Италия отказалась увеличить контингент в АфганистанеМинистр иностранных дел Италии Массимо д'Алема отклонил запрос НАТО об увеличении численности итальянского контингента в Афганистане. Однако он заверил командование альянса в готовности Италии продолжить свое военное присутствие в Афганистане в составе международных миротворческих сил, передает (С) Associated Press со ссылкой на пресс-службу Североатлантического альянса.
Визит главы МИД Италии в штаб-квартиру НАТО состоялся вскоре после того, как премьер-министр Италии Романо Проди заявил, что не отклоняет запрос США об увеличении численности итальянского контингента в Афганистане.
Это заявление вызвало острую критику со стороны левой оппозиции (коммунистов и "зеленых"), угрожавшей "провалить" в парламенте законопроект об увеличении финансирования итальянского военного присутствия в Афганистане.
В данный момент в Афганистане находится около 1800 итальянских миротворцев. Они дислоцированы на западе страны, неподалеку от г.Герат. В последние месяцы Италия наряду с Германией, Испанией и Францией получила запрос от командования НАТО о принятии решения по увеличению численности военного контингента и его частичной передислокации в менее спокойные южные провинции страны.
Напомним также, что еще в июне прошлого года генсек НАТО Яп де Хооп Схеффер призвал итальянское правительство усилить воинский контингент, размещенный в Афганистане.
А.аз-Завахири высмеял стратегию Буша в ИракеВторой человек в "Аль-Кайеде" и правая рука "террориста номер один" Усамы бен Ладена Айман аз-Завахири высмеял новую стратегию США в Ираке.
В распоряжение вашингтонской организации SITE Institute, которая отслеживает все послания "Аль-Кайеды", попала видеозапись, на которой заместитель бен Ладена критикует план Джорджа Буша и вновь выступает с угрозами в адрес американцев. SITE Institute не уточняет, как к ней попала эта запись, которая еще не появилась в Интернете, передает (С) Associated Press.
В своем обращении к единоверцам А.аз-Завахири говорит, что "долг" всех мусульман - подняться с оружием в руках на борьбу с врагами ислама или оказать поддержку тем, кто противостоит захватчикам. "Террорист номер два" считает новую иракскую стратегию США обреченной на провал. Он предлагает Дж.Бушу направить в Ирак "целую армию" и обещает, что даже в этом случае она потерпит поражение.
"Я спрашиваю его, почему он посылает только 20 тыс. военных, а не 50 или 100 тыс. Разве ты не знаешь, что иракские псы ждут не дождутся трупов твоих солдат?" - говорит А.аз-Завахири. "Так что отправляй всю свою армию, и она будет уничтожена руками моджахедов, чтобы освободить мир от твоего зла", - с такими словами заместитель главы "Аль-Кайеды" обращается к Дж.Бушу.
Это послание - первая реакция руководства международной террористической сети на обнародованную президентом США новую иракскую стратегию. Дж.Буш предлагает направить в Ирак дополнительно 21,5 тыс. солдат и разместить их в наиболее проблемных с точки зрения безопасности регионах страны - провинции Анбар и в Багдаде.
Добавим, что последний раз А.аз-Завахири выступал с обращением 31 декабря прошлого года. Тогда он поздравил всех мусульман мира с праздником Курбан Байрам и призвал продолжать вооруженную борьбу против "безбожников и крестоносцев", в том числе в Чечне, Индонезии, Сомали, на Филиппинах и в Алжире.
В ООН, возможно, назревает новый скандал Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун распорядился провести внешнюю проверку деятельности отделения Программы развития ООН (ПРООН) в Северной Корее.
Поводом для беспокойства стали сообщения о допущенных нарушениях в ходе реализации проектов этой организации. Так, по данным США, из-за нарушения ПРООН в КНДР финансовых правил лидерам Северной Кореи удалось присвоить миллионы долларов.
ПРООН отвергает обвинения в свой адрес и заявляет, что "делает все возможное в очень трудных условиях". Организация настаивает на том, что не может полностью контролировать расходование средств, выделяемых правительству КНДР на финансирование своих проектов.
В то же время она обещает изменить методы своей работы и постараться избегать выплат в твердой валюте. ПРООН не возражает против проведения внешней проверки ее деятельности, заявляя, что в своей работе неотступно следует принципу прозрачности, передает (С) Associated Press.
Как заявила пресс-секретарь Пан Ги Муна Мишель Монтас, после проверки деятельности северокорейского отделения организации будет проведен аудит остальных фондов и программ ООН в мире. При этом она отметила, что план этой работы еще предстоит доработать. Проверку будет проводить Комиссия ревизоров, куда входят финансовые инспекторы из восьми стран ООН, сообщила М.Монтас.
Здесь стоит напомнить недавний скандал, связанный с программой ООН "Нефть в обмен на продовольствие" в Ираке. История началась еще в 2003г., а точку в этом деле поставила комиссия ООН под руководством Пола Волкера лишь в конце октября прошлого года. Был обнародован список компаний, виновных в финансовых нарушениях при участии в этой гуманитарной программе для Ирака.
Так, по данным следователей, свыше 2,5 тыс. компаний из 66 стран оказались причастны к даче взяток Саддаму Хусейну и его сподвижникам на общую сумму около 1,8 млрд долл.
Автор лучших песен «Наутилуса» находится в критическом состоянииАвтор самых знаменитых песен группы «Наутилус Помпилиус» и руководитель екатеринбургского издательства «Ультра.Культура» Илья Кормильцев в критическом состоянии госпитализирован в лондонский госпиталь Сент-Томас, передает агентство «Новый регион». По данным источника, медики обнаружили у него рак позвоночника.
Как сообщается, у Кормильцева – четвертая стадия заболевания, и ему необходима химеотерапия. В Москву его отправить на лечение нельзя из-за тяжелого состояния. Медики готовы оказать ему помощь и в Лондоне, но на это требуются большие средства. По информации «Нового Региона», в настоящий момент российские музыканты, писатели, поэты, с которыми работал и дружил Кормильцев, собирают деньги на его лечение.«Естественно, мы будем финансово помогать ему. Сейчас мы ищем выходы на людей, которые могут передать средства в кратчайшие сроки», - говорит главный редактор «У-Фактория» Александр Бисеров, сообщает JustMedia.
Ситуация усугубляется тем, что издательство «Ультра.Культура», которым руководит Кормильцев, с 1 февраля прекратит свое существование из-за финансовых трудностей. Недавно скандально известное издательство было продано, сообщает «НР» со ссылкой на представителя «Ультра.Культуры».
«Ультра.Культура», основанная в 2003 году как партнерское издательство группы «У-Фактория» (1992), специализировалось на выпуске книг альтернативных авторов. Неоднократно издательство преследовалось властями из-за неоднозначных публикаций.
Евгений Николаевич, как можно наиболее эффективно использовать российскую диаспору? Как вернуть домой эмигрантов, использовать их научный потенциал для развития нашей экономики?
Для начала, для затравки – можно просто привести пример Тайваня. В 1980-е гг. у них экономика была построена на том, что они научились грамотно собирать и продавать разного рода электронные товары. Тайвань не был известен своей инновационной экономикой, креативностью, из Тайваня шла невероятно сильная утечка мозгов, и шла она, в основном, в технические вузы США. Не в самые лучшие, а в средние. Но многие из выпускников средних вузов обосновались в Силиконовой долине в Route 128 и в других подобных местах, которые являются «образцами» инновационной экономики для всего мира, если понятие «образца» корректно. На Тайвани возникло представление, что Силиконовая долина является образцом для будущего, того, к чему экономика страны должна стремиться. В то время в экономике доминировали большие индустриальные группы и большие банки (узнаваемая картина). Там венчурному капиталу просто негде было развернуться. Были очень большие научные организации, например, Industrial Technology Research Institute (ITRI) – Институт по развитию электронной промышленности с более чем 4 тысячами сотрудников.
Пригласили успешных предпринимателей, которые ранее уехали из Тайваня в 1970-е гг., приехать обратно в страну и возглавить венчурные фонды, создав для специалистов хорошие условия для жизни и работы дома. Фонды были созданы капиталом пополам, часть частных, часть государственных. Но было ясно, что проблема не в деньгах, а в менеджерах.
В случае Тайваня проблема менеджмента решалась тем, что они нашли своих специалистов в Силиконовой долине и пригласили их работать в фонды, которые довольно быстро оказались невероятно успешными и эффективными.
Экономист Альберт Хиршман говорил, что проблема экономического развития – это все равно, что составление кроссвордов. Все элементы есть и задача состоит не в том, чтобы много элементов создать, а составить их вместе, чтобы это имело смысл. Что на Тайване было, что в России сейчас – все элементы этого кроссворда существуют в рассыпанном виде. На Тайване эти фонды оказались очень успешными, там были собраны специалисты, эксперты, которые решали проблемы проектов и менеджмента. И в настоящее время Тайвань известен тем, что там существует вторая после Израиля (за пределами ОЭСР) индустрия венчурного финансирования. В 1980-х годах, если кто-то об этом сказал, люди бы рассмеялись, это было тогда невероятно представить по причине того, что, казалось, все уже «было схвачено». И у них не было какого-то «плана» создания венчурного финансирования, по крайней мере, никто этот план не озвучивал.
