Мировая практика: Самая суверенная демократия
Владимир Фролов
29.09.2006, №183 (1710)После встречи Владимира Путина с западными экспертами дискуссия вокруг понятия “суверенная демократия” вышла на международный уровень. Это можно только приветствовать. Однако достаточно лишь внимательнее посмотреть на политическую карту мира, чтобы обнаружить страну, которая является суверенной демократией в чистом виде. Эта страна — Соединенные Штаты Америки.
“Суверенная демократия — это основа американской системы”, — говорит исследователь Анатоль Ливен. Страна родилась и обрела независимость, утверждая суверенитет своих демократически принятых законов. Ключевая претензия к британской короне в период войны за независимость: “<...> король Георг стремится подчинять нас юрисдикции, чужеродной для нашей Конституции и не признаваемой нашими законами <...>”. Это Томас Джефферсон в Декларации независимости. Или вот, например: “Бдительность свободного народа против вероломных интриг иностранного влияния должна быть постоянно пробуждена. Ибо история и опыт доказывают, что иностранное влияние является самым губительным врагом республиканского правительства” (Джордж Вашингтон, речь при сложении президентских полномочий 17 сентября 1796 г.).
Суть суверенной демократии по-американски — никто не может нам навязывать свои правила, мы сами управляем своей страной по своим законам. Эти законы приняты демократическим путем и отражают суверенную волю нашего народа. Поэтому они имеют высшую ценность и приоритет над любыми международными нормами.
Все международные договоры и соглашения, которые ратифицирует сенат США, становятся частью внутреннего американского законодательства. Поэтому любое международное обязательство США может быть отменено постановлением конгресса. Даже когда США вступают в международную организацию или военный союз, последние не имеют никакой законной власти над Вашингтоном. “Мы соблюдаем наши договоры только постольку, поскольку они являются нашими внутренними законами, и еще потому, что наши избранные лидеры сочли их полезными для наших национальных интересов. Но никакой договор или закон не может быть выше <...> Конституции США” (сенатор Джесси Хелмс, председатель сенатского комитета по иностранным делам, из выступления в Совете Безопасности ООН 20 января 2000 г.).
Как отметил в своей недавней лекции Анатоль Ливен, внешняя политика США всегда, а при администрации Буша-младшего особенно, отличалась сочетанием двух взаимоисключающих подходов. С одной стороны, в Вашингтоне считают, что все страны мира должны подчиняться универсальным демократическим правилам, разработанным и составленным в США (“вашингтонский консенсус”). С другой стороны, сама Америка не должна подчинять себя никаким международным правилам, так как американская система основана на принципах суверенности граждан и территорий. Большинство американцев, подчеркивает Ливен, считают, что антиконституционно оценивать американскую демократию и суверенность по правилам, созданным где-либо кроме самой Америки.
Особенно отчетливо это проявилось в дебатах вокруг Международного уголовного суда (администрация Буша отозвала подпись США под статутом МУС в 2001 г.). Для США была неприемлемой претензия Международного суда на суверенную юрисдикцию над американскими гражданами (речь могла идти об американских военнослужащих за рубежом). Администрация Буша считает, что только американское правительство и американская судебная система имеют легитимность для уголовного преследования граждан США.
Вашингтон пошел на серьезный конфликт с Евросоюзом (Международный уголовный суд — детище ЕС) и даже стал выкручивать руки “новым демократиям”, заставляя их под угрозой прекращения американской военной и экономической помощи подписывать специальные соглашения, выводящие американских военнослужащих из-под действия обязательств этих стран перед Международным судом (присоединение к МУС было условием их вступления в ЕС).
А сегодня в США идут нешуточные дебаты по поводу того, следует ли принимать специальный закон, расширительно интерпретирующий положения Женевской конвенции, запрещающие жестокое обращение с военнопленными. Все дело в том, что ЦРУ хочет использовать при допросах подозреваемых в терроризме, мягко говоря, “неоднозначные методы”, например длительное лишение сна или погружение допрашиваемого с головой в воду. Но делать это сотрудники ЦРУ хотят в полной уверенности, что потом их не потащат в суд по обвинению в преступлениях против человечности. Администрация Буша предлагает детально прописать в американском законе, что такие методы ведения допроса подозреваемых вполне соответствуют положениям Женевской конвенции. При том что международная конвенция запрещает пытки военнопленных.
Любая эффективная демократия может существовать только среди определенной группы людей, проживающих в пределах определенной территории. И в этом смысле любая настоящая, а не бутафорская демократия суверенна. Иначе не может быть реализован делегированный народом мандат на управление.
Глобальной демократии не существует, и вряд ли она когда-либо появится. Даже попытки ЕС создать нечто подобное “наднациональной демократии” упираются в жесткие территориальные границы членства в Евросоюзе.
Однако пример США служит и предупреждением. Если все демократии суверенны, но некоторые более суверенны, чем другие, и могут творить все, что им вздумается, в мире настанет хаос. Необходимо наличие общих ограничителей, которых суверенные демократии добровольно придерживаются. Ничем не ограниченная суверенная демократия, как ее, например, понимают в Вашингтоне, вызывает лишь всеобщее раздражение. Об этом следует помнить участникам дискуссии в России.
