«Удовлетворить всех невозможно», — Владимир Дмитриев, председатель «Банка развития и

[tired-pilot]

«Удовлетворить всех невозможно», — Владимир Дмитриев, председатель «Банка развития и внешнеэкономической деятельности (Внешэкономбанк)»
Как изменился Внешэкономбанк после кризиса? Зачем банк покупал акции UC Rusal? Сохранит ли он статус госкорпорации? Об этом «Ведомостям» рассказал председатель банка Владимир Дмитриев
Евгения Письменная
Ведомости
03.06.2010, 100 (2618)

Биография
Родился в 1953 г. в Москве. Окончил Московский финансовый институт по специальности «международные экономические отношения»

--------------------------------------------------------------------------------

1987
второй, потом первый секретарь посольства СССР, России в Швеции

--------------------------------------------------------------------------------

1995
замначальника департамента иностранных кредитов и внешнего долга Минфина

--------------------------------------------------------------------------------

2002
заместитель председателя правления Внешторгбанка, в том же году назначен председателем совета директоров Русского коммерческого банка (Кипр), дочернего банка Внешторгбанка

--------------------------------------------------------------------------------

2004
назначен председателем Внешэкономбанка

--------------------------------------------------------------------------------

Внешэкономбанк
государственная корпорация
Активы (МСФО, на 30 сентября 2009 г.) – 1,96 трлн руб.
Капитал – 441,68 млрд руб.
Чистая прибыль (9 месяцев 2009 г.) – 49,73 млрд руб.
принадлежит правительству российской федерации.
Внешэкономбанк создан 8 июня 2007 г. путем реорганизации Внешэкономбанка СССР и является его правопреемником.

--------------------------------------------------------------------------------

Штрихи к портрету
«Лет 15 не был в полноценном отпуске», – жалуется Дмитриев. Поэтому об отдыхе говорить не приходится, «скорее восстанавливаюсь». Он занимается хоккеем, по утрам играет в теннис: «Посещаю спортзал – у нас в здании есть, в цокольном этаже. Оборудовали часть подвального помещения гражданской обороны – там тренажеры и беговые дорожки, бассейна нет. Еще, если есть время, плаваю – это с детства». Болеет председатель ВЭБа за ЦСКА.
Дмитриев женат, у него два сына, внук и две внучки. Он говорит, что старается следить за новинками российской литературы. А из напитков, как и многие банкиры, предпочитает хорошее вино.

--------------------------------------------------------------------------------

ЧЕГО ДМИТРИЕВ ЖДЕТ ОТ ПЕТЕРБУРГСКОГО ФОРУМА
«Международный экономический форум в Санкт-Петербурге – традиционная площадка для ВЭБа, где из года в год проходят важные переговоры и заключения соглашений. В этом году программа форума с фокусом на развитии инноваций представляет для ВЭБа большой практический интерес. В рамках нашей работы со странами БРИК запланирована специальная сессия «Денежная политика и резервные валюты».

В мае у ВЭБа был праздник: три года назад приняли закон «О банке развития», по которому наследник советского Внешэкономбанка превратился в государственную корпорацию. Так что интервью «Ведомостям» Владимира Дмитриева началось с воспоминаний о недавней годовщине. Правда, по его словам, выходило, что особых торжеств в госкорпорации не устраивали: «Жизнь настолько динамична, что о праздниках стали забывать. Так много проблем и новых вводных… Так что посидели по-простому, по-домашнему. Никакого пафоса».

— Да уж, кризис сделал вашу жизнь очень динамичной. Но сейчас, похоже, ВЭБ ждет обратная реинкарнация: из банка спасения в банк развития. Такие перемены наверняка от вас требуют новой стратегии?

— Действительно, кризисное напряжение спадает. ВЭБ как антикризисный инструмент теряет свою актуальность, мы лишь реализуем те меры, которые были приняты раньше. Мы продолжаем работать с заемщиками — US Rusal, ECO Telecom и «Газпром нефтью» в рамках рефинансирования внешней задолженности. Субординированные кредиты общим объемом свыше 404 млрд руб., которые ВЭБ предоставил 17 банкам и АИЖК, рассчитаны до 2019 и 2020 гг. Мы продолжаем участвовать в программе предоставления госгарантий банкам по кредитам приоритетным предприятиям. Их объем в этом году увеличен со 100 млрд до 175 млрд руб. Продолжаем развивать и повышать капитализацию двух банков — «Глобэкса» и Связь-банка, которые мы уже вывели на безубыточный формат развития. Мы остаемся кредитором субординированных кредитов и участником в ипотечной программе с АИЖК. Но вы правы, мы задумываемся о корректировке нашей деятельности, уже начали готовить новую стратегию госкорпорации.