Мне, как стороннему наблюдателю, сложно давать советы, но хотелось бы, чтобы было меньше «заклинаний», а больше конкретной работы –двигаться туда-то и туда-то и иметь долгосрочные планы, что нужно делать в следующие годы. И наши научные и технологические диаспора могут этому помочь, нужна т.н. «циркуляция мозгов», нужны «новые аргонавты». Это – некий феномен сегодняшней жизни, возникший сравнительно недавно. Люди стали возвращаться в Китай, Индию, Тайвань – недавно и процесс этот очень нелинейный. Тем самым он и интересен, мало кто пять лет назад предвидел, например, массовое возвращение мозгов в Индию – этого не было, а сейчас же это стало обычным явлением.
Какие условия необходимы, чтобы возвращались именно наши, российские мозги?
Этот процесс – постепенный. Я возвращаюсь к философии, которую я пытаюсь здесь высказать, и которая исходит из опыта Китая, что не нужно форсировать процессы возвращения. Перед тем, как человек вернется, а это некий шаг, потому что люди возвращаются с семьями, он должен понимать, куда он возвращается. Обычно перед возвращением долгое время они взаимодействуют со страной по поводу каких-то совместных проектов.
Я считаю, что наиболее эффективна российская технологическая диаспора, и нужно создавать «рабочие мосты» между ними и местными специалистами. Подобного рода процессы уже идут. Когда вы придете в томский ТУСУР или в московский МИЭТ, то на вопрос, почему здесь так хорошо развиваются наукоемкие предприятия, дадут простой ответ – потому что у них существует ассоциация выпускников, работающих ныне в Силиконовой долине. Это – «антенны», через которые налаживаются «рабочие мосты». Причем они возникают, преимущественно, на региональном уровне. И, слава Богу, что по этому поводу пока нет федеральных программ, которые все подмяли бы под себя. Это первый момент. Давайте пока будем говорить, как эффективно использовать тот талант, который существует для развития страны.
Во-вторых, я бы не стал говорить в нашем случае, когда мы рассуждаем об инновациях, про научную диаспору. Я ничего не имею против науки, но они – не так эффективны, не так интересны с точки зрения чисто прагматических целей. Наука нам нужна, особенно фундаментальная, но инновации – несколько другое. Инновации – это рынки, это – кроссворд из многих элементов, где наука лишь один из них.
Если вы посмотрите на опыт Китая, и особенно Индии, то там работает совсем не научная диаспора, а руководители технологических предприятий и особенно люди, которые достигли высот в многонациональных корпорациях, как senior менеджеры. В этом смысле российская технологическая диаспора еще и не созрела, потому что число людей, которые достигли высокого профессионального положения, не так велико. Оно не сравнимо с тем, что имеет Китай и Индия, даже Мексика.
Почему? У нас ведь был не хуже уровень образования?
Для этого нужно время. Индия – это послевоенный феномен, то же самое – Китай. Диаспоры формируются через некие этапы. На первом этапе люди пытаются забыть, что они выходцы из России, Индии или Китая, потому что их интересует собственное профессиональное продвижение и выживание. Когда появляется достаточное число людей, которые достигают некоторого уровня, они становятся более заметными, у них появляется некий престиж и чувство уверенности, и тогда возникает следующий шаг (второй этап). Они начинают объединяться в какие-то ассоциации, чтобы продвигать интересы собственных членов.
На третьем этапе возникает много подобных людей, которые уже стали успешными и которые начинают задумываться о том, что они могли бы сделать для страны, как вовлечься в ее развитие. О возвращении при этом и не думают, начинается формирование некой сферы деятельности или проектов вместе со страной, и чтобы этот путь пройти – нужно время. Необходимо некое поле для экспериментирования, где можно принимать ошибки, где есть некий горизонт планирования. Вопрос заключается в том, что после того, как наши товарищи почувствуют, что у них появился вкус к подобного рода совместному экспериментированию, то можем ли мы им создать подобного рода площадки здесь, в России?
А что такое проект в широком понимании этого слова? Имеются в виду проекты, которые будут двигать инновационное направление.
Это ровно те самые 100 проектов, из которых менеджер инновационного фонда смог выбрать один. Это означает, что там есть некая научная новизна, но есть определенного рода потенциал успеха с точки зрения рынка, тот набор составляющих, которые могут привести к возникновению новых Биллов Гейтцев.
Но совершенно не факт, что эти проекты будут формироваться только на территории России, должны возникать так называемые «поисковые сети». Индустрия венчурного финансирования, прежде всего, это индустрия формирования подобного рода поисковых сетей. Вопрос был бы совершенно беспредметным, если бы этих поисковых сетей в России не было. Они есть, но они все – очень локальные. Опять сошлюсь на пример Томска, который я знаю лучше, поскольку был там несколько раз за последние два года. Там уже есть, например, такие фирмы, которые занимается высококлассной прикладной математикой (декодированием и поиском закодированной информации), которые работают одновременно и с Израилем, и с США. Подобного рода сети являются центральными, но это все пока очень локально и широко не развито.
Евгений Николаевич, термин "инновационная экономика" стал широко применяться в российской экономике за последние 1-2 года. Откуда растут "корни", почему слово "инновация" стало у нас таким модным только сегодня?
Инновация, как известно, перевод с английского "innovation" и означает попросту "нововведение". Если смотреть на это понятие с экономической точки зрения, впервые к этому систематически подошел американский ученый, родившийся в Австрии, – Шумпетер. Идея инновации заключается в том, что инноватор получает некую инновационную ренту, которая позволяет ему получать прибыль выше, чем конкуренты. Примером подобной ренты является патент. Когда вы что-то патентуете, например, какая-нибудь компания за определенный временной период (лет десять) создает временную монополию, которая позволяет им продавать товары по довольно высокой цене. В отличие от ренты природных ресурсов или от ренты "взаимодействия с правительством", эта рента – получена трудом инноватора (работника конкретной компании), и она сохраняется гораздо дольше. Инновации нужны не сами по себе, они нужны, чтобы повысить наше благосостояние, а для этого нужно производить добавленную стоимость.
Почему в России термин инновационная экономика стал популярным только сейчас? Меня удивляет то, что дискуссии по инновационной экономике в России начались достаточно серьезно идти только в начале 2000-х гг., хотя во всем мире, включая Латинскую Америку, не говоря уже о Юго-Восточной Азии, про это говорят уже лет десять-пятнадцать. Это – некоторый ответ на понимание того, что рента от природных ресурсов не вечна. Надо понимать, что за тем счастьем, которое на нас свалилось из-за возросших цен на энергоносители (нефть и газ), стоят две вещи. Первая – некоторая циклическая составляющая, заключающаяся в том, что подобного рода всплески бывают примерно каждые десять лет и прогнозировать их очень сложно. Второе – совершенно ясно, что идут исследования и разработки, которые позволяют делать энергосбережения в долгосрочном плане и спрос на нефть и газ рано или поздно упадет.
Есть ли какая-нибудь классификация или "типы" инноваций?
Классификаций много. Например, инновации бывают двух типов – технологические и управленческие. Управленческие в некотором смысле более важны в России, чем технологические. Они позволяют ренту получить и сохранить инновационную ренту.
Существует множество мифов по поводу "инновационности". Это неизбежно, потому что тема обсуждается у нас недавно, мы пока находимся на стадии накопления мифов. Мифы начинают развеиваться, когда вы начинаете что-то делать, проводить эксперименты. И в этом отношении мы позади не только Китая, Индии или Южной Кореи, которые у всех на слуху, но и Бразилии, Чили и Аргентины. Первый из них заключается в том, что есть такие технологические отрасли, как, например, биотехнология или IT, которые являются более инновационными и нам на них нужно обращать внимание. Но это не так, например, основным объектом приложения инноваций в мире являются энергосберегательные технологии. Это гораздо менее "сексапильно", но это – более продуктивно как в долгосрочном, так и в краткосрочном плане.
Мир сейчас таков: что бы вы не делали, вы должны быть специалистами. Это означает, что никакой продукт: пшеница, соя, сталь, цемент – больше не является однородным. То, что называется "commodities", исчезает. Возможность получения инновационной ренты есть всегда.
Так, например, Аргентина стала мировым лидером в технологии безотвальной вспашки (впервые примененной, кстати, в России), когда почва вспахивается, а зерна "выстреливаются" непосредственно в землю. Надо знать, на какую глубину зерно "выстреливается", с какими удобрениями и т.д., и этот метод управляется через спутник специальными компьютерными программами. А это значит, что фермеры должны все это понимать, уметь модифицировать технику, вступать в диалог с производителями техники. Дальше производители этой техники начинают ее экспортировать – вот такая цепочечка получается, которая меняется существенно к лучшему. Изменяется весь уклад жизни, возникают громадные воспроизводственные эффекты везде – в образовании, производстве, государственном управлении, а казалось бы, что соя есть соя и ничего тут не сделаешь.
Так вот при нашей-то энергоемкости ВНП (по которому мы стойко делим пальму первенства разве что с Туркменистаном), у нас столько всего можно еще сделать! Второй большой миф – это представление, что вся экономика может стать инновационной, даже в том широком понимании, когда пшеница тоже инновационна.
Академик Юрий Васильевич Яременко, рано умерший (в 1996 году), будучи чрезвычайно глубоким и оригинальным экономистом, ввел в оборот понятие – неоднородность экономических ресурсов. В этом русле тоже об этом писал у вас (на Opec.ru) В.И. Данилов-Данильян.
