«Черная метка» сработала. Так ли безобиден оказался «Кремлевский список»?
После публикации США «Кремлевского доклада» сообщалось, что оказавшиеся в нем фигуранты никак не пострадали, однако спустя месяц жизнь попавших в него бизнесменов заметно изменилась.
Месяц назад, 30 января, Минфин США опубликовал так называемый Кремлевский доклад — список российских должностных лиц, политиков и олигархов, приближенных к президенту России Владимиру Путину и правящей элите. Формально это не санкционный список. В документе Минфина даже отмечалось, что никакие ограничения на оказавшихся в нем лиц (114 чиновников и 96 бизнесменов) не налагаются. Тем не менее, за несколько недель некоторые резиденты «Кремлевского доклада» почувствовали его действие. А американцы уже грозят новыми санкциями, которые введут до 26 марта.
Из бизнеса на выход?
О том, что российские предприниматели начинают испытывать трудности после попадания в «Кремлевский доклад», агентство Bloomberg писало еще в начале февраля. Некий бизнесмен из списка на условиях анонимности рассказывал о рисках срыва сделки, которая должна была закрыться в течение нескольких месяцев. Другой источник агентства признавался, что доклад «ударил по его репутации». Кроме того, сообщалось, что более внимательно за транзакциями людей из «Кремлевского досье» стали следить иностранные банки.
Впрочем, и без анонимных источников Bloomberg можно проследить ряд событий, последовавших после публикации списка и связанных с его фигурантами.
Например, IPSO Tubulars — американская «дочка» «Трубной металлургической компании» (ТМК) — неожиданно отложила первичное размещение акций (IPO) на Нью-Йоркской фондовой бирже. ТМК принадлежит Дмитрию Пумпянскому, которого американцы включили в «Кремлевский доклад».
В рамках IPO планировалось разместить более 23 миллионов акций IPSO Tubulars и привлечь порядка 535 миллионов долларов. Перенос первичного размещения акций в компании объяснили сильными колебаниями на американском фондовом рынке.
Кстати, ситуация на американских торговых площадках в феврале и вправду была непростая — ключевые индексы (Dow Jones, S&P, Nasdaq) обновляли годовые минимумы, а следом валились азиатские и европейские рынки. Из-за обвалов на фондовом рынке США американские корпорации недосчитались более триллиона долларов рыночной капитализации.
Еще одной неожиданной новостью, совпавшей с публикацией «Кремлевского списка», стала сделка Сергея Галицкого с ВТБ о продаже доли бизнесмена в «Магните».
Бизнесмен признался, что решение далось ему с трудом, но оно «стало лучшим». Надо сказать, что и в истории с «Магнитом» не обошлось без «руки рынка». В прошлом году чистая прибыль ретейлера снизилась на треть — с 54,41 миллиарда рублей до 35,53 миллиарда рублей (данные МСФО).
А еще в феврале стало известно, что Олег Дерипаска, также отметившийся в «Кремлевском списке», оставляет пост президента компаний UC Rusal и En+. Источники «Коммерсанта» называют несколько причин такого решения.
Во-первых, в En+ после успешного IPO в 2017 году отпала необходимость регулярного контроля со стороны основного акционера. Во-вторых, Дерипаска готов бросить все силы на борьбу за «Норникелем». И, наконец, попадание в «Кремлевское досье».
Опрошенные «Штормом» эксперты признают, что санкционный фактор в действиях российских олигархов имеет место, но он далеко не единственный.
«Например, по Галицкому я бы не сказал, что его решение исключительно из-за попадания в “список”, но оно, скорее всего, сыграло роль. Чистой картинки, что вот это сделано только из-за “Кремлевского списка”, — нет, но в любом случае он является безусловным звоночком для лиц, включенных в доклад, что им теперь сложнее делать то, что они привыкли», — говорит директор Центра исследований экономической политики экономического факультета МГУ Олег Буклемишев.
«Черная метка»
Эффект от публикации «Кремлевского доклада» в России недооценивают, считает экс-министр финансов, председатель совета Центра стратегических разработок Алексей Кудрин. По его словам, иностранные банки и партнеры российских компаний, так или иначе связанных со «списком», предупредили их о дополнительном контроле операций и даже об ограничении некоторых операций.
«И партнеры даже предлагают изменить условия сделок с учетом дополнительных рисков. Поэтому, в принципе, мы уже несем определенные издержки по этому закону. Его концепция, которая всем показалась облегченной, там список Forbes и прочее, она, на самом деле, более жесткая, чем любой другой вариант, который предполагал какое-то выборочное включение в список. Всей элите поставили “черную метку” — это, я считаю, более жесткий вариант, чем какой-либо», — цитирует Кудрина «Интерфакс».
