и 3%). Круг тех, кто вообще смог выделить хоть какие-то журнальные издания, резко сузился.
Автор — директор «Левада-центра»
www.vedomosti.ru/newspaper/article.shtml?2008/0...
Лев Гудков
09.01.2008, №1 (2023)В стране наступила эпоха успокоения. Сказать, что большинство смотрит в будущее с оптимизмом, еще нельзя, но тревог и страхов по поводу завтрашнего дня стало меньше. Как свидетельствуют данные предновогодних опросов «Левада-центра», проводимых ежегодно с 1988 г., негативный фон восприятия происходящего, который окрашивал настроения российского общества до середины 2000-х гг., постепенно слабеет. Люди стали меньше бояться войны, голода и других фатальных катастроф. Они адаптировались, притерпелись к происшедшим в стране изменениям, которых, как это видно сегодня, они в 90-е гг. в общем и целом не хотели.
С поправкой на реализм
Положительным общий баланс настроений стал за счет нескольких обстоятельств. Первое: продолжающийся рост реального сектора экономики и перераспределение нефтяных сверхдоходов. Второе: запросы людей стали гораздо более умеренными и приземленными, чем в 90-х гг. Исчезли необоснованные надежды, в желаниях и планах сделаны поправки на реализм. Эйфория и смутные тревоги первой половины 90-х гг. (ожидания больших перемен, исполнения неясных надежд на чудо — демократии, свободы, благоденствия, богатства и т. п.) после длительного периода разочарований и дезориентированности сменились ощущением стабильности. Конец периода реформ обозначился как нарастание скуки, тяги к развлечениям, росту потребления и ощущения общего поглупения, производимого главным средством нынешней национальной интеграции — превращением российского общества в сообщество телезрителей. Более образованные группы осознали тот факт, что окно исторических возможностей закрылось.
Массовому представлению о стабильности способствовало резкое сужение интеллектуального и информационного горизонта общества, обозначившееся не только появлением цензуры в СМИ, но и скукоживанием запросов населения, ростом изоляционистских настроений. Россия отвернулась от внешнего мира, будучи не в состоянии более разумным образом реагировать на явное разочарование мирового сообщества тем, что происходит у нас в стране.
Нынешнее «довольство» населения в большой степени оказывается результатом тщательно организуемого консенсуса между властью и населением. Если массовая поддержка тоталитарных режимов (советского в том числе) строилась на демонстративном оптимизме и уверенности в будущем, «строительстве нового общества» и «формировании нового человека», то сегодня социальный порядок держится на другой технологии: создании атмосферы массовой апатии, равнодушия, привычной зависимости от каналов и средств телевизионного развлечения, систематическом рассеивании внимания общества, с одной стороны, а с другой — дискредитации тех, от кого исходит инициатива обсуждения наиболее острых социальных проблем и вариантов общественного развития, институциональных реформ, оценки качества работы государственной машины. Сегодня нет особой надобности в массовых репрессиях и принуждении, поскольку легитимность социального порядка достигается имитацией заботы о людях в сочетании с постоянной эксплуатацией угрозы со стороны внешних и внутренних врагов. Нынешняя власть не нуждается в системе политического целеполагания, межпартийных дискуссиях, мнениях элит или экспертного сообщества. Она хочет консервации положения вещей, и это ей вполне удается.
Ни уважения, ни страха
С уходом из сферы общественного внимания самой проблематики «политического» исчезли представления о возможности выбора, конкуренции политических партий. Политика лишилась такого плана, как вопросы ответственности и моральные ориентиры.
Из всего списка событий 2007 г. в массовой памяти остались лишь несколько (привожу только те, которые чаще всего упоминались): «выборы в Госдуму 2 декабря» (их в качестве важнейшего события 2007 г. назвали 40% опрошенных). На втором месте «скачок цен на продукты питания в сентябре — октябре» (39% респондентов); далее идут «аварии на шахтах» (24%), вызвавшие у многих россиян сочувствие и жалость к пострадавшим и их семьям, и скандал с переносом Бронзового солдата в Таллине (19%). Такая структура коллективной памяти свидетельствует о том, что в массовом сознании сегодня нет механизмов, способных придать значение происходящему или удержать нечто важное: нет признанных авторитетных фигур, мнение которых оказывается значимым для обывателя, тех, кто задает интерпретацию происходящего.