Экономика не меняется вся сразу. В экономике возникают сначала некоторые сегменты, некоторые живые места, более живые, чем другие. Эти сегменты начинают очень отличаться от других, и эти более "живые" места начинают "вытаскивать", преобразовывать все остальное. Развитие выражается в том, что растет неоднородность отраслей, регионов у правительства.
Вы можете привести какие-нибудь примеры?
Возьмем в качестве примера опять-таки Аргентину, нашего "двойника" в Латинской Америке. Это страна, которая до сих пор является более богатой, чем наша, хотя там и было множество потрясений, постоянно была макроэкономическая, политическая и другие нестабильности. Там есть многонациональная корпорация Techint, которая экспортирует высококачественный прокат во многие страны мира, включая США и другие развитые страны. Она имеет отделения во многих странах мира и тратит на исследования и разработки, которые являются источником инновационной ренты, около 3% своего валового продукта.
У меня возникает вопрос, который я задаю практически на каждом углу – почему в Аргентине есть подобного рода так называемые ТНК третьего мира (ТНК отличают от просто большой компании наличие собственного know-how, у нас, например, много богатых и больших компаний, но технологических ТНК нет), то есть, современные компании, которые задают "планку" для всего мира, а у нас в корпорациях таких средств на инновационные исследования не выделяют? Или выделяют так мало, что "эволюции" происходят слишком медленно? В этом – основной вопрос.
Если в экономике страны есть пяток таких ТНК инновационной направленности, то есть, думающие постоянно о своем развитии, своего рода "флагманы" развития, которые невольно, хочешь, не хочешь, а подают другим пример – то и страна развивается более активно. Я провожу сознательно сравнение нашей страны не с Кореей, не с Западной Европой, я говорю про страны Латинской Америки. Те страны, которые мы традиционно не считаем инновационными и, тем не менее, даже там можно найти крупные экспортно-ориентированные корпорации, которые становятся инновационными лидерами в мире.
Третий мир, это длинный лист необходимых условий для инновационного поведения. Говорят, что надо, чтобы инвестиционный климат был хороший, и рабочая сила была образована, и университеты работали хорошо, и правительство имело некоторую стратегию (и при этом еще собиралось ее выполнять), и венчурное финансирование было развито и т.д.
Все это, конечно, очень желательно. Но если ждать всего этого, то дожить до этой "поры прекрасной" уж не доведется, как сказал поэт, "ни мне, ни тебе". Понимаете, надо различать две вещи. Одно дело, равновесие ада, когда все время трясет так, что лишь бы выжить. Зимбабве, Венесуэла и пара-тройка постсоветских государства (которые мы все знаем) – примеры подобных адских условий. И другое дело, когда условия далеко не идеальные, все время "потряхивает", но есть некоторый минимум условий, который позволяет работать и выстраивать инновационные стратегии, сначала, конечно, на уровне исключений (как Techint в Аргентине). Когда говоришь об инновациях, то приятнее и проще говорить о Южной Корее, Тайване, Соединенных Штатах Америки, Финляндии, даже той же Индии. Я же не случайно привожу примеры Аргентины, Бразилии, Мексики и т.д.
Я рад, конечно, за правительство Южной Кореи, где есть долгосрочная стратегия и программа венчурного финансирования, но давайте поймем, что правительство у нас таким не станет, в ближайшей перспективе-то уж точно, что нам ближе несколько разболтанные Бразилия и Аргентина, и, тем не менее, долгосрочные инновационные стратегии осуществлять можно, нужно, и это является выгодным для бизнеса. Сначала, повторяю, это возникает как исключение, появляются менеджеры, которым почему-то не живется как всем, обычно потому что скучно становится. Но эти исключения притягательны. У нас же жива традиция, ярко подмеченная Гоголем в характере Манилова и укрепленная большевистским – ждать "светлого будущего", обсуждать, каким оно может быть, и при этом не делать ничего. Вот так мифы и создаются.
Надо, чтобы наши крупные компании поставили инновационную проблематику в центр своего развития?
Я думаю, что это нужно осторожно, но начинать делать. И здесь главным вопросом является горизонт планирования. Я этот термин буду повторять много раз. Если у вас горизонт планирования пятнадцать лет, то все решения, которые вы принимаете, будут заключаться в том, что вы будете строить инновационные стратегии, вы будете думать в терминах инноваций. Если у вас горизонт планирования три или четыре года, тогда у вас остается только рента от натуральных ресурсов, либо рента от взаимодействия с правительством (когда дают взятки и т.д.). Понятно, что если смотреть на десять лет вперед, то инновационная рента выше, чем рента, которую компания присваивает сейчас.
Возникает следующий вопрос – есть ли в российской экономике некие компании-исключения из общего правила, которые начинают ориентироваться на инновационную ренту, как в долгосрочном плане гораздо более перспективную и более реалистичную? Это вопрос, на который я не знаю ответа.
Есть некоторые кластеры-компании, возникающие в Томске, Зеленограде, но это компании – малые, которые должны вырасти сначала в средние, а потом в большие. На это нужно время, а мой вопрос скорее адресован к российским крупным компаниям, где возникают ростки такого поведения. Примеров совсем мало, среди них можно отметить компанию "Северсталь", где горизонт планирования становится более длинным.
С другой стороны, говорят о так называемых инновационных кластерах, этот термин еще не так проявился как инновационная экономика. В Томске есть пять университетов, которые, правда, не очень типичны в качестве примера, потому что они в годы Советского Союза уже достаточно эффективно работали на военно-промышленный комплекс и знали, как работать с заказчиками. У них есть некая культура работы с промышленностью, которая у большинства компаний отсутствует. Поменялся заказчик, теперь он в США и Израиле, но культура думать прежде о заказчике, а потом о себе, уже была, что очень нетипично. Там есть "куст наукоемких предприятий", перспективный и интересный, который работает с Израилем, США, Западной Европой и т.д., чтобы из этого куста возник кластер.
Есть ли какие-то характерные черты у таких инновационных кластеров?
В кластере есть некие институты коллективного пользования, которые позволяют маленьким фирмам преодолеть пределы своего масштаба, начать разрабатывать технологии с инновационной рентой. Так рентой решается проблема "критической массы", когда из группы предприятий образуется кластер, который становится одним из лидеров на мировом рынке. Развитие инновационной экономики в России пойдет, возможно, именно таким путем, хотя и будет идти очень неравномерно.
Какие отрасли у нас можно отнести к инновационным?
Нельзя сказать, на какие отрасли "делать ставку", потому что разрыв между предприятиями внутри отраслей уже сегодня больше, чем между отраслями. Это уже показало исследование предприятий, проведенное Высшей школой экономики, что та самая ?? неоднородность, о которой я говорил. Есть, например, судостроительная промышленность и там появятся инновационные предприятия в какой-то "верхушке", а в остальной – все будет по старому. Разрыв между середняками и лидерами будет расти, и так будет в каждой отрасли. Именно поэтому секторная инновационная политика или то, что предполагает выбор определенных направлений, – это во всем мире не работает, потому что трудно угадать, "откуда" пойдет развитие. Говорят, что талант и ростки нового пробьют и асфальт. Угадать это место совершенно невозможно, но поддержать можно и нужно.
Что надо сделать для того, чтобы экономика России развивалась по "инновационному сценарию"?
Вопрос этот очень сложный. Из того, о чем я рассказал, Вы можете подумать, что я буду с энтузиазмом говорить о роли правительства в поддержке инноваций. Нет, такого энтузиазма не будет. Одно дело, что правительства должны делать (и это мы знаем хорошо), другое дело, – то, на что они способны на практике, имея в виду, что российское правительство, если говорить конкретно, само крайне неоднородно, где есть как креативные сегменты, так и серая посредственность, озвучивающее, как водится, одно, а делающая – совсем другое. И в этом мы тоже – никакое не исключение, обычная страна, как уже упоминавшаяся мною Аргентина или ЮАР.
Проще всего, особенно сейчас, когда денег много, наворотить много разных программ поддержки инноваций. Но если мы проснулись в этом отношении недавно, то давайте поучимся на уроках схожих с нами стран, которые на этом собаку съели, где уже чего только не "наворочено". В порядке хобби – не более того – попытаемся посмотреть на чужие ошибки, чтобы сделать свои собственные (а они неизбежны) чуть более осмысленными.
Главный урок, поддержка инновационной активности государств практически во всем мире – в Латинской Америке, в Юго-Восточной Азии и т.д. – это не проблема денег. Начну с того, что проблемой является не проблема денег на венчурные проекты, а проблема отсутствия самих проектов. Венчурный капиталист, особенно early stage, финансирует один из ста проектов, а сколько из них будут успешными – неизвестно. Проблемой является то, что у нас научная элита (те, кто работает в науке), венчурные капиталисты и промышленность – все говорят на разных языках. Получается, что проектам неоткуда взяться. С одной стороны, наука заботится о своих собственных представлениях, что должно работать с точки зрения науки, а промышленность и венчурные капиталисты должны озаботиться тем, как и что должно принести успех. Это так называемая проблема "перевода", когда проекты возникают на стыке трех разных языков (языка науки, языка рынка и инновационной ренты и языка финансирования).
Поэтому надо создавать инфраструктуру венчурного финансирования?