— Будете вписывать в стратегию антикризисные функции?

— Конечно, некоторые антикризисные функции мы зафиксируем. Но в основном речь не об этом. Кризис поставил под угрозу реализацию многих программ наших потенциальных заемщиков. Сужаются объемы финансирования инвестфонда, в том числе по проектам, которые мы должны были софинансировать. Поэтому будем пересматривать прежние приоритеты, формировать новые.

— Новые приоритеты — инновации? На прошлой неделе вы об этом рассказывали президенту.

— Наша нынешняя стратегия заканчивается 2012 г., у новой удлиним срок — сделаем до 2014 г. И главное в стратегии, вы правы, — акценты на модернизацию и инновации. Будут изменены стратегические показатели деятельности. Мы сократим их количество и введем два новых показателя — объем поддержки национальной экономики и доля инновационных проектов в кредитном портфеле Банка развития.

К тому же в кризис у нас появилось много дочерних структур: не только «Глобэкс» и Связь-банк, но и «ВЭБ-инжиниринг», «ВЭБ капитал» и Проминвестбанк. Выполнение планов и соответствие стратегии развития наших шести дочерних банков мониторит специальный департамент, который так и называется — департамент дочерних банков.

У ВЭБа появилась новая компетенция — инжиниринг. Совместно с канадской инжиниринговой компанией SNC-Lavalin создали совместную компанию «ВЭБ-инжиниринг», где нам принадлежит 51%. Выросли масштабы нашего бизнеса, а параллельно усложняются задачи, решаемые Банком развития. Будет формироваться компетенция сопровождения инвестпроектов, совершенствоваться мониторинг технологического соответствия и целевого использования средств.

Новая стратегия ВЭБа отразит выход на совершенно другой уровень стратегического развития корпорации на постсоветском пространстве с учетом того, что мы контролируем системообразующие банки Белоруссии и Украины, требуется переосмысление нашей роли с точки зрения интеграционных процессов. ВЭБ плотно вплетается в ткань межгосударственных отношений на пространстве ШОС.

— Кризис ВЭБ хорошо закалил. Рассказывают, что в особо острые кризисные моменты ваши сотрудники не спали ночами, занимались кредитами. Но ведь это испытание пошло вам на пользу. Из кризиса вы выходите сильнее, мощнее и богаче.

— Это правда, мы выходим из кризиса сильно окрепшими. При создании Банка развития в июне 2007 г. его уставный капитал был сформирован в сумме 180 млрд руб. С тех пор он пополнялся правительством пять раз и сейчас составляет 383,5 млрд руб.

За прошлый год, по предварительным подсчетам, чистая прибыль составила 31 млрд руб., более чем в три раза превысив показатель 2008 г. А за I квартал текущего года мы получили чистую прибыль по РСБУ в размере 23,1 млрд руб., что в 20 раз выше, чем за тот же период 2009 г.

Конечно, когда мы создавались, мы и не думали, что будем заниматься антикризисной деятельностью, как, впрочем, никто не знал, что грянет кризис такого масштаба. Но за время кризиса жизнь показала, что если бы ВЭБа не было, то его стоило бы придумать.

— ВЭБ был инструментом быстрого реагирования правительства.

— Мы оказались востребованными, но самое главное — состоявшимися. Ведь как структура мы могли быть востребованы, но не готовы. К счастью, сотрудники банка подтвердили свой высокий профессионализм.

— Штат увеличился?

— Нет, наблюдательный совет еще в 2008 г. решил, что количество сотрудников увеличивать не будем. Кадровые проблемы в основном решали за счет перегруппировки внутри корпорации. Только теперь мы ставим вопросы о необходимости набора новых людей. И речь идет только о наборе людей на новые направления. Например, мы создали новый департамент по инновациям и высоким технологиям.

— Трудно было говорить «нет» богатым и известным бизнесменам, которые в кризис к вам выстраивались в очередь?

— Моя участь в этом смысле была облегчена. Все должно соответствовать 173-му закону «О дополнительных мерах по поддержке финансовой системы РФ», закону «О банке развития» и меморандуму. Очень просто, ссылаясь на эти документы, говорить «нет». К тому же все решения об антикризисных мерах принимались коллегиально — сотрудниками профильных министерств и ведомств, коммерческих банков, независимыми экспертами, профессиональными аудиторами. Только после такой широкой экспертизы решения выносились на наблюдательный совет.

— А вот те, кому не одобрили заявки, все время говорили о несправедливости. ПИК — дали, жаловались другие девелоперы, а им — нет. US Rusal выделили громадный кредит, несмотря на то что она зарегистрирована в офшоре, а другим из-за иностранной юрисдикции отказали.