Российским компаниям становится действительно сложнее взаимодействовать с иностранными партнерами. Так, например, «Газпрому» не удалось привлечь финансирование не реализацию «Турецкого потока».
Как заявил зампред правления «Газпрома» Андрей Круглов, «Турецкий поток» газовый холдинг будет оплачивать из собственных средств.
Круглов рассчитывает «отбить» часть расходов (а это семь миллиардов долларов) за счет выпуска проектных облигаций после строительства «ТП». По такому принципу строилась первая ветка «Северного потока».
«Мы видим, что, когда проект уже работает и когда банки и инвесторы видят получение денежного потока, привлечение средств идет гораздо легче. Но исходя из существующей реальности, скорее всего, “Турецкий поток” будет финансироваться из бюджета “Газпрома”», — говорил Круглов.
По понятным обстоятельствам о причинах незаинтересованности западных инвесторов в «Турецком потоке» в «Газпроме» не сообщили.
Но «ТП» — газопровод, в строительстве которого заинтересован Евросоюз, не понаслышке знающий о рисках украинского транзита.
И то, что не нашлось европейских инвесторов, пожелавших вложиться в реализацию проекта, выглядит как минимум странно.
На Западе начинают очень осторожно относиться к отечественному нефтегазу (на долю которого приходится более 50% доходов федерального бюджета).
Глава ЛУКОЙЛа Вагит Алекперов тоже попал в «Кремлевский список». Он допускает риски для привлечения компанией кредитов и дополнительные вопросы от партнеров при согласовании сделок.
«Может, будет задержка по согласованию кредитных ресурсов по привлечению средств для наших проектов. Конечно, ничего хорошего в нем (“Кремлевском докладе”. — Примеч. “Шторма”) нет. ЛУКОЙЛ работает на глобальном рынке, конечно, наши партнеры будут более тщательно подходить к сделкам», — заявил Алекперов.
По словам Олега Буклемишева, так работает система управлениями рисками: когда западные банки, корпорации закрываются от потенциально санкционных проектов или выкатывают какие-то новые условия.
«Так действуют практически все режимы, и юристы, и риск-менеджеры советуют так делать. Новые сделки и даже старые сделки пересматриваются», — сообщил экономист «Шторму».
Буквально на днях о выходе из десятка проектов с российской «Роснефтью» объявил американский нефтегазовый гигант — ExxonMobil. Компании сотрудничали в области геологоразведки и освоения шельфов в Черном море и Арктике.
Правда, и здесь «Кремлевский доклад» никак не фигурирует, ExxonMobil ссылается на пакет санкций, введенный США и Евросоюзом четыре года назад. Любопытно, что свои потери от отказа сотрудничать с «Роснефтью» в ExxonMobil оценивают в 200 миллионов долларов.
«В течение месяца американский Минфин обещает представить новый пакет санкций, а каким он будет, сейчас могут знать только в американском Минфине. Это создает достаточно нервозную обстановку вокруг всех без исключения физических лиц и российских компаний, в отношении которых хоть какие-то санкционные риски есть», — заявил «Шторму» генеральный директор ИК «Харитонов Капитал» Максим Харитонов.
По его мнению, именно поэтому осторожничают контрагенты, инвесторы и зарубежные банки: дамоклов меч занесен, и на кого он опустится — неизвестно.
Это и можно считать новой инвестиционной парадигмой: время от времени на фоне общей нервозности инвестиционная привлекательность падает под воздействием геополитической активности США.
«Наиболее ярким примером здесь является период с января по первую декаду февраля, когда на волне слухов и предположений относительно ограничений со стороны США на сделки с российскими ОФЗ привлекательность рублевых активов начала резко падать, а затем, после того как американский Минфин указал на отсутствие необходимости столь жестких мер, снова резко пошла вверх», — рассуждает эксперт.
Санкции возвращают капитал
Между тем, после публикации «Кремлевского досье», куда попали российские миллиардеры, которые не представляют, какие ограничения Вашингтон может на них наложить, в Россию начался приток капитала.
В январе банки зафиксировали рекордный с лета прошлого года приток депозитов в валюте.
За первый месяц весны показатель вырос почти на 600 миллиардов рублей — с 5,74 триллиона рублей до 6,32 триллиона рублей, говорится в «Обзоре банковского сектора» ЦБ РФ.