Хочу сразу отметить, что индустрия венчурного финансирования – это не мешок с деньгами. Мешок с деньгами – самое простое, а надо стремиться создать такую инфраструктуру, которая позволит всем трем сообществам – научной, венчурной и промышленной – сформировать общий язык и те проекты, которые имеют шанс стать коммерчески успешными. В Израиле формирование подобного рода индустрии венчурного финансирования заняло около десяти лет, а наиболее известная и часто упоминающаяся программа "Йозма" была завершающим аккордом в формировании этой индустрии. Не началом, а завершающим аккордом, потому что было много разных программ, чтобы вписаться в международные инновационные сети. Простое "впрыскивание" денег в индустрию венчурного финансирования ни к чему хорошему не приведет, потому что будет много денег, но, по-прежнему, не будет проектов.
Приведу близкий к нам пример. Андрей Александрович Фурсенко в те славные годы, когда он был первым заместителем министра науки и технологий, предложил создать мегапроекты, задача которых заключалась в том, чтобы показать научному сообществу и нашим скептикам олигархам, что наука в России существует не напрасно. В том смысле, что у нее есть некие заделы, которые могут привести к коммерческой экономической отдаче достаточно быстро, то есть, найти в каждом случае ту самую инновационную ренту, о которой я говорил. Для этого были выделены гранты в размере порядка $10 млн., чтобы наука и промышленность, точнее, ее динамичный сегмент – собрались вместе и сделали какие-то проекты на основе этих разработок. Я достаточно пристально следил, что же произошло с этими мегапроектами.
Во-первых, были, как водится, объявлены некоторые приоритетные направления. Там были обычные отрасли, которые у нас у всех "на слуху" – биотехнология, информационные технологии и т.д. Те заявки, которые были получены, имели мало общего с этими приоритетными. Второй интересный факт – заявок было много, а нормальных проектов – не было совсем. Андрей Александрович Фурсенко сформировал группу, которая занимались тем, чтобы из этих нелепых, но интересных заявок, слепить проекты. В результате было предложено около 10 проектов. Затем эта группа стала заниматься содержательным мониторингом этих проектов, потому что, естественно, что они менялись по мере их реализаций.
Мораль этой истории состоит в том, что после этого было еще два раунда мегапроектов с гораздо большим количеством денег, но все предпринятые усилия специалистов данной группы окончились ничем. А.Фурсенко был повышен в звании и стал министром, а инициатива оказалась без своего "патрона". И, хотя осталось много денег под данные мегапроекты, но финансировать стало нечего. Это – пример того, что хотя и есть хорошие идеи, но совершенно сырые и непроработанные, которые очень сложно доводить "до ума". Проекты нужно готовить, а для этого нужно время и менеджмент.
Вывод – было привлечено много денег, но это подействовало расхолаживающе. Нужно очень осторожно подходить к проблеме участия государства в промышленности. Я не руководствуюсь здесь идеологическими соображениями, я не думаю, что вмешиваться в экономику нельзя, потому что это нарушает законы рынка. Я подхожу с точки зрения прагматической – есть эффект или нет. Пример с мегапроектами показывает, что, может и помогает, но есть невероятно много разных "если…". Просто впрыснуть деньги, это – скорее всего, не помогает.
А может ли помочь здесь идея частно-государственного партнерства, когда совместно работают бизнес и госструктуры?
Есть некое представление о том, что частно-государственное партнерство – это создание некоего "документа", а потом все пойдет в некоем автоматическом режиме. Пример мегапроектов показывает, что нужно постоянное "ручное управление". Возникает вопрос, кто это ручное управление будет осуществлять? А.Фурсенко собрал команду (группу), которая по существу на общественных началах занималась мегапроектами, но потом вся команда распалась и проекты из "ручного управления" попали в автоматическое. И этим все дело закончилось. В автоматическом режиме, как сказал другой (живой) классик, мы только можем воспроизводить наше "как всегда".
Российская наука – это некая устоявшаяся группа интересов. Эти устоявшиеся интересы постоянно воспроизводятся и расширяются, и вопрос заключается в том, как реформировать все так, чтобы инновационные интересы стали реальными. Ошибка реформы РАН заключалась в представлении о том, что давайте мы всю эту глыбу начнем реформировать – причем всю и сразу. Лучше было бы начать реформы РАН с постепенных преобразований и локальных экспериментов, поскольку в системе РАН есть, наряду с "отживающими", и более жизнеспособные сегменты. С этими жизнеспособными сегментами всегда можно найти некие альянсы интересов и тем самым поддержать их. Они, может и исключения, но не только ведь дурные примеры заразительны.
По этому поводу Китай является очень хорошим примером, образцом того, как проводить реформы. Вначале там были проведены определенные реформы в сельском хозяйстве, появились town village – городские сельскохозяйственные предприятия, которым разрешили продавать излишки зерна и это сразу начало преобразовывать сельское хозяйство. Затем возникли свободные экономические зоны, в которые стали привлекать иностранные инвестиции.
В каждом случае есть некий портфель пилотных проектов, каждый из которых продвигает реформу как-то по-своему. Так, например, Российская академия наук реформировалась не на основе некоторой всеобъемлющей реформы, меняющей "все, до основания", а очень постепенно, где был эксперимент по созданию т.н. "рынка технологий", который удался плохо, затем начали сливать институты, что-то работало плохо. Затем стали поддерживать – и очень активно – технологические и научные spin-off, что работало достаточно хорошо. Я не собираюсь здесь обсуждать детали реформы, а сам подход – реформа, как портфель пилотных инициатив, который постоянно отсмеживается, заслуживает, я уверен, отдельного обсуждения.
Я вам и название могу предложить. Стратегия реформ: "Я его слепила из того что было… – А потом, что было, то и полюбила". Совершенно точно. Потому что реформы лепятся любовью из того, что есть, а "громадье планов" – проходит.
Инициатива должна быть не столько сверху, а от самих предприятий малого уровня.
Есть множество достаточно "тонких инструментов". Есть метафора "движущихся поездов": задача экономической политики заключается не в том, чтобы начать движение "поезда", а в том, чтобы ускорить движение "поездов", которые уже едут. Например, задача долевых грантов заключается в том, что, если я являюсь наукоемкой компанией, которая хочет продвинуть свой товар на мировой рынок, но не очень понимает, как это сделать, тогда государство может мне возместить 50% моих расходов на подобные затраты по освоению новых организационных знаний.
Подобного рода долевые гранты работают достаточно хорошо практически везде, потому что это – не очень дорогое удовольствие для государства, им пользуются не самые слабые фирмы, говорим мы о малых предприятиях. Это – один из примеров "тонких инструментов".
Или региональные венчурные фонды там, где субсидируется формирование портфеля проекта. У нас почему-то об этом ничего не говорится. Говорится о больших схемах типа имитации израильского фонда "Йозма", хотя в Европе, да и в Латинской Америке уже давно опробовали эту схему, когда частный венчурный фонд функционирует в паре с неким ЧГП (частно-государственным партнерством), и занимается тем, что формирует портфель заказов.
Между ними должен возникнуть некий диалог по поводу проекта, но не в условиях "автоматического управления", нужен ручной режим. И нужен будет квалифицированный менеджер проекта, и не просто менеджер, а нужна команда. Сейчас такие менеджеры являются главным дефицитом во всем мире, и Россия опять-таки – не исключение.
Владимир Алексеевич, в течение десяти-пятнадцати лет у нас идут разговоры о промышленной политике. Можно ли сказать, что те позитивные сдвиги, которые произошли в 2006 году, говорят о том, что "лед тронулся". Имеется в виду, что произошел запуск новых инвестиционных инструментов – были законодательно утверждены Инвестфонд, особые экономические зоны, технопарки, создана Российская венчурная компания. Что вы думаете по этому поводу?
В целом, я бы сказал, что лед если и не тронулся, то точно трогается. И в прошлом году, действительно, произошел массированный запуск инструментов, о которых вы сказали. Но только этим весь спектр того, что мы можем понимать под хорошей, современной, правильной промышленной политикой, на самом деле, не исчерпывается.
Главное, что сейчас происходит – формируется консенсус о том, что недостаточно просто принятия одних мер общего институционального характера. Если мы хотим конкурировать, иметь конкурентоспособные крупные компании как на внутреннем, так и на мировом рынке, мы должны проводить целенаправленную экономическую политику, сконцентрированную на реализации преимуществ конкретных, отдельных секторов. Это то, что мы называем сегодня промышленной политикой, хотя в принципе есть еще и другое название – политика реализации конкурентных преимуществ.
Важно, что сформировался некий консенсус в органах государственной власти, и движение здесь становится все более интенсивным. Помимо названных выше инструментов прошлого года, я бы еще хотел сказать, что прорабатывался также вопрос о создании Комиссии по вопросам развития промышленности и высоких технологий. Это тоже, на мой взгляд, очень важный организационный механизм. Я думаю, что в этом году будет продолжено движение в этом направлении.
Комиссия при каком органе государства?
При Премьере. Решение о создании Комиссии есть, но требуется принять еще ряд дополнительных документов, регламентирующих деятельность этой Комиссии. Надеюсь, что в этом году Комиссия начнет работу. Я участвовал в подготовке отдельных регламентирующих документов, и могу сказать, что в ней очень активно использовался современный мировой опыт – как органы госвласти других стран – причем, вполне рыночных – стимулируют, помогают развиваться компаниям различных секторов экономики, конкурировать и становиться более эффективными.