— Удовлетворить всех невозможно. Ничего страшного нет, что отсеянные обижены. Все наши решения исходили из четких критериев, принятых наблюдательным советом: угроза потери активов, ущерб региональным экономикам и др. Этот перечень для нас как иконостас.

— У ВЭБа — устойчивая репутация кошелька власти. Чиновники вам сгружают проекты для кредитования, хотите вы этого или нет. Вспомнить хотя бы о том, как вы сопротивлялись навязанному вам предложению о выкупе конвертируемых в акции облигаций «АвтоВАЗа» на 40 млрд руб.

— К сожалению, похожие примеры есть. Чего греха таить, существует соблазн рассматривать ВЭБ как некий квазибюджет. Но я уверенно могу сказать, что такого рода предложения до наблюдательного совета не доживают. Любое участие в капитале, независимо от того как оно формируется — напрямую или за счет конверсии долга, — прерогатива наблюдательного совета. Уже на стадии обсуждения инициатив на экспертном уровне все предложения подвергаются серьезной экспертизе. Наблюдательный совет и не может одобрить сомнительные проекты, потому что его члены понимают: любое отвлечение и мобилизация ресурсов ВЭБа на подобного рода сделки — это сокращение возможностей финансировать профильную для ВЭБа деятельность.

— А случай с Объединенной авиационной корпорацией (ОАК), когда ВЭБ выкупил на 21 млрд руб. дополнительную эмиссию акций? Разве это не пример, когда вы выступили квазибюджетом?

— Нет. Это была прямая бюджетная поддержка, а ВЭБ лишь выступил в роли посредника. Правительство искало способы расшивки долгов, решили, что поможет дополнительная капитализация компании. Поэтому нам увеличили на 21 млрд руб. капитал, а мы, в свою очередь, выкупили допэмиссию акций ОАК.

— Вы хотите сказать, что ВЭБ не кредитует сделки, лоббируемые чиновниками, подобные истории пресекаются на корню?

— Я бы сказал так: в любых случаях здравый смысл и экономический расчет довлеют над желаниями отдельных людей.

— Как у вас обстоят дела с достаточностью капитала?

— Здесь как раз все в порядке: около 20% при норме в 10%.

— Вы сейчас довольно активно берете валютные кредиты. В нынешней нестабильной экономической ситуации это довольно рискованное дело. Ведь вы берете кредиты в валюте, а даете в рублях и на длинные сроки. Как страхуете эти риски?

— Действительно, мы являемся активным заемщиком и в плане клубных сделок, двусторонних кредитов, синдицированных кредитов. Наши валютные заимствования корреспондируются с теми кредитами, которые мы даем в валюте, и, как правило, экспортоориентированным предприятиям. К тому же, хотя и в меньшей степени, мы хеджируемся, проводя валютные свопы. Все это существенно минимизирует наши валютные риски. Мы также активно заимствуем и в рублях. Мы надеемся, что скоро будет утверждена программа рублевых заимствований, которая будет реализована несколькими траншами облигаций. Поэтому все это, что называется, бьется между пассивной и активной частью.

— А что с размещением на внешнем рынке? Известно, что вы собирались размещать еврооблигации, после того как разместится Российская Федерация. Страна разместилась неплохо, предоставив вам удачный бенчмарк. Но, судя по ситуации на мировом рынке, при размещении Российская Федерация села в последний вагон уходящего поезда. Сбербанк, похоже, собирается ждать лучшей ситуации для размещения. А вы?

— Эмитент всегда, когда выходит на рынок, смотрит на его текущее состояние. Если нет острой необходимости в заимствовании, он, разумеется, принимает решение, исходя из целесообразности: выходить на рынок с премией в несколько сот базисных пунктов к суверенному выпуску просто нет никакого смысла.

— Почему ВЭБ участвовал в январском IPO UC Rusal, да еще и стал крупнейшим инвестором в этой сделке (приобрел 30% из размещенных бумаг, 3,15% акций компании за $663 млн, второй по величине покупатель — Libyan Investment Authority, 1,43% акций за $300 млн)? Кто инициировал это решение — сам ВЭБ или предложила UC Rusal? Почему был куплен такой большой пакет?

На какой срок сделана инвестиция? Не опасаетесь, что ВЭБ пришел в US Rusal «всерьез и надолго», так как акции компании с момента размещения подешевели в 1,5 раза?

— На самом деле именно такая величина пакета — предложение компании. Мы посмотрели, прикинули, что это достаточно взвешенный пакет. Да, он действительно не гарантирует участия представителя банка в органах управления US Rusal, но у нас есть действующее кредитное соглашение с компанией, по которому такая мера — введение представителя банка в состав совета директоров — предусмотрена.