«Человеком года», как и во всех предыдущих, был избран Владимир Путин, которого СМИ усиленно подавали как единственного национального лидера.
Несмотря на то что главным событием названы выборы, большинство россиян, как это ни парадоксально, не ждало ничего особенного от их исхода ни для себя лично, ни для страны в целом. Более того, оценка достоинств самого депутатского корпуса остается резко негативной. Внимание к предвыборным дебатам и самому ходу выборов, порядку их проведения было в 1,5-2 раза ниже, чем в 2003 г. Результаты их, по мнению основной массы населения, были предопределены узким кругом приближенных лиц, а все происходящее было лишь инсценировкой, необходимой властям для обеспечения законности своего статуса (51% опрошенных считали, что выборы нужны властям, а не обычным людям). Массовое отношение к выборам можно описать следующим образом: «если вам так уж это нужно, то, ладно, проголосую, только отстаньте». Ни искреннего уважения, ни страха перед властями сегодня нет.
Еще большая предубежденность сохраняется в отношении предстоящих президентских выборов. Уже сегодня 49% готовы проголосовать за назначенного преемником Путина Дмитрия Медведева (а это значит, что он может победить уже в первом туре, так как среди решивших прийти в начале марта на избирательные участки 79% намерены голосовать за него). Будут голосовать именно за то, что эти выборы, как они думают, ничего не изменят в их жизни.
Верх и низ
Главное, что произошло за годы путинского правления, — это полное отчуждение общества от политики: события в верхнем эшелоне власти перестали интересовать людей. Там — борьба за власть и передел собственности, коррупционные склоки и интриги, которые, как думает большинство опрошенных, не затрагивают их повседневной жизни. Здесь, внизу, — проблемы с медициной, лекарствами, ЖКХ, бедность и т. п. Для основной массы россиян стабильность означает прежде всего возможность «достойно жить на зарплату и пенсию» (так считают 53% опрошенных), «преодоление инфляции и роста цен» (46%), а не «возрождение величия российского государства» или «устойчивость власти» (последние варианты ответов дали 18% и 10% соответственно). По мнению 45% опрошенных россиян, разрыв между властью и народом за последние восемь лет резко увеличился (еще 36% полагают, что он остался на прежнем уровне). Только 7% опрошенных считают, что за эти годы граждане стали более эффективно контролировать власть, абсолютное же большинство опрошенных считает, что здесь положение дел не изменилось (24%) или что этих возможностей как не было, так и нет (21%), или что эти возможности со временем только уменьшались (37%). Кроме того, углубилась пропасть между богатыми и бедными (так полагают 77% респондентов).
Большинство СМИ и общественных деятелей работают на «снижение» планки общественного мнения, сводя смысл событий к личной склоке, геополитическим химерам или другим шаблонам. Не случайно то, что единственным политиком, чьи выступления запомнились россиянам на протяжении года, стал Жириновский (его в этом качестве отметили 29%). Даже Путину, занявшему большую часть информационного эфира, повезло не так (на его речи указало вдвое меньшее число опрошенных — 15%).
Об умственном состоянии и культурных горизонтах российского общества сегодня можно судить по тому, что россиянам понравилось или показалось интересным на протяжении прошлого года. 56% россиян заявили, что книг они вообще не читают, еще 17% не могут назвать что-нибудь заслуживающее внимания или говорят, что «такой книги не было». Среди лучших книг отмечены детективы Дарьи Донцовой (на них указали 1,5% опрошенных) и романы Бориса Акунина (0,7%). Из всего, что было переведено на русский язык из западной литературы, запомнились романы о Гарри Поттере (0,6%) и «Код да Винчи» (0,5%). Лучшими кино- и телефильмами стали «Ликвидация» (его назвали 11%) и сериал «Татьянин день» (10%). Лучшая телепередача принадлежит тому же классу развлечений: это «Ледниковый период» (6%), «Жди меня» (5%), «Пусть говорят» (4%), «Комеди клаб» и «Поле чудес» (по 2%). Информационные и аналитические передачи никем не назывались. Лучшие журналы — «Лиза» и «Космополитен» (4% и 3%). Круг тех, кто вообще смог выделить хоть какие-то журнальные издания, резко сузился.
Автор — директор «Левада-центра»
www.vedomosti.ru/newspaper/article.shtml?2008/0...