Вообще в принципе, конечно, очень важно, что пришло понимание того, что государственная политика – это тоже один из элементов конкурентоспособности, причем конкретных секторов. Речь идет не только о финансировании, в рамках этой Комиссии предполагалось, что основной упор будет сделан не на том, что это будет еще один источник финансирования, а именно на том, что эта Комиссия и Рабочие группы при ней, прежде всего, должны будут опираться на инициативу бизнеса, инициативу конкретных компаний. Снимать барьеры в конкретных секторах не только внутри страны, но и стремиться к тому, чтобы эти компании реализовывали свои преимущества за рубежом.
Как показывает опыт других стран – прямое финансирование может оказаться не слишком эффективным. Здесь необходимы инструменты, обеспечивающие эффективность расходования госсредств. Объективно, возрастает роль аудита. Но на одном дополнительноми финансировании, надеюсь, не зациклятся. Очень часто роль государства важна в информировании потенциальных участников и бенефициаров процесса, в согласовании интересов, в принятии согласованных планов действий – с тем, чтобы каждая из сторон – государство, бизнес, общественные организации – могли бы действовать сообща. Основной вопрос, который требуется доработать – как реализовывать механизм взаимных обязательств, как потом обеспечивать заинтересованность – и, соответственно, адекватные действия всех участников процесса на всех его стадиях.
Можно сказать, что механизм работы Комиссии укладывается в рамки частно-государственного партнерства?
В целом, да. Это – одна из форм частно-государственного партнерства, причем она работает с акцентом не на деньги, а на выработку согласованной позиции и на согласованные действия власти и бизнеса.
Еще также не до конца проработаны вопросы снижения налоговой нагрузки, на операции по реализации патентов и лицензий, на те затраты на НИОКР, которые уменьшат базу налогов на прибыль, что должно стимулировать развитие конкурентных преимуществ. Как вы считаете, что-то будет изменено в этом году?
Здесь есть определенный прогресс, и налоговая нагрузка на компании, которые связаны с НИОКР, постепенно снижается. Уже в этом году компании получают дополнительные возможности при отнесении расходов на НИОКР на затраты, например. Есть прогресс в части дифференциации ставок НДПИ.
Еще говорилось о том, что у нас большой износ оборудования и в ЖКХ, и на транспорте, и в энергетике, то есть, промышленная политика основана, кроме перечисленного, на том, чтобы гораздо больше денег выделять на функционирование инфраструктуры.
В прошлом году резко увеличилось число разговоров об инфраструктуре, хотя для специалистов, это, конечно, не новость прошлого года, проблемы здесь нарастают уже давно. К сожалению, в части упреждения такого рода ограничений у нас пока не слишком получается – инвестировать в инфраструктуру следовало бы начинать еще несколько лет назад. Но у нас, как обычно, если гром не грянет, не перекрестимся. Хорошо, если в этом году деньги пойдут на инфраструктурные проекты. В прошлом году существенного прироста инвестиций в инфраструктуру еще не было. А здесь роль государства, как одного из инвесторов, очень велика, это общеизвестно. Потому что это длительные по срокам и не всегда легко и быстро окупаемые проекты.
С точки зрения модернизации промышленности похожая ситуация в крупнотоннажных производствах – химии, целлюлозно-бумажном, отчасти в металлургии. Похожая в том смысле, что проекты крупные, капиталоемкие, и начинать модернизацию стоило уже давно – потому что на мировых рынках (а это экспортно-ориентированные производства) мы постепенно теряем свою долю. Но процесс также только начинается.
А что касается относительно небольшого по масштабам бизнеса – на мой взгляд, там сейчас существенных препятствий для модернизации нет. Сейчас, если бизнес-проект сам по себе состоятелен, то привлечь заемные ресурсы возможно вполне. Расширяют бизнес и те, кто уже в этом бизнесе находится, здесь проблем нет. И отдельный сегмент – это машиностроение, особенно в тех секторах, где в перспективе ожидается большой рост спроса, но мы к нему пока не готовы. Это энергетическое, железнодорожное машиностроение, в известной степени сельскохозяйственное машиностроение и подъемно-транспортное. Здесь роль государства велика с тем, чтобы помочь упредить рост спроса, и уже сейчас запустить процессы подготовки.
Может быть, здесь помогут такие вещи, как слияния и поглощения? По прошлому году этот рынок существенно увеличился и составил больше 40 млрд. долларов, и было свыше 345 сделок. Или это отдельный вопрос?
Это – важный вопрос, он имеет прямое отношение к промышленной политике. И здесь есть противоречие, связанное с тем, что с одной стороны, слияния ведут к повышению концентрации, к усилению монопольных эффектов, а у нас промышленность так устроена, что и без того многие сектора сильно монополизированы. С другой стороны, если мы хотим конкурировать на внешних рынках, с крупными мировыми лидерами, в том числе на внутреннем рынке, то мы должны обладать определенным масштабом, без которого эта конкуренция невозможна. И найти эту золотую середину – не всегда легко и просто. Это – отдельная тема.
Типичный пример – это цементная промышленность. "Евроцемент" в течение последних полутора лет, укрупнившись, существенно поднял отпускные цены на цемент. Это – неоднозначное решение. Конечно, сейчас строительство – сверхрентабельный бизнес, и никакой трагедии при повышении цены не произошло, к тому же сама цементная промышленность стала весьма инвестиционно привлекательной. Но случившееся – не вполне хороший пример для подражания, который может начать воспроизводиться в других секторах. К тому же следует учитывать, что цемент один из базовых материалов, в том числе, и для строительства все той же производственной инфраструктуры. Это существенным образом увеличивает стоимость ее строительства, и, в конечном счете, за это будет расплачиваться потребитель.
Киевский мэр сотрет с городских стен все непристойные надписиКиевская городская государственная администрация решила устранить все непристойные и аморальные надписи на зданиях и сооружениях города до 25 января. Распоряжение об этом, как передает ProUA, подписал мэр Киева Леонид Черновецкий.
Восстановить внешний вид зданий и сооружений, в том числе заборы, администрация поручила руководителям организаций, на балансе которых они находятся. При этом власти намерены периодически устраивать проверки, чтобы отследить появление на стенах новых непристойностей.
Помимо этого власти украинской столицы, обязали собственников исторических зданий в центре города с апреля 2007 года обеспечить их подсветку.
Путин приказал Фрадкову срочно выйти из алкогольного кризисаПрезидент России Владимир Путин направил письмо премьер-министру Михаилу Фрадкову, в котором требует принять "экстренные меры для исправления ситуации" на алкогольном рынке. Правительство должно сделать это до 1 февраля. Об этом пишет газета "Коммерсант".
Письмо Путина от 26 декабря 2006 года написано по итогам проверки работы правительства, проведенной контрольным управлением администрации президента. В нем подробно перечислены все этапы алкогольного кризиса 2006 года.
В письме Путин, в частности, распорядился, чтобы правительство подготовило предложения по выравниванию ставки акцизов на спирт, ограничению розничной продажи алкоголя, ужесточению ответственности за нелегальное производство и оборот спиртосодержащей продукции.
Газета "Ведомости" пишет, что выровнять ставки акцизов на спирт Минфин предлагал еще в ноябре. Акциз составляет 162 рубля за литр спирта, а на спиртосодержащую продукцию он в разы меньше. Поэтому легальные компании проигрывают ценовую конкуренцию производителям лекарственных настоек и бытовой химии, которая многим россиянам заменяет слишком дорогую для них водку. При средней цене в 30 рублей за литр таких суррогатов, легальный рынок недополучает более 9 миллиардов рублей.
Об ужесточении ответственности за суррогаты Минэкономразвития и Минфин уже договорились. Понадобятся поправки в КоАП и УК: для торговцев, чтобы усилить административную ответственность, для производителей - уголовную.
Письмо президента стало первым официальным документом, в котором говорится о возможном ограничении розничной торговли алкоголем. Правда, речь в нем идет лишь о местах массового скопления детей и подростков и прилегающих территориях, а также неприспособленных для продажи этой продукции.
В начале 2006 года были введены новые акцизные марки на алкоголь, однако достаточного их количества не было напечатано, что привело к остановке нескольких заводов. Летом начала работать Единая государственная автоматизированная информационная система (ЕГАИС) в которую заносились данные об обороте алкоголя на территории страны. Однако из-за сбоев ЕГАИС, были сорваны поставки алкоголя в розничные сети и вновь остановились несколько заводов. Позже ЕГАИС перевели на полуавтоматический режим, но с 1 февраля она должна заработать в автоматическом режиме. При этом часть заводов не успевает установить необходимое оборудование, что может стать причиной нового кризиса на алкогольном рынке.
По данным Росстата, в 2006 году производство спирта в России упало почти на 30 процентов, а ликероводочной продукции - на 10 процентов.
МИД Украины остался без денег из-за "неправомочного" ТарасюкаМИД Украины не получает с начала этого года бюджетных средств, поскольку Госказначейство не признает правомочности подписей ни министра иностранных дел Бориса Тарасюка, ни его первого заместителя Владимира Огрызко. Об этом, как пишет "Украинская правда", говорится в заявлении пресс-службы МИД.