Что касается снижения биржевых котировок акций после проведенного размещения, то мы достаточно трезво оцениваем происходящее. Тот факт, что акции компании подешевели за время, прошедшее с момента IPO, не значит, что вложения в бумаги US Rusal — неверная инвестиция, данная ситуация связана не с конкретными акциями компании, а с общей ситуацией на рынке. Текущие же колебания стоимости акций не являются показательными. Мы оцениваем текущую, а главное, средне- и долгосрочную ситуацию на рынке алюминия как неплохую, понимаем, какие процессы происходят в компании, и видим, что они улучшают положение дел в целом.

— Еще в прошлом году для управления активами ВЭБ создал специализированную компанию ООО «ВЭБ капитал». Как там обстоят дела?

— В свое время для работы с активами, которые были выкуплены у «Глобэкса» при санации, была создана компания «ВЭБ-инвест», где ВЭБу принадлежит пакет в размере 19%. Но создание этой компании было обусловлено необходимостью реструктуризации проблемных кредитов отрасли строительства и девелопмента. Например, достаточно крупный объект на территории бывшего часового завода «Слава» и коттеджный поселок «Золотые купола» в Солнечногорском районе Московской области, несколько объектов в Новосибирске. Но по мере погружения ВЭБа в антикризисные мероприятия, когда к нам стали приходить разные залоги и мы стали выкупать на условиях репо по условной цене серьезные промышленные активы, например «Амурметалл», мы начали понимать, что нужна более сложная система управления активами. К тому же у наших дочерних банков (в основном, у Связь-банка) помимо строек тоже оказывались промышленные активы — либо в виде залогов, либо в виде кредитов, требовавших серьезной работы и реструктуризации. Управление этим хозяйством является непрофильным видом деятельности для банков. ВЭБ готов передать в «ВЭБ капитал» целый ряд участий.

— Какие?

— Например, в той же «Ильюшин финанс». Может быть, будем не просто передавать участие в этой компании, а будем ставить вопрос о консолидации всей лизинговой деятельности. Еще целый ряд профильных и непрофильных активов, которыми целесообразно профессионально управлять.

— Кто будет управлять?

— Будем набирать команду менеджеров, в том числе привлекая их с рынка. Работать в ней будут примерно 100 человек. Руководство и основные подразделения уже сформированы. Будет строительный дивизион, в него войдет «ВЭБ-инвест», будет промышленный дивизион. Последний может быть разбит на несколько отраслей.

— Какова оценка «ВЭБ капитала»?

— Для начала деятельности компании выделено 400 млн руб. Сейчас завершается оценка активов, которые будут проданы либо переданы в управление «ВЭБ капиталу». По решению наблюдательного совета 31 марта в «ВЭБ капитал» предполагается передача ряда активов более чем на 7 млрд руб. Но в настоящее время идет процесс юридического оформления передачи активов, среди которых акции промышленных предприятий, объекты недвижимости и финансовые инструменты. Надо признать, что по некоторым активам мы пока даже не представляем, что именно с ними предстоит делать. Например, концерн «Тракторные заводы» нужно вывести в нормальное рабочее состояние. У концерна огромная долговая нагрузка, которую надо реструктурировать, а сами активы требуют модернизации. Но ведь «Тракторные заводы» — это сотни предприятий, и не только в России, но и в Европе, и в Юго-Восточной Азии. Все это надо оценить, причесать и только потом делать вывод о сроках продажи.

— «ВЭБ капитал» будет продавать активы?

— Смысл деятельности «ВЭБ капитала» состоит в том, чтобы, профессионально управляя этими активами, повышать их капитализацию и в конечном итоге избавляться от них, с тем чтобы закрывать взятые ранее ресурсы.

— Значит, скорых продаж не ждать?

— Нет, конечно. Только в среднесрочной, пятилетней, перспективе. Взять, например, тот же проект на «Славе»: сначала надо в рамках одобренного градостроительного проекта существующие площади снести, потом составить новый проект, утвердить его в правительстве Москвы, построить и только после всего этого благополучно продать.

— Так, может, сразу продать объект на «Славе», не гнаться за прибылью?

— Дело в том, что эта тема нами рассматривается в контексте санации банка «Глобэкс». Напомню, что на санацию «Глобэкса» и Связь-банка ВЭБом было выделено 212 млрд руб., прежде всего за счет привлеченных от ЦБ России депозитов, и их надо вернуть. Мы ежегодно тратим на их обслуживание более 10 млрд руб. Поэтому мы ставим задачу повышения капитализации банка «Глобэкс» и продажи его через несколько лет либо стратегическому инвестору, либо через IPO при одновременной реализации строительных активов. По нашим расчетам, это позволит нам рассчитаться с депозитом Центробанка. Надо максимально капитализировать активы, которые будут в управлении или собственности «ВЭБ капитала», с тем чтобы потом закрыть баланс.

