31.10.2006, №205 (1732)Представление о загадочности России во многом строится на том, что мы зачастую говорим одно, думаем другое, а делаем третье. В политике вроде бы и нужно маскировать свои намерения, но иногда это создает только дополнительные проблемы.
Возьмем, скажем, Энергетическую стратегию до 2020 г. Ее нереалистичность видна уже сегодня, потому что нельзя строить прогнозы по уровню добычи, не учитывая политических реалий и задач. Или возьмем официальные документы по внешней политике. Они, наоборот, как-то стыдливо обходят тему энергетической экспансии России. Придуманный термин “энергетическое оружие” словно сделал использование экспорта углеводородов для решения политических задач неприличным. Выходит, использовать высокоточное оружие в Ираке или Ливане — прилично, а энергетическое — нет.
Вот если бы публично объединить энергетику и политику — тогда мы могли бы избавиться от имиджа непредсказуемого, а значит, ненадежного партнера. Надо не только показать наши планы по добыче, но и объяснить, для кого предназначены наши углеводороды и каковы политические инструменты достижения целей. Главное — четко определиться, кто же будет основным энергетическим партнером России. На самом деле и Европу, и Китай пугают не столько наши амбиции, сколько непонимание объема будущих поставок. Так что проще сразу назвать реалистичные объемы поставок нефти и газа и обозначить приемлемую для нас формулу цены. В противном случае от раздражения наши соседи могут перейти к борьбе за часть нашего суверенитета над энергоресурсами.
Необходимо задуматься о политических рисках расширения трубопроводной системы. Скажем, если Европа все же выбрана основным газовым партнером России, то надо озвучить стратегию четырех газовых ворот, способных в перспективе прокачивать примерно равные объемы газа. Северные ворота — это Северо-Европейский газопровод. Южные ворота — это “Голубой поток” и “Голубой поток — 2”. И наконец, два трубопровода в центре Европы — существующий через Украину и нуждающийся в расширении через Белоруссию.
Отсюда и две важнейшие задачи во внешней политике — формирование лояльных России политических элит в Белоруссии и на Украине, которые рассматривают себя как транспортные партнеры в прокачке российского газа в Европу, а не как шантажисты, выторговывающие себе низкие цены. Получение контроля над магистральными газопроводами на Украине — в несколько раз более важная задача, чем борьба со вступлением этой страны в НАТО.
Вторая задача более сложная. Это формирование тройственного газового союза России, Германии и Италии. Привычная для нас “евротройка” Москва — Берлин — Париж устаревает как раз по газовой причине. Франция не является сверхкрупным потребителем российского газа и поэтому подбивает Германию не принимать газовых предложений России, от которых по большому счету Меркель вряд ли следовало отказываться. Германия могла бы стать крупнейшим дистрибутором российского газа в Европе, поставляемого по северному маршруту. Италия же могла участвовать в контроле за сбытом газа на юге. Но и в Италии, и в Германии новые лидеры гораздо более настороженно, чем предшественники, относятся к газовым планам России. Однако ведь все может вновь измениться — в конце концов, выборы проходят не только в России.
Автор — генеральный директор Центра политической конъюнктуры