"Министерство иностранных дел Украины предоставило Государственному казначейству все необходимые для осуществления платежей документы, в том числе и образцы подписей. Однако Государственное казначейство не признает правомочности подписей ни министра Бориса Тарасюка, ни его первого заместителя Владимира Огрызко, на которого временно возложено руководство МИД на период отпуска Тарасюка", - утверждает, в частности, пресс-служба.
Как сообщалось ранее, источники в МИД сообщили, что в настоящее время, из-за прекращения бюджетного финансирования, министерство не может оплачивать текущие счета, делать взносы в международные организации и обслуживать иностранные делегации. Также ведомство не имеет возможности оплачивать счета дипломатических учреждений, счета аренды помещений и выплачивать зарплату своим работникам.
По мнению представителей внешнеполитического ведомства, прекращение финансирования министерства является следствием конфликтной ситуации, сложившейся вокруг увольнения главы МИД Бориса Тарасюка.
1 декабря 2006 года Верховная Рада приняла постановление об увольнении Тарасюка с должности главы МИД. Шевченковский районный суд Киева приостановил действие этого постановления, а президент Украины подписал указ о продолжении исполнения Тарасюком его обязанностей.
4 января этого года Апелляционный суд Киева отменил постановление Шевченковского райсуда. При этом 6 и 20 декабря Тарасюк не был допущен на заседание кабинета министров. Глава МИД входит в состав действующего правительства по квоте президента.
ЦБ РФ не будет комментировать "дело А.Козлова" до решения судаБанк России не считает возможным комментировать действия правоохранительных органов до принятия судом решения и вступления в законную силу приговора суда по факту задержания подозреваемых в деле об убийстве первого заместителя председателя ЦБ РФ Андрея Козлова.
Как говорится в сообщении департамента внешних и общественных связей Центробанка, в Банк России поступают такие обращения, однако, "банк не считает возможным комментировать действия правоохранительных органов и высказывания отдельных лиц", публично излагающих свою точку зрения на обоснованность действий правоохранительных органов, "до принятия судом решения и вступления в законную силу приговора суда".
Заявление ЦБ РФ последовало за открытым письмом банкира А.Френкеля, обвиняемого в организации убийства первого зампреда Центробанка Андрея Козлова. 19 января с.г. бывший глава ВИП-банка публично обвинил ЦБ в манипуляциях с законом об отмывании денег и в выводе миллиардов долларов за рубеж. А.Френкель утверждает, что планировал выступить в СМИ с обвинениями в коррупции в адрес чиновников ЦБ и с критикой политики банковского регулирования при отзыве лицензий у банков за месяц до своего ареста.
Как сообщил президент Московской международной валютной ассоциации (ММВА) Алексей Мамонтов, отец А.Френкеля, Ефим Френкель, при личной встрече попросил его передать материал в СМИ 18 января. "Е.Френкель встречался с сыном в изоляторе временного содержания 16 января, и банкир дал разрешение на публикацию",- сообщил президент ММВА.
Между тем первый заместитель генерального прокурора РФ Александр Буксман не исключил, что заявление адвоката Игоря Трунова о том, что его подзащитный - бывший глава ВИП-банка Алексей Френкель - перед задержанием намеревался сделать обращение о противоправных действиях Центробанка РФ, может быть лишь способом защиты. По словам А.Буксмана, не понятно, что мешало А.Френкелю обратиться в органы прокуратуры раньше.
Напомним, бывшему главе ВИП-банка А.Френкелю предъявлено обвинение по ст.33, ст.105 УК РФ в организации убийства А.Козлова. По версии следствия, А.Френкель пошел на заказ убийства первого зампреда ЦБ из-за личного конфликта с А.Козловым. В 2005г. ЦБ отказался включить ВИП-банк в систему страхования вкладов, тем самым лишив его работы с клиентами, однако вскоре это решение было оспорено в Арбитражном суде. В мае 2006г. суд отменил постановление ЦБ, и тогда А.Козлов санкционировал внеочередную проверку ВИП-банка, по результатам которой у него была отозвана лицензия. А.Френкель оспорил в суде и эти действия ЦБ, а А.Козлова, по мнению следователей, решил устранить.
Всего по этому делу к настоящему моменту задержаны семь подозреваемых, в том числе Лиана Аскерова, которой Генпрокуратура предъявила обвинение в пособничестве в убийстве первого зампреда ЦБ.
Л.Аскерова в своих показаниях отметила, что Алексей Френкель, обвиняемый в организации убийства А.Козлова, причастен к данному преступлению. Однако по мнению адвоката А.Френкеля Игоря Трунова, Л.Аскерова оклеветала его подзащитного. "Кроме этих показаний, у обвинения ничего нет", - подчеркнул И.Трунов. Адвокат утверждал, что он вместе со своим подзащитным будет настаивать на очной ставке с Л.Аскеровой.
По неофициальным данным, Л.Аскерова подозревается в поиске исполнителей убийства первого зампреда ЦБ А.Козлова. Как сообщил РБК источник в правоохранительных органах, следствие считает, что Л.Аскерова была задействована в преступлении с целью поиска людей для осуществления заказного убийства. При этом, как отметил собеседник агентства, Л.Аскерова не предполагала, кого именно следовало убить.
Андрей Козлов был убит 13 сентября 2006г. возле территории спорткомплекса "Спартак", в котором сотрудники Центробанка играли в футбол. Неизвестные открыли стрельбу в момент, когда банкир выходил с территории спорткомплекса. С огнестрельным ранением в голову и грудь А.Козлов был госпитализирован в 33-ю городскую больницу, где, не приходя в сознание, умер. Также погиб водитель А.Козлова.
Выручка Rosukrenergo по экспортным контрактам 2006г. составила $2,225 млрд Выручка Rosukrenergo (RUE) по экспортным контрактам 2006г. составила 2,225 млрд долл., заявил в интервью "Коммерсанту" содиректор компании, член правления Газпрома Константин Чуйченко. "В прошлом году мы продали 2,5 млрд кубометров газа в Польше, 1,9 млрд – в Венгрии, 3,5 млрд – в Словакии и 0,8 млрд – в Румынии", отметил он.
По его словам, этого вполне достаточно, для того чтобы покрыть убыток от поставок российского газа на Украину, который составил в районе 850 млн долл и образовался оттого, что Rosukrenergo была вынуждена покупать российский газ по 230 долл. за 1 тыс. кубометров и продавать по 95 долл. Еще порядка 300 млн долл. убытков компания получила в конце года из-за того, что туркменский газ покупался по $126 за 1 тыс. куб м.
В 2007г. RUE, по словам К. Чуйченко, планирует поставить на Украину не менее 55 млрд кубометров газа среднеазиатского происхождения. "С учетом транспортных расходов, мы прогнозируем маржу в среднем примерно $2 на каждой тысяче кубометров. По экспортным контрактам поставки среднеазиатского газа и нашего газа из подземных хранилищ составят порядка 10,5 млрд кубометров. Мы рассчитываем получить экспортную выручку от продажи газа за пределами СНГ в районе 2,9 млрд долл.", - заявил содиректор директор компании.
Что касается взаимоотношений с властями Украины, то К.Чуйченко отметил, что "ситуация сегодня значительно более позитивна, чем прошлой зимой". "Подтверждением этому была наша недавняя встреча с премьер-министром Украины Виктором Януковичем. Он поблагодарил нас за то, что мы выполнили в 2006 году все свои обязательства по поставкам газа и удержали баланс цен на газ на одном уровне, причем в Киеве с пониманием отнеслись к тому, что RUE сработало себе в убыток, - рассказал К. Чуйченко. - Виктора Януковича, кстати, волновал процесс формирования цены на среднеазиатский газ. Мы договорились о том, что механизм формирования цены сделаем более понятным и прозрачным. Мы <…> будем дальше развивать сотрудничество, в частности, в феврале мы планируем провести презентацию нашей компании в Киеве в правительстве с участием СМИ и коммерческих структур".
Константин Чуйченко также заявил, что Rosukrenergo намерена приобрести небольшие месторождения на Украине и изучает вопрос покупки распределительных газовых сетей. "Если вы посмотрите историю газового бизнеса Украины, вы увидите, что все местные олигархи начинали именно с газового бизнеса и разбогатели на поставках газа либо его распределении внутри страны. Вот отсюда такой интерес к тому, что делает RUE. На самом деле мы занимаемся обычным трейдингом и являемся одной из самых открытых трейдинговых компаний на сегодняшний день. Мы открыли интернет-сайт на четырех языках, где разместили и структуру корпоративного управления компанией, и ее финансовые показатели", - отметил содиректор компании.
Константин Чуйченко также подтвердил, что в российской части акционеров RUE произошли изменения и Газпром купил половину акций RUE у австрийской дочерней структуры Газпромбанка за 2,36 млн евро. "На сегодняшний день изменения в реестр акционеров уже внесены, и Газпром теперь является прямым владельцем половины акций RUE. Причем компания рассчиталась с акционерами за 2005 год, распределив 735 млн долл. в виде дивидендов пропорционально долевому участию акционеров", - отметил глава RUE.