— Это значит, что вы не будете продавать «Глобэкс» сейчас?

— Мы исходим из решения наблюдательного совета, одобрившего стратегию и санацию дочерних банков и их последующий выход на рынок. Решение предполагает пятилетний горизонт. На этой дистанции мы рассчитываем серьезным образом укрепить капитальную базу банков. Сейчас капитал «Глобэкса» составляет 17,5 млрд руб. В нынешней сложной рыночной ситуации никаких слияний и поглощений, а уж тем более приобретений не происходит.

— Вы даже не рассматриваете предложений покупателей?

— Нет. А их просто нет. К тому же я исхожу из того, что в этой ситуации любой банк будет недооценен. Нет возможности применять мультипликаторы к капиталу, которые работали до кризиса. Но есть основания полагать, что ситуация вернется или станет схожей с докризисной. И тогда гораздо выгоднее будет продать коммерческие банки. А пока будем просто развивать «Глобэкс»: наращивать филиальную сеть, капитальную и клиентскую базу. Перед нами стоит задача вывести его в прежнее состояние сильного игрока на рынке банковских услуг. Вести разговор о продаже «Глобэкса» сейчас, не решая задачу возврата депозита, бессмысленно.

— А как обстоят дела со Связь-банком, который должен превратиться в Почтовый банк в кооперации с ФГУП «Почта России»?

— Пока ждем 15 июня, когда три претендента — «Русский стандарт», «Юникредит банк» и «Номос» — представят свои уточненные бизнес-планы, в которых определят формат и объем своего участия в проекте. Их отобрали среди пяти участников. Надо сказать откровенно, что идеальных предложений не было.

— Рассказывают, что два участника, «Юникредит» и «Номос» с «ХКФ банком», уже сошли с дистанции. Причина — в их иностранных корнях. Дескать, такой стратегически важный объект, как «Почта России», не следует отдавать иностранцам. Это так?

— Нет. Хотя я не исключаю, что этот тезис принимается во внимание. Но, с другой стороны, ни у одного из российских банков нет опыта создания Почтового банка. Я уверен, до июля фаворит выбран не будет. Сейчас идет очень большая работа по этому вопросу: создана специальная рабочая группа, с банками постоянно встречаемся.

— А концепция создания Почтового банка за это время не изменилась?

— Концепция осталась прежней. «Почта России» должна стать акционером Почтового банка. Но для начала ФГУП сам должен акционироваться либо получить право на участие в капитале других организаций. Наличие более чем 40 000 отделений почтовой связи позволяет существенно увеличить объем предоставляемых банковских услуг и объем выручки. Для этого необходимо дифференцировать продуктовый ряд в зависимости от формата отделения и в ряде случаев включить персонал отделений почтовой связи в продажу банковских услуг на комиссионных началах. Требуется хорошая технологическая проработка и создание современной IT-платформы, максимального IT-сопровождения банковских услуг.

— Что принесло участие в капитале Проминвестбанка (ПИБ) и Белвнешэкономбанка?

— Если говорить системно, то оба банка являются опорными для банковских систем своих стран. И Белвнешэкономбанк, и Проминвестбанк входят в своих странах в число шести крупнейших банков по основным показателям. Но в отличие от Белвнешэконбанка Проминвестбанк в большей степени пострадал от кризиса. Летом — осенью 2008 г. он стал объектом серьезной рейдерской атаки на Украине. Можно сказать, что вмешательство России спасло не только сам Проминвестбанк, но и во многом сохранило стабильность банковской системы Украины.

— Интересно, а как вы решили купить Проминвестбанк? Украинцы сами попросили или наблюдательный совет ВЭБа принял решение о покупке самостоятельно?

— Фамилий я называть не буду. Скажу только, что коллеги из Проминвестбанка сделали нам предложение, которое после определенной доработки оказалось привлекательным. Для вхождения в ПИБ и его дальнейшего оздоровления мы потратили $750 млн в прошлом году. Платежеспособность была восстановлена, с середины 2009 г. банк выполняет все нормативы Нацбанка Украины. Но мы покупали ПИБ исключительно из прагматических соображений. У множества российских предприятий есть давние деловые партнеры на Украине и солидные коммерческие интересы. Им надежнее осуществлять операции через банк с российским участием. Чтобы укрепить позиции ПИБа, мы предоставили ему кредит в размере $1 млрд. Сегодня банк является шестым по размеру капитала и шестым по размеру активов среди украинских банков.

