Прописка на заводе
В бывших промышленных зданиях можно не только устраивать художественные галереи, но и жить. Правда, в Москве на такое жилье пока решаются немногие, хотя предложения уже есть
Мария Фадеева
Игорь Гребельников
Пятница
03.11.2006, №208 (1735)Десятиметровые потолки, стеклянная лестница ведет на просторную антресоль, в гостиной барная стойка, красно-кирпичные стены оштукатурены лишь местами, воздуховоды, старые деревянные балки, металлические опоры — все на виду, за окнами Москва-река и церетелиевский Петр. Это помещение площадью 200 квадратных метров больше похоже на ночной клуб или кафе, чем на жилье. И тем не менее это жилое пространство, первый московский лофт, обустроенный на территории, которая раньше принадлежала фабрике “Красный Октябрь”, а теперь ею занимается группа компаний “Гута”. Шоколадом здесь уже не пахнет — пахнет большими деньгами.
Пока это лишь демонстрационный проект: лофт не продается, но застройщики явно рассчитывают на богатую публику. В ближайшие годы вся территория кондитерской фабрики станет дорогим кварталом: планируются несколько жилых домов высотой от двух до десяти этажей, гостиницы, магазины, кафе, Музей шоколада. “Цену пока предсказывать сложно, учитывая раннюю стадию проекта, — говорит Анжела Кузьмина, директор по продажам компании Intermark Savills. — Но думаю, что стоимость квадратного метра здесь будет начинаться от 15 тысяч долларов”. Покупателю придется выложить их не столько за сам лофт, сколько за его месторасположение — за близость к храму Христа Спасителя — и за вид на Кремль. К тому же это будет необычное жилье: сложно ожидать домашнего уюта от промышленного помещения.
Таких объектов — заводов и фабрик с цехами, погребами, газохранилищами, складами, гаражами, — способных трансформироваться в жилые пространства, в Москве немало. Однако сейчас большую часть этих построек сносят и на их месте начинают новое строительство. Это выгоднее, поскольку сроки окупаемости такого проекта меньше: спрос на новые квартиры стабильный, тогда как в лофте, перестроенном, скажем, из склада и частично сохранившем “фабричный” антураж, готов поселиться далеко не каждый состоятельный человек. Впрочем, мировой опыт освоения промзон убеждает: пустовать они не будут, но и необязательно станут сверхдорогим жильем.
Лофт как образ жизни
Сегодня лофтами часто называют любые большие квартиры со свободной планировкой, высокими потолками и, соответственно, окнами. Для классического лофта существенно еще и частичное сохранение промышленного антуража.
Считается, что жить в лофтах модно. Издаются альбомы с их интерьерами, выполненными известными и не очень дизайнерами, а то и самими жильцами, порой весьма знаменитыми: Дэвидом Боуи, Робертом де Ниро. Но даже в Европе и США, где лофты, как вид жилья, существуют уже лет сорок (с тех пор, как заводы и фабрики стали закрывать или выводить из городов), мода на них возникла не сразу. Первые лофты появлялись практически путем самозахвата: художники обустраивали в заброшенных и очень дешевых пространствах, с которыми город не знал, что делать, собственные мастерские, а заодно и жилища. Им как раз были нужны помещения с высокими потолками, чтобы размещать свои произведения, и большим количеством воздуха, чтобы не задохнуться от краски и пыли. Индустриальное окружение их не пугало, а наоборот, вдохновляло, что в итоге и определило идеологию лофтов, как антибуржуазного богемного жилья, где можно устраивать вечеринки и вообще вести соответствующий образ жизни.
Покупателей лофтов прельщает и то, что здания, где они расположены, исторические, и то, что вокруг необычные постройки: промышленная эстетика теперь такой же антикварный фетиш, как и старинные автомобили. Лондонский дизайнер Дэвид Гилл в начале 90-х присмотрел для своей новой галереи бывшую фабрику по изготовлению перчаток. В результате в этом здании площадью 2600 квадратных метров, но расположенном не в самом престижном лондонском районе, разместились не только галерея и шоу-рум, но и жилой 600-метровый лофт.