На вопрос корреспондента "Коммерсанта", продолжает ли Газпром финансировать RUE, Константин Чуйченко обратил внимание, что Газпромбанк организовал финансирование RUE на абсолютно рыночных условиях. "Что касается преимуществ, то в принципе Газпром решил все свои проблемы на Украине. Во-первых, из 7,8 млрд кубометров газа, застрявшего в 2005 году в подземных хранилищах, украинцы подняли лишь 2,3 млрд, а RUE выкупило остальной объем – 5,25 млрд. И Газпром получил за этот газ живые деньги, хотя он был уже фактически назван буферным и списан на технологические нужды. Во-вторых, Газпром прекратил нести риски по поставкам газа на Украину и не имеет дебиторской задолженности "Нафтогаза Украины". В-третьих, соглашение от 4 января 2006 года запрещает "Нафтогазу" реэкспортировать газ, и эта норма на данный момент не подлежит изменению, кроме того, удалось разорвать связку "транспортировка - поставка", и Газпром получил возможность продавать российский газ по рыночной формуле цены. Все это позволило оптимизировать формирование газового баланса России и Украины через закупки среднеазиатского газа", - отметил К.Чуйченко.
По его словам, исторически на Украину поставляли газ посредники, к которым Газпром не имел никакого отношения, а RUE для Газпрома не посредник, а дочерняя трейдерская компания. "Необходимость создания единого для России и Украины трейдера заключалась в том, чтобы избежать противостояния и конкуренции между Россией и Украиной при закупках среднеазиатского газа. Таким образом, мы можем обеспечить Украине самую благоприятную цену. Если помните, раньше Украина и "Газэкспорт" покупали, каждый самостоятельно, газ у Туркмении и, конкурируя, повысили его цену с $44 до $65 за 1 тыс. кубометров. Это и показало: если мы не согласуем интересы покупателей, то на нашей конкуренции заработают производители среднеазиатского газа. Помните лето 2004 года, когда на политическом уровне было принято решение о создании RUE? Тогда решили, что представлять интересы России и Украины должны крупные финансовые структуры, чтобы механизм формирования инвестиционных ресурсов сделать более простым, чтобы компания могла не только закупать и продавать газ, но также модернизировать транспортные мощности в Узбекистане и Казахстане, позволяющие увеличить прокачку газа из Средней Азии", - рассказал содиректор.
В Великобритании упраздняют МВДПремьер-министр Великобритании Тони Блэр в ближайшие две недели объявит о масштабной реорганизации Министерства внутренних дел, которое будет преобразовано в два отдельных ведомства - Министерство национальной безопасности и Министерство юстиции, пишет газета The Guardian со ссылкой на неназванный источник в кабинете министров.
По сведениям издания, Блэр поручил главе британского МВД Джону Рейду провести реформу ведомства еще в августе 2006 года, когда был раскрыт заговор террористов, пытавшихся взорвать пассажирские самолеты над Атлантикой. Рейд подготовил план до новогодних праздников, однако премьер отложил его рассмотрение на более позднее время.
По данным газеты, в ведение Министерства национальной безопасности перейдет борьба с терроризмом и координация деятельности спецслужб, полицейские функции, связанные с обеспечением общественной безопасности, и реализация иммиграционной политики. За Министерством юстиции закрепят систему исполнения наказания, уголовное судопроизводство, а также функции Управления конституционного законодательства.
Издание отмечает, что реформа МВД, штат которого составляет 73 тысячи человек, будет самой масштабной с 1782 года. Реализация плана Тони Блэра и Джона Рейда может занять около месяца, так как для этого не потребуется вносить изменения в законы. Накануне министр внутренних дел оправдывая проведения столь радикальных преобразований заявил: "Когда дело касается безопасности государства и правосудия, не должно быть никаких священных коров".
Попыток отравления Александра Литвиненко могло быть две, причем в первый раз убийцы не достигли желаемого результата. Именно такая версия событий, произошедших в Лондоне в конце 2006 года, выдвигается в документальном фильме телекомпании BBC, который будет показан вечером 22 января, сообщает Reuters.
В фильме "Как отравить шпиона" (How to poison a spy) рассказывается, что первая (безрезультатная) попытка отравления бывшего агента ФСБ могла быть предпринята 16 октября 2006 года в суши-баре Itsu.
Такой вывод создатели фильма сделали исходя из того, что следы радиоактивного полония-210 были обнаружены не в той части бара, где Литвиненко обедал с итальянским экспертом по спецслужбам Марио Скарамеллой накануне своего отравления.
После того, как первая попытка не удалась, убийца (или убийцы) предприняли вторую, которая, как полагают журналисты, могла произойти 1 ноября в баре отеля Millennium.
Напомним, что Александр Литвиненко умер 23 ноября от отравления полонием-210. Британские спецслужбы, расследующие это дело, квалифицировали его как убийство.
Свидетелями по этому делу проходит целый ряд граждан России, с которыми бывший сотрудник спецслужб контактировал накануне того дня, когда он почувствовал недомогание.
Британская газета The Times написала, что основным подозреваемым по делу проходит некий россиянин по имени Владислав, которого запечатлели камеры наружного наблюдения отеля Millennium. Однако в полиции эту информацию комментировать отказываются.
Закон о РДР вступил в силу... Поправки в закон "О рынке ценных бумаг", касающиеся выпуска российских депозитарных расписок (РДР), принятые Госдумой 8 декабря и одобренные Советом Федерации 22 декабря, вступили в силу.
Этот закон, текст которого опубликован в "Российской газете" 10 января, вступает в силу через 10 дней после опубликования.
Согласно закону, РДР является именной эмиссионной ценной бумагой, не имеющей номинальной стоимости, удостоверяющей право собственности на определенное количество акций или облигаций иностранного эмитента и закрепляющей право ее владельца требовать от эмитента РДР получения взамен расписки соответствующего количества представляемых ценных бумаг.
Законом устанавливается, что депозитарий может оказывать депоненту услуги, связанные с получением доходов по ценным бумагам и иных причитающихся владельцам ценных бумаг выплат.
Держателем реестра РДР может быть эмитент или профессиональный участник рынка ценных бумаг, осуществляющий деятельность по ведению реестра на основании поручения эмитента. Если число владельцев ценных бумаг превышает 500, держателем реестра должен быть профессиональный участник рынка ценных бумаг, осуществляющий деятельность по ведению реестра. Регистратор имеет право передать часть своих функций по сбору информации, входящей в систему ведения реестра, другим регистраторам. Передача указанных функций не освобождает регистратора от ответственности перед эмитентом.
В процессе эмиссии РДР государственная регистрация отчета об итогах выпуска (дополнительного выпуска) ценных бумаг не осуществляется. Процедура эмиссии РДР включает следующие этапы: утверждение решения о выпуске российских депозитарных расписок уполномоченным органом их эмитента - депозитария; государственную регистрацию выпуска российских депозитарных расписок; размещение российских депозитарных расписок.
Руководитель Федеральной службы по финансовым рынкам Олег Вьюгин заявлял, что реальный интерес к РДР есть у российских компаний, которые разместились на LSE как иностранные холдинги и получили в результате малоликвидный вторичный рынок. "Теперь в результате стремятся разместиться в России, - сказал О.Вьюгин. - Ведь размещения наших компаний для британского рынка невелики. Например, один российский ритейлер разместился на $600 млн. А в Лондоне торгуются компании по капитализации на порядки больше. Кроме того, ведь это - российский ритейлер, и очевидно, что в России ликвидность его акций будет больше. Здесь эти акции лучше понимают: здесь аналитики ходят в магазины этой компании. Наконец, в России инвесторов поменьше, а спекулянтов, создающих ликвидность, много". Интерфакс
22.01.2007, №9 (1783)СОЧИ — Канцлер Германии Ангела Меркель объяснила Владимиру Путину, какие выводы сделал Евросоюз из российско-белорусского кризиса. Она предложила внести в новое соглашение между Россией и ЕС о партнерстве и сотрудничестве (СПС) правила информационного оповещения европейцев в подобных случаях.
Меркель прилетела в Россию всего на день. Ее переговоры с Путиным в сочинской резиденции “Бочаров Ручей” длились больше двух часов. Это ее четвертый визит в Россию в качестве канцлера. Но на этот раз она приехала и как лидер страны — председателя в ЕС и G8.
На пресс-конференции после переговоров Меркель заявила, что, когда Москва приостановила поставки нефти в Европу через территорию Белоруссии, уровень информирования европейцев был недостаточным. “Я понимаю, что Россия и с Украиной, и с Белоруссией хочет иметь рыночную цену. Но мы выступаем за надежность поставок”, — добавила канцлер. Она предложила, чтобы в новом СПС был зафиксирован “пассаж, посвященный механизмам информирования друг друга в таких случаях” и прописана возможность участия европейцев в их разрешении.
Но в ноябре Польша заблокировала переговоры из-за введенных Россией ограничений на импорт польского мяса. Меркель лишь выразила надежду, что это произойдет в период председательства Германии в ЕС. Она отметила, что блокирование Польшей начала переговоров — это не внутренняя проблема ЕС, а проблема между ЕС и Россией. Источник в Кремле заявил вчера “РИА Новости”, что с Польшей достигнута договоренность о том, что российские фитосанитары в течение месяца проведут обследование тех польских компаний, которые планируют поставлять мясо в Россию.