— Сейчас у России с Украиной период политического оживления. Значит ли это, что ВЭБ будет усиливать работу на Украине?

— Безусловно. Ясный политический вектор дан, мы, как госбанк, воспринимаем его как руководство к действию. Нас, конечно, не может не радовать, что украинское руководство, по сути дела, радикально поменяло отношение к России, к российско-украинским отношениям, к участию российского бизнеса в инвестиционных процессах на Украине. Если сравнивать с отношением прежнего руководства страны — это как ночь и день. Мы оказались в совершенно другой ситуации, роль банков в этих процессах увеличилась. Но это приятная нагрузка и даже облегчение.

— Прежнее руководство Украины, наверное, считало ВЭБ засланным казачком, а нынешнее — развивающим экономику элементом.

— Отношение руководства Украины к банкам и компаниям с российским капиталом — оселок, на котором будет проверяться твердость намерений в развитии отношений и поощрении взаимных инвестиций. Кстати, мы сейчас много делаем для улучшения технологической оснащенности Проминвестбанка. Например, ввели бездокументарную систему расчетов. В конечном итоге все это выводит нас на реализацию очень актуальной задачи — перехода на расчеты в национальных валютах. Некоторые российские и украинские предприятия через ПИБ уже перешли на обслуживание в национальных валютах. Прежде всего, конечно, в рублях, потому что они более устойчивы, чем гривны. Проминвестбанк выдает гарантии в рублях. Если говорить о Белоруссии, то у ВЭБа есть соглашение с кабинетом министров, где прямо говорится о необходимости перехода на расчеты в национальных валютах. Это серьезный шаг на пути к формированию международного финансового центра в Москве. Формируя расчетные механизмы в рублях, мы делаем более привлекательным рубль как таковой и Москву как международный финансовый центр, прежде всего за счет подключения к нему соседних стран.

— И сколько процентов платежей сейчас в этих банках проходит в рублях?

— Мы только начали осуществлять такие расчеты. Нельзя говорить о каких-то масштабных расчетах. Это требует создания серьезной инфраструктуры. Собственно, для этого и создавался межгосударственный банк, который как клиринговый центр обслуживал бы в национальных валютах торговлю стран СНГ. Белвнешэкономбанк и ПИБ могут быть приводными ремнями такого механизма.

— Как вы относитесь к возможному снижению ставки по субординированным кредитам? Кажется, правительство действительно готово ставку снижать, пока, правда, неизвестно на сколько.

— Я тоже не знаю на сколько. Есть пример того, каким образом была снижена ставка по кредиту АИЖК, когда скостили нашу маржу — с 1 до 0,25%. Как я могу к этому относиться? ВЭБ — банк, который выполняет государственные функции и задачи. Если государство считает необходимым снижение ставок, в том числе и снижение нашей маржи, — значит, это нужно делать. Стало быть, просто-напросто уменьшится наш доход.

— Кстати, один из вариантов снижения — как раз уменьшение маржи ВЭБа с 1 до 0,25%.

— Да, я знаю. Это значит, что наш ежегодный доход снизится на 3 млрд руб.

— И что, вы не будете бороться за свой доход?

— Один процентный пункт доходности по субордам включал в себя риски того времени, когда никто не знал, как будет развиваться экономическая ситуация. Мы отчасти в этот процент закладывали и административно-хозяйственные расходы, связанные с присутствием наших сотрудников в советах директоров, мониторингом соответствующих обязательств, которые брали на себя банки, в том числе сохранение ставки по выдаваемым реальному сектору кредитам не выше 3 процентных пунктов к ставке рефинансирования. Очевидно, что ситуация изменилась: кредиты стали доступнее, у банков высокий уровень ликвидности. ЦБ снизил ставку рефинансирования до 8%. Правда, это короткие деньги, но их банки могут привлекать. Поэтому, считаю, со стороны банков оправданы вопросы о снижении ставки по субордам, особенно в контексте ипотеки, когда конечные заемщики должны платить не больше 11%. Мы, конечно бы, приветствовали сохранение на прежнем уровне маржи ВЭБа, но, если анализ покажет, что снижение ставки поможет обеспечить рост кредитов в приоритетных областях, мы — только «за».

— Почему не создаете агентство по страхованию экспорта? Уже все сроки прошли: сначала говорили, что будет создано в конце 2009 г., потом — в марте, апреле. Сейчас на дворе лето, агентство так и не создано. В чем дело?