Автор — директор Национальной лаборатории внешней политики
http://www.vedomosti.ru/newspaper/a...06/09/29/113363
Владимир Фролов
29.09.2006, №183 (1710)После встречи Владимира Путина с западными экспертами дискуссия вокруг понятия “суверенная демократия” вышла на международный уровень. Это можно только приветствовать. Однако достаточно лишь внимательнее посмотреть на политическую карту мира, чтобы обнаружить страну, которая является суверенной демократией в чистом виде. Эта страна — Соединенные Штаты Америки.
“Суверенная демократия — это основа американской системы”, — говорит исследователь Анатоль Ливен. Страна родилась и обрела независимость, утверждая суверенитет своих демократически принятых законов. Ключевая претензия к британской короне в период войны за независимость: “<...> король Георг стремится подчинять нас юрисдикции, чужеродной для нашей Конституции и не признаваемой нашими законами <...>”. Это Томас Джефферсон в Декларации независимости. Или вот, например: “Бдительность свободного народа против вероломных интриг иностранного влияния должна быть постоянно пробуждена. Ибо история и опыт доказывают, что иностранное влияние является самым губительным врагом республиканского правительства” (Джордж Вашингтон, речь при сложении президентских полномочий 17 сентября 1796 г.).
Суть суверенной демократии по-американски — никто не может нам навязывать свои правила, мы сами управляем своей страной по своим законам. Эти законы приняты демократическим путем и отражают суверенную волю нашего народа. Поэтому они имеют высшую ценность и приоритет над любыми международными нормами.
Все международные договоры и соглашения, которые ратифицирует сенат США, становятся частью внутреннего американского законодательства. Поэтому любое международное обязательство США может быть отменено постановлением конгресса. Даже когда США вступают в международную организацию или военный союз, последние не имеют никакой законной власти над Вашингтоном. “Мы соблюдаем наши договоры только постольку, поскольку они являются нашими внутренними законами, и еще потому, что наши избранные лидеры сочли их полезными для наших национальных интересов. Но никакой договор или закон не может быть выше <...> Конституции США” (сенатор Джесси Хелмс, председатель сенатского комитета по иностранным делам, из выступления в Совете Безопасности ООН 20 января 2000 г.).
Как отметил в своей недавней лекции Анатоль Ливен, внешняя политика США всегда, а при администрации Буша-младшего особенно, отличалась сочетанием двух взаимоисключающих подходов. С одной стороны, в Вашингтоне считают, что все страны мира должны подчиняться универсальным демократическим правилам, разработанным и составленным в США (“вашингтонский консенсус”). С другой стороны, сама Америка не должна подчинять себя никаким международным правилам, так как американская система основана на принципах суверенности граждан и территорий. Большинство американцев, подчеркивает Ливен, считают, что антиконституционно оценивать американскую демократию и суверенность по правилам, созданным где-либо кроме самой Америки.
Особенно отчетливо это проявилось в дебатах вокруг Международного уголовного суда (администрация Буша отозвала подпись США под статутом МУС в 2001 г.). Для США была неприемлемой претензия Международного суда на суверенную юрисдикцию над американскими гражданами (речь могла идти об американских военнослужащих за рубежом). Администрация Буша считает, что только американское правительство и американская судебная система имеют легитимность для уголовного преследования граждан США.
Вашингтон пошел на серьезный конфликт с Евросоюзом (Международный уголовный суд — детище ЕС) и даже стал выкручивать руки “новым демократиям”, заставляя их под угрозой прекращения американской военной и экономической помощи подписывать специальные соглашения, выводящие американских военнослужащих из-под действия обязательств этих стран перед Международным судом (присоединение к МУС было условием их вступления в ЕС).
А сегодня в США идут нешуточные дебаты по поводу того, следует ли принимать специальный закон, расширительно интерпретирующий положения Женевской конвенции, запрещающие жестокое обращение с военнопленными. Все дело в том, что ЦРУ хочет использовать при допросах подозреваемых в терроризме, мягко говоря, “неоднозначные методы”, например длительное лишение сна или погружение допрашиваемого с головой в воду. Но делать это сотрудники ЦРУ хотят в полной уверенности, что потом их не потащат в суд по обвинению в преступлениях против человечности. Администрация Буша предлагает детально прописать в американском законе, что такие методы ведения допроса подозреваемых вполне соответствуют положениям Женевской конвенции. При том что международная конвенция запрещает пытки военнопленных.
Любая эффективная демократия может существовать только среди определенной группы людей, проживающих в пределах определенной территории. И в этом смысле любая настоящая, а не бутафорская демократия суверенна. Иначе не может быть реализован делегированный народом мандат на управление.
Глобальной демократии не существует, и вряд ли она когда-либо появится. Даже попытки ЕС создать нечто подобное “наднациональной демократии” упираются в жесткие территориальные границы членства в Евросоюзе.
Однако пример США служит и предупреждением. Если все демократии суверенны, но некоторые более суверенны, чем другие, и могут творить все, что им вздумается, в мире настанет хаос. Необходимо наличие общих ограничителей, которых суверенные демократии добровольно придерживаются. Ничем не ограниченная суверенная демократия, как ее, например, понимают в Вашингтоне, вызывает лишь всеобщее раздражение. Об этом следует помнить участникам дискуссии в России.
Автор — директор Национальной лаборатории внешней политики
http://www.vedomosti.ru/newspaper/a...06/09/29/113363