Однако из промышленных помещений получаются не одни лофты. Сейчас в крупных европейских городах реализуются специальные программы перестройки промышленных зданий в жилые. И на такое жилье может рассчитывать не только богема.
В 1984 году власти Вены предложили архитекторам превратить четыре хранилища газа в центре города в жилье и офисы. В середине 90-х эти высокие кирпичные цилиндры, полые внутри, были перестроены. Так, к хранилищу В, реконструированному по проекту австрийского бюро Сoop Himme(l)blau, переходами присоединено современное офисное здание, а само оно поделено на 17 этажей. На первых этажах магазины, есть атриум под стеклянным куполом, всего в здании 360 квартир, однокомнатные — для студентов, трехкомнатные — для более состоятельных жильцов. Большая часть квартир двухуровневые. Венские газхранилища — яркий пример того, как промышленная архитектура легко превращается в довольно типовое жилье.
Испытано на художниках
В Москве промзоны осваиваются уже не первый год. Но речь идет не о жилых пространствах, а о выставочных, реже — о мастерских художников.
Как правило, бывшие промзоны выглядят крайне неприветливо: мрачные заборы, металлические ворота, лающие собаки. Они как “черные дыры”, которые так и хочется обойти или объехать. Но стоит там открыть галерею, концертную площадку или что-то еще, способное привлечь публику, как само место и все, что вокруг него, преображаются.
В бывших гаражах “Красного Октября” теперь “АРТСтрелка” — выставочное пространство, где раз в две недели проходят вернисажи. Для галеристов и публики выгода очевидная: аренда по щадящим ценам и бесплатные выставки. Бывший завод “Арма” в районе Курского вокзала буквально за год стал одним из самых светских мест Москвы: там расположен модный клуб “Газгольдер”, мастерские дизайнеров Дениса Симачева и Кати Гомиашвили. Один из реальных газгольдеров на территории завода занимает “Якут-галерея”. Уже поговаривают и о жилых лофтах.
На фабрике технических бумаг “Октябрь” не первый год работает выставочный зал “ПRОЕКТ_FАБRИКА”. В цехах шелкоткацкой фабрики “Красная роза” и зданиях бывшей Московской ситценабивной фабрики открыты офисы, кафе, магазины, центр дизайна Artplay. В помещениях старого пивного завода “Московская Бавария” недавно возник арт-центр “Винзавод”: там уже успели провести фестиваль граффити, с лекцией при огромном скоплении публики выступил архитектор сэр Норман Фостер, открылись мастерские художников и крупнейшая в Москве фотостудия. В планах “Винзавода” (а это огромные пространства в окрестностях Курского вокзала) открытие выставочных залов, галерей, кафе, магазинов. Никакого жилья там пока не планируют. “Выгоднее сдавать, а не продавать, — рассуждает арт-директор "Винзавода" Николай Палажченко. — Прежде всего мы хотим создать новое культурное место, посещаемое, бесплатное для горожан. К тому же у этих старинных построек, памятников промышленной архитектуры, невероятное обаяние, которое хочется сохранить”.
К промышленным помещениям, уже освоенным галеристами и художниками, легче присмотреться как к потенциальному жилью, но спрос пока не порождает предложения: застройщики не торопятся превращать заводы и фабрики в лофты или еще какое-то жилье. Хотя к их услугам не только многочисленные здания, но и уже готовые архитектурные проекты.
Архитекторы давно работают с этой темой, поскольку на сегодняшний день около трети Москвы — промышленные территории. Уже не первый год среди дипломных заданий в МАрхИ — конверсия промышленных объектов. И всегда находится хотя бы один студент, которому интересно этим заняться. Вот фрагмент проекта выпускника МАрхИ Владимира Могунова — общественно-жилого комплекса на территории завода “Электропровод”: “Жилые ячейки накрывает пространственное остекление, спроектированное с учетом современных тенденций по энергосбережению. Благодаря оригинальной форме здания все квартиры развернуты к солнцу и из окон открывается панорамный вид на исторический центр Москвы”. Но студентам пока удается убедить лишь своих преподавателей.
http://www.vedomosti.ru/newspaper/a...06/11/03/115186