— До сих пор существует два подхода на этот счет. Первый: надо создавать полноценную, комплексную поддержку промышленного экспорта. Это значит, что наряду с банковской структурой существует и агентство страхования экспортных кредитов. Суть деятельности этих двух институтов разная: один (Росэксимбанк в данном случае) становится банком — агентом по обслуживанию госгарантий, которые используют коммерческие банки. У агентства иная деятельность, которая основана на страховом рынке и соответствующих рыночных законах. Агентство страхует риски, а не гарантирует кредиты. Во многих странах двухуровневая система поддержки экспорта. Больше скажу, мы на практике сталкиваемся с проблемой, связанной с отсутствием у нас агентства по страхованию экспорта. Всем известный проект Sukhoi SuperJet более чем наполовину связан с поставкой компонентов из-за рубежа и компонентами, которые создаются совместными предприятиями. Прежде всего, партнеры в этом проекте — итальянские и французские компании. С ними есть договоренность о продвижении самолета на рынки третьих стран, а экспорт туда невозможен без государственной поддержки. Нам итальянцы и французы говорят, что их агентства по страхованию экспорта работают только с идентичными институтами, обеспечивающими страховку от коммерческих и политических рисков. А у нас такой структуры просто нет. Итальянское и французское агентства подписали, конечно, меморандум о взаимопонимании, но продолжают настаивать на том, чтобы все-таки работать с агентством, а не с ВЭБом или Росэксимбанком.

— Вы говорили о второй концепции. Какая она?

— Очень простая — есть Росэксимбанк, который призван выполнять агентские функции по обеспечению гарантийной поддержки экспорта, и этого достаточно.

— Министр экономического развития Эльвира Набиуллина сказала недавно, что положение об агентстве подготовлено. Это значит, что она придерживается первой концепции.

— Мы тоже так считаем.

— И премьер Владимир Путин публично призвал поторопиться с принятием решения по агентству.

— Исключительно важно, что председатель наблюдательного совета, председатель правительства тоже придерживается мнения, что должна быть создана комплексная система поддержки промышленного экспорта, включающая банк и агентство по страхованию экспортных кредитов.

— Значит, на ближайшем наблюдательном совете должны утвердить эту концепцию?

— В повестке ближайшего наблюдательного совета этого вопроса нет. Но мы продолжаем работу с заинтересованными министерствами для выхода на консолидированную позицию. При этом следует понимать, что средства на создание и запуск работы агентства предусмотрены в бюджете ВЭБа и согласованы наблюдательным советом.

— По графику Минэкономразвития ВЭБ должен поменять форму собственности. Вы должны превратиться в юридическое лицо публичного права. Раньше вы были скептически настроены по отношению к этим изменениям. Настроения не изменились?

— В рамках выполнения правительственного поручения мы направили свое мнение по поводу акционирования ВЭБа в правительство. Наша позиция остается прежней: если будет принято решение менять форму собственности — изменим, но нужны будут гораздо более серьезные преобразования, чем просто смена организационно-правовой формы. Надо будет решать, что делать со многими нашими подразделениями. Акционирование предполагает соблюдение ВЭБом банковских нормативов ЦБ. У нас есть по некоторым моментам серьезные отклонения, прежде всего связанные с нормативом лимита на одного заемщика. Еще мы выполняем функции в контексте антикризисных мер, которые коммерческим банкам несвойственны. Например, выдача субординированных кредитов — и ни много ни мало, а на 10 лет. Мы с цифрами в руках показываем, что акционирование возможно, но при определенных условиях. Еще один момент, оказывающий влияние на сроки трансформации ВЭБа, — это долгосрочный характер финансируемых банком проектов. Саммит АТЭС пройдет в 2012 г., проекты по Олимпиаде будут реализовываться еще дольше. Наконец, ВЭБ выполняет некоторые агентские функции — например, по управлению государственным внутренним и внешним долгом, осуществляет полномочия государственной управляющей компании по доверительному управлению пенсионными накоплениями. Постановлениями правительства установлен срок передачи этих полномочий — соответственно 2015 и 2014 гг. Значит, надо решать вопросы, кому передавать эти функции, менять нормативные акты, создавать новые структуры. Так что вопрос реорганизации ВЭБа не такой простой и быстрый. К примеру, Банк развития Китая недавно акционировался. Был в течение нескольких лет неким специальным учреждением, а теперь уже два года как функционирует в формате АО со 100%-ным государственным участием.

— С цифрами в руках — это 1 трлн руб. вам нужен в уставном капитале?

— Да, примерно так.

— Очевидно, что сейчас, когда правительство борется с дефицитом бюджета, выделение такой огромной суммы невозможно. Но предположим, что это случилось, много времени уйдет на преобразования?