Напомним, что с 1 марта 2018 года по 28 февраля 2019 года в России будет действовать амнистия капиталов, инициированная президентом Владимиром Путиным.
news.mail.ru/politics/32750702/?frommail=1
После публикации США «Кремлевского доклада» сообщалось, что оказавшиеся в нем фигуранты никак не пострадали, однако спустя месяц жизнь попавших в него бизнесменов заметно изменилась.
Месяц назад, 30 января, Минфин США опубликовал так называемый Кремлевский доклад — список российских должностных лиц, политиков и олигархов, приближенных к президенту России Владимиру Путину и правящей элите. Формально это не санкционный список. В документе Минфина даже отмечалось, что никакие ограничения на оказавшихся в нем лиц (114 чиновников и 96 бизнесменов) не налагаются. Тем не менее, за несколько недель некоторые резиденты «Кремлевского доклада» почувствовали его действие. А американцы уже грозят новыми санкциями, которые введут до 26 марта.
Из бизнеса на выход?
О том, что российские предприниматели начинают испытывать трудности после попадания в «Кремлевский доклад», агентство Bloomberg писало еще в начале февраля. Некий бизнесмен из списка на условиях анонимности рассказывал о рисках срыва сделки, которая должна была закрыться в течение нескольких месяцев. Другой источник агентства признавался, что доклад «ударил по его репутации». Кроме того, сообщалось, что более внимательно за транзакциями людей из «Кремлевского досье» стали следить иностранные банки.
Впрочем, и без анонимных источников Bloomberg можно проследить ряд событий, последовавших после публикации списка и связанных с его фигурантами.
Например, IPSO Tubulars — американская «дочка» «Трубной металлургической компании» (ТМК) — неожиданно отложила первичное размещение акций (IPO) на Нью-Йоркской фондовой бирже. ТМК принадлежит Дмитрию Пумпянскому, которого американцы включили в «Кремлевский доклад».
В рамках IPO планировалось разместить более 23 миллионов акций IPSO Tubulars и привлечь порядка 535 миллионов долларов. Перенос первичного размещения акций в компании объяснили сильными колебаниями на американском фондовом рынке.
Кстати, ситуация на американских торговых площадках в феврале и вправду была непростая — ключевые индексы (Dow Jones, S&P, Nasdaq) обновляли годовые минимумы, а следом валились азиатские и европейские рынки. Из-за обвалов на фондовом рынке США американские корпорации недосчитались более триллиона долларов рыночной капитализации.
Еще одной неожиданной новостью, совпавшей с публикацией «Кремлевского списка», стала сделка Сергея Галицкого с ВТБ о продаже доли бизнесмена в «Магните».
Бизнесмен признался, что решение далось ему с трудом, но оно «стало лучшим». Надо сказать, что и в истории с «Магнитом» не обошлось без «руки рынка». В прошлом году чистая прибыль ретейлера снизилась на треть — с 54,41 миллиарда рублей до 35,53 миллиарда рублей (данные МСФО).
А еще в феврале стало известно, что Олег Дерипаска, также отметившийся в «Кремлевском списке», оставляет пост президента компаний UC Rusal и En+. Источники «Коммерсанта» называют несколько причин такого решения.
Во-первых, в En+ после успешного IPO в 2017 году отпала необходимость регулярного контроля со стороны основного акционера. Во-вторых, Дерипаска готов бросить все силы на борьбу за «Норникелем». И, наконец, попадание в «Кремлевское досье».
Опрошенные «Штормом» эксперты признают, что санкционный фактор в действиях российских олигархов имеет место, но он далеко не единственный.
«Например, по Галицкому я бы не сказал, что его решение исключительно из-за попадания в “список”, но оно, скорее всего, сыграло роль. Чистой картинки, что вот это сделано только из-за “Кремлевского списка”, — нет, но в любом случае он является безусловным звоночком для лиц, включенных в доклад, что им теперь сложнее делать то, что они привыкли», — говорит директор Центра исследований экономической политики экономического факультета МГУ Олег Буклемишев.
«Черная метка»
Эффект от публикации «Кремлевского доклада» в России недооценивают, считает экс-министр финансов, председатель совета Центра стратегических разработок Алексей Кудрин. По его словам, иностранные банки и партнеры российских компаний, так или иначе связанных со «списком», предупредили их о дополнительном контроле операций и даже об ограничении некоторых операций.
«И партнеры даже предлагают изменить условия сделок с учетом дополнительных рисков. Поэтому, в принципе, мы уже несем определенные издержки по этому закону. Его концепция, которая всем показалась облегченной, там список Forbes и прочее, она, на самом деле, более жесткая, чем любой другой вариант, который предполагал какое-то выборочное включение в список. Всей элите поставили “черную метку” — это, я считаю, более жесткий вариант, чем какой-либо», — цитирует Кудрина «Интерфакс».