Путин вновь заверил, что на рыночные принципы в вопросах поставки топлива Россия будет переходить со всеми странами: “Паразитированию — нет”. А чтобы снизить транзитные риски, пообещал “более активно развивать [альтернативную] транспортную сеть”. Одним из таких проектов, напрямую связывающих поставщика и потребителя энергоресурсов, является строительство Северо-Европейского газопровода (СЕГ). Путин, отвечая на вопрос “Ведомостей”, сказал, что с Меркель они этот вопрос не обсуждали: “А что там обсуждать? Все решено”. Но недавно Меркель предложила, чтобы не обижать недовольную проектом Польшу, построить перемычку, которая позволит Варшаве получать топливо напрямую. Путин вчера заявил, что не против такого варианта: “Мы и в Польшу, и в Швецию готовы [строить ответвления]”. По словам президента, это тем более реально в случае превращения Германии в ключевой распределительный центр газа в Европе. Германия, по мнению Путина, не против такой перспективы.
Меркель рассказала, что ставила вопрос о правах человека. По ее словам, “было бы желательно ратифицировать дополнительный протокол о правах человека”. Она спросила президента о расследовании убийства журналистки Анны Политковской. “Работа по расследованию идет очень интенсивно, но пока нет новостей”, — сообщила Меркель, ссылаясь на Путина. По мнению политолога Александра Рара, Германия снижает остроту критики России, поскольку нуждается в ее содействии по ряду международных проблем. Это касается вопросов Ирана, Афганистана и Косова, которыми Германия должна заниматься как страна, председательствующая в ЕС и G8, считает Рар.
22.01.2007, №9 (1783) Всего день пролежали в Госдуме жесткие поправки к закону о митингах. Депутаты из разных фракций внесли их в прошлый четверг, а уже в пятницу решили отозвать подписи. Это было испытание общественного мнения, объясняют авторы.
Поправки в закон “О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях” позволяют региональным властям запрещать на месяц во время выборов все публичные мероприятия, кроме собраний. Запрещается митинговать у воинских частей. Расширен перечень лиц, которым запрещено организовывать такие акции.
Авторы законопроекта единороссы Павел Воронин, Игорь Баринов, Владимир Семаго, руководитель фракции ЛДПР Игорь Лебедев и независимый депутат Геннадий Селезнев отозвали подписи. При обсуждении проекта в подгруппах фракции ЕР коллеги раскритиковали запрет на проведение митингов накануне и после выборов, уточняет Баринов. Воронин отмечает, что закон пройдет “техническую” доработку.
В правке нуждается норма, которая запрещает организовывать митинг тем, кто уличен или заподозрен в экстремизме, — следует четче прописать круг этих лиц, говорит Селезнев. Баринов не скрывает, что разработчики ориентировались на оппозиционеров — Михаила Касьянова и Эдуарда Лимонова. Власть должна иметь правовой механизм, чтобы лимитировать действия Лимоновых, Каспаровых, Касьяновых, уверен вице-спикер от ЛДПР Владимир Жириновский.
Поправки раскритиковали не только оппозиционные партии. Председатель Совфеда Сергей Миронов заявил, что депутаты действуют “из конъюнктурных сиюминутных соображений”, а председатель комиссии Общественной палаты по вопросам толерантности Валерий Тишков попросил текст поправок на экспертизу.
В пятницу в Думе с руководством ЕР встретился замруководителя президентской администрации Владислав Сурков. После встречи он признался “Газете.Ru”, что текст закона будет смягчен. “В администрации решили прощупать общественное мнение, — полагает источник, близкий к руководству фракции, — но, услышав критику, пошли на попятный”. Семаго и Селезнев уверяют, что их решение не связано с визитом Суркова. Вопрос о митингах не поднимался в ходе встречи, говорит присутствовавший на ней секретарь президиума генсовета партии Вячеслав Володин.
Алексей Макаркин из Центра политических технологий не исключает, что поправки к закону о митингах продиктованы из Кремля, а история с внесением и последующим отзывом была заранее срежиссирована. В итоге лидеры парламентского большинства остались вне критики, законопроект все равно будет принят и ограничит интересы оппозиционеров, а позиция Кремля будет воспринята как нечто умеренное и приемлемое.
22.01.2007, №9 (1783)Убийство в Турции известного журналиста армянского происхождения поставило на грань краха планы страны по вступлению в ЕС. Для Европы это событие стало сигналом, укрепившим сомнения в “европейскости” ценностей, принятых в Турции. Для турецких властей — ясным указанием на недостатки внутренней политики, которые нужно срочно устранять. Громкие убийства в России такого эффекта не дают. То ли потому, что России ничего не нужно от других стран, то ли потому, что вопрос о ценностях вообще у нас не актуален.
Одного из самых известных представителей армянской диаспоры — редактора газеты “Агос” Гранта Динка застрелили в центре Стамбула в пятницу. Полиция уже арестовала 17-летнего Огюна Самаста, который сознался в преступлении и заявил, что наказал журналиста за “оскорбление Турции”. Динк уже был судим по статье “Оскорбление турецкой нации” (ст. 301 Уголовного кодекса Турции). В 2005 г. он получил шесть месяцев тюрьмы, но под давлением Совета Европы обвинение с журналиста было снято.
Понятно, что убийство видного армянина крайне невыгодно турецким властям — шансы вступления в ЕС становятся все более иллюзорными. Европейские лидеры уже не раз намекали, что переполненному ЕС пора подождать с дальнейшим расширением. Во многих странах Европы вступление Турции откровенно непопулярно, и такие события, как суд над писателем Орханом Памуком и нынешнее убийство, только закрепляют “неевропейский” имидж страны. Убийство Динка, очевидно, повлияет и на результаты президентских и парламентских выборов (первые пройдут в мае, вторые — в ноябре). Неудивительна реакция премьер-министра Турции Реджепа Эрдогана: на специальной пресс-конференции он назвал убийство Динка преступлением против всей нации, ее единства, стабильности и спокойствия.
В России прошлый год был отмечен несколькими громкими убийствами. Можно сказать, на выбор: зампред Центробанка Андрей Козлов, оппозиционный журналист Анна Политковская, опальный спецслужбист Александр Литвиненко. И ни одно из них не стало ясным сигналом ни Европе, ни российским властям. И уж точно никак не повлияет на предстоящие выборы.
Да, западные СМИ в каждом из упомянутых случаев разворачивали “кампанию очернения России”. Однако точного адресата эти кампании не имели, потому что повторяли общие причины возникновения ситуации, способствующей таким преступлениям, но не могли назвать конкретных виновников, надежно скрытых молчанием или ложными версиями.
Российские же власти традиционно предпочитают снижать в общественном сознании значимость громких преступлений, по возможности сводя их к бытовым и чисто уголовным. Замалчивание и нежелание видеть причины приводит к отсутствию выводов. Убийство Андрея Козлова — чем не повод детально разобраться с теневыми сторонами банковского бизнеса? Но есть главный обвиняемый и есть мотив — личная месть, так что остальные могут спать спокойно. Убийство оппозиционной журналистки Политковской никак не повлияло на отношение к свободе СМИ. Отравление Литвиненко было объяснено таким количеством версий, что сразу отбило у публики всякий интерес к расследованию. Можно вспомнить случай с Александром Копцевым (похожий на убийство Динка по мотивам), который ворвался в синагогу и порезал нескольких людей ножом. Это преступление никак не повлияло на экстремистские настроения в обществе — через полгода после него случилась Кондопога.
Вероятно, можно говорить о самодостаточности энергетической державы, внутренняя политика которой никак не зависит от “моральных шоков”. Громкие убийства, в общем, и не воспринимаются обществом как “моральный шок”, после которого естественно требовать системных изменений. Моральная составляющая у этих громких событий, по сути, отсутствует — возможно, потому, что в современном российском обществе понятия преступления и наказания надежно размыты.
22.01.2007, №9 (1783) Как стало известно “Ведомостям”, 16 января на совещании у президента Владимира Путина одобрено предложение передать все месторождения на континентальном шельфе страны в управление “Газпрому” и “Роснефти”.
По прогнозам Минприроды, добыча нефти на шельфе к 2010 г. достигнет 10 млн т, к 2020 г. — 95 млн т, а газа — 30 млрд куб. м и 320 млрд куб. м соответственно. Затраты федерального бюджета составят $1,2 млрд, частные инвестиции — $70-110 млрд.
16 января Путин провел совещание, в котором участвовали министр промышленности и энергетики Виктор Христенко, министр экономразвития Герман Греф, глава Минприроды Юрий Трутнев, председатель “Газпрома” Алексей Миллер и президент “Роснефти” Сергей Богданчиков, рассказал источник, знакомый с его итогами. Трутнев и Христенко предложили отдать освоение шельфа под контроль госкомпаний. Все сошлись на том, что “Газпром” и “Роснефть” поровну поделят шельфовые проекты. Это связано в первую очередь с желанием не допустить иностранцев к крупным пакетам акций этих месторождений, говорит источник. Другое принципиальное решение, по словам чиновника правительства, в том, что шельфовые месторождения будут распределяться не на аукционах, а на конкурсах. Отличие в том, что на конкурсе сумма — не главный критерий: конверты могут даже не открываться, если комиссия сочла технические и экологические условия данного заявителя оптимальными.
Хотя протокол совещания у Путина пока не подписан, т. е. не имеет статуса директивы, можно не сомневаться, что это генеральная линия, подтверждает чиновник одного из федеральных ведомств.
“Никакого сюрприза”, — говорит аналитик “Тройки Диалог” Валерий Нестеров. Еще в