— Сами преобразования можно будет сделать быстро — за год, думаю. Это в случае передачи некоторых функций банка другим организациям. Но есть и другой сценарий. Минэкономразвития говорит, что ВЭБ и АСВ — это особые организации, которые могут быть преобразованы в юридические лица публичного права. Это уже новелла, требующая изменения законодательства.

— Так, значит, у вас есть шанс остаться госкорпорацией?

— Во всяком случае, до тех пор пока не определят, что такое юридическое лицо публичного права.

— На последнем наблюдательном совете была утверждена новая система оплаты труда сотрудников ВЭБа и бонусы. Расскажите о ней.

— Мы при поддержке PricewaterhouseCoopers разработали новую систему оплаты труда и стимулирования работников. Действующая система оплаты труда характеризуется большим количеством выплат краткосрочного характера.

Новая система предполагает фиксированную и премиальную части заработной платы. Первая основана на градации должностей и зависит от места должности работника в иерархии должностей по определенным критериям. Базовая зарплата будет позиционироваться на уровне медианы референтного рынка труда. Вторая часть — годовое вознаграждение — основана на зависимости размера премии от выполнения ключевых показателей эффективности. Годовая премия будет позиционироваться на уровне нижней границы годовой премии, предлагаемой коммерческими банками.

— АФК «Система» подписала договор о продаже 25% плюс 1 акция «Связьинвеста» «Ростелекому». Ранее предполагалось, что этот пакет приобретет ВЭБ. Почему этого не случилось? Интересует ли ВЭБ вообще блокпакет «Связьинвеста»?

— И слава богу, что не случилось. Ведь это значило бы вновь отвлекать немалые средства — в размере 26 млрд руб. на не совсем профильную деятельность.

— В 2008 г. ВЭБ открыл кредитную линию зеленоградскому производителю микроэлектроники «Ангстрем-Т» на 815 млн евро, из которых компания успела воспользовалась 292 млн евро. Затем наступил кризис, и «Ангстрем-Т» не смог обслуживать кредит. В результате ВЭБ стал рассматривать возможность забрать в собственность акции «Ангстрем-Т» (заложенные по кредиту). Как обстоит ситуация сейчас?

— Будем забирать в собственность. Уже прошли соответствующие совещания в правительстве, где решено ради сохранения проекта и его консолидации, что ВЭБ станет акционером или, по сути дела, собственником этого проекта. Проект знаковый и амбициозный. Прямо скажем, он затянулся из-за кризиса и не в полной мере по вине инвестора. Мы сейчас находимся в активной переговорной фазе с «Ангстремом-Т». Но когда это случится — прогнозировать не берусь.

— «Связьинвест» и ВЭБ — два крупнейших совладельца «Ростелекома» — ведут переговоры об акционерном соглашении, по которому «Связьинвест» через какое-то время выкупит долю ВЭБа (9,8%) по цене не ниже 230 руб. за акцию, а ВЭБ взамен будет голосовать по ключевым вопросам консолидированно со «Связьинвестом». Договорились ли вы? Если да, то по какой цене будет выкупаться пакет ВЭБа в «Ростелекоме», через какое время и по каким вопросам ВЭБ и «Связьинвест» договорились голосовать консолидированно?

— Пока мы такого соглашения не имеем. Но не забывайте, что законом предусмотрено, что деятельность ВЭБа безубыточна, поэтому акции, которые нами приобретались по цене 230 руб. за акцию, должны быть проданы так, чтобы для нас эта операция была безубыточной.

— Почему через полгода после расширения пенсионной инвестдекларации пенсионные средства почти полностью остаются в госбумагах?

— Доля госбумаг в расширенном портфеле, что видно и по данным нашей квартальной отчетности, сократилась с более чем 90 до 61%. В отношении корпоративных и ипотечных облигаций у нас есть своя стратегия, и мы не торопимся инвестировать все сразу, а стремимся принимать грамотные, взвешенные инвестиционные решения. К тому же у нас уже есть обязательства по инвестированию средств в рамках утвержденной наблюдательным советом программы инвестиций Внешэкономбанка в проекты строительства доступного жилья и ипотеку в 2010-2012 гг., а это 160 млрд руб. Кроме того, за эти полгода мы участвовали практически во всех первичных размещениях эмитентов, соответствующих требованиям инвестиционной декларации и нашей системы управления рисками, а таких размещений действительно было немного. Надеюсь, что во второй половине года число и объемы размещений существенно увеличатся и мы сможем нарастить долю новых для нас инструментов, обеспечивая при этом достойные уровни доходности при инвестировании пенсионных накоплений граждан

www.vedomosti.ru/newspaper/article/2010/06/03/2...