Российским компаниям становится действительно сложнее взаимодействовать с иностранными партнерами. Так, например, «Газпрому» не удалось привлечь финансирование не реализацию «Турецкого потока».
Как заявил зампред правления «Газпрома» Андрей Круглов, «Турецкий поток» газовый холдинг будет оплачивать из собственных средств.
Круглов рассчитывает «отбить» часть расходов (а это семь миллиардов долларов) за счет выпуска проектных облигаций после строительства «ТП». По такому принципу строилась первая ветка «Северного потока».
«Мы видим, что, когда проект уже работает и когда банки и инвесторы видят получение денежного потока, привлечение средств идет гораздо легче. Но исходя из существующей реальности, скорее всего, “Турецкий поток” будет финансироваться из бюджета “Газпрома”», — говорил Круглов.
По понятным обстоятельствам о причинах незаинтересованности западных инвесторов в «Турецком потоке» в «Газпроме» не сообщили.
Но «ТП» — газопровод, в строительстве которого заинтересован Евросоюз, не понаслышке знающий о рисках украинского транзита.
И то, что не нашлось европейских инвесторов, пожелавших вложиться в реализацию проекта, выглядит как минимум странно.
На Западе начинают очень осторожно относиться к отечественному нефтегазу (на долю которого приходится более 50% доходов федерального бюджета).
Глава ЛУКОЙЛа Вагит Алекперов тоже попал в «Кремлевский список». Он допускает риски для привлечения компанией кредитов и дополнительные вопросы от партнеров при согласовании сделок.
«Может, будет задержка по согласованию кредитных ресурсов по привлечению средств для наших проектов. Конечно, ничего хорошего в нем (“Кремлевском докладе”. — Примеч. “Шторма”) нет. ЛУКОЙЛ работает на глобальном рынке, конечно, наши партнеры будут более тщательно подходить к сделкам», — заявил Алекперов.
По словам Олега Буклемишева, так работает система управлениями рисками: когда западные банки, корпорации закрываются от потенциально санкционных проектов или выкатывают какие-то новые условия.
«Так действуют практически все режимы, и юристы, и риск-менеджеры советуют так делать. Новые сделки и даже старые сделки пересматриваются», — сообщил экономист «Шторму».
Буквально на днях о выходе из десятка проектов с российской «Роснефтью» объявил американский нефтегазовый гигант — ExxonMobil. Компании сотрудничали в области геологоразведки и освоения шельфов в Черном море и Арктике.
Правда, и здесь «Кремлевский доклад» никак не фигурирует, ExxonMobil ссылается на пакет санкций, введенный США и Евросоюзом четыре года назад. Любопытно, что свои потери от отказа сотрудничать с «Роснефтью» в ExxonMobil оценивают в 200 миллионов долларов.
«В течение месяца американский Минфин обещает представить новый пакет санкций, а каким он будет, сейчас могут знать только в американском Минфине. Это создает достаточно нервозную обстановку вокруг всех без исключения физических лиц и российских компаний, в отношении которых хоть какие-то санкционные риски есть», — заявил «Шторму» генеральный директор ИК «Харитонов Капитал» Максим Харитонов.
По его мнению, именно поэтому осторожничают контрагенты, инвесторы и зарубежные банки: дамоклов меч занесен, и на кого он опустится — неизвестно.
Это и можно считать новой инвестиционной парадигмой: время от времени на фоне общей нервозности инвестиционная привлекательность падает под воздействием геополитической активности США.
«Наиболее ярким примером здесь является период с января по первую декаду февраля, когда на волне слухов и предположений относительно ограничений со стороны США на сделки с российскими ОФЗ привлекательность рублевых активов начала резко падать, а затем, после того как американский Минфин указал на отсутствие необходимости столь жестких мер, снова резко пошла вверх», — рассуждает эксперт.
Санкции возвращают капитал
Между тем, после публикации «Кремлевского досье», куда попали российские миллиардеры, которые не представляют, какие ограничения Вашингтон может на них наложить, в Россию начался приток капитала.
В январе банки зафиксировали рекордный с лета прошлого года приток депозитов в валюте.
За первый месяц весны показатель вырос почти на 600 миллиардов рублей — с 5,74 триллиона рублей до 6,32 триллиона рублей, говорится в «Обзоре банковского сектора» ЦБ РФ.
Напомним, что с 1 марта 2018 года по 28 февраля 2019 года в России будет действовать амнистия капиталов, инициированная президентом Владимиром Путиным.
news.mail.ru/politics/32750702/?frommail=1