РАН превратилась в не слишком эффективную структуру с большими рисками деградации
Вадим Радаев, 03.06.2008Является ли РАН ресурсом для развития современной российской науки?
12 лет я работал в Институте экономики РАН, начиная с должности младшего научного сотрудника и заканчивая руководителем крупного отдела. К сожалению, в течение последнего периода РАН из-за достаточно жесткой внутренней структуры постепенно приходит в упадок. Это проявилось, в частности, в том, что буквально на моих глазах на протяжении всех 90-х годов из Российской академии наук уходили в первую очередь молодые и наиболее способные кадры, а приток был либо мал, либо его не было вовсе. Кто-то уезжал за границу, кто-то становился бизнесменом, многие из тех, кто хотел продолжать заниматься академической деятельностью, уходили в университеты.
Помимо текущей ситуации с недофинансированием, существует более глубокая проблема, связанная с исторической оторванностью академии от университетов, исследовательской деятельности от преподавательской. Например, когда я работал в Институте экономики РАН, преподавательской деятельностью там занимались единицы из нескольких сотен человек. А в университетах у преподавателей была огромная учебная нагрузка, не позволявшая им заниматься прикладными и фундаментальными исследованиями.
С определенного момента эта ситуация начала просто тормозить развитие академии. Наиболее динамичные и умные сотрудники открыли собственные университеты при институтах РАН. Так, например, появились РЭШ при содействии ЦЭМИ, ГУГН. Эти заведения отвечали потребности времени, потребности в соединении двух практик.
Полагаю, в итоге жесткое разделение на науку и образование должно быть преодолено, и постепенно, следуя общемировой тенденции, фундаментальная и отчасти прикладная наука будут перемещаться в университеты. Более того, этот процесс уже происходит — создаются крупные исследовательские подразделения, и ГУ-ВШЭ лишь один из таких примеров.
Вообще, такие крупные организационные структуры, как правило, не реформируемы, они имеют большую инерцию: могут даже «загнивать» не годами, а десятилетиями. Но это совсем не означает, что в академии ничего и никого нет, еще когда я там работал, в любом академическом институте, включая наш, были небольшие группы дееспособных исследователей, которые выполняли очень хорошую работу, но все это было погружено в некоторую пассивную, инертную среду. Небольшие анклавы существуют и сейчас, есть хорошие специалисты.
В целом РАН превратилась в не слишком эффективную структуру с большими рисками деградации. В этих условиях государство должно поддержать Академию наук, но при условии ее коренного реформирования, в противном случае она так и будет тихо плыть по течению.
Комментарий давал первый проректор Государственного университета — Высшей школы экономики
www.vedomosti.ru/comments/news.shtml?2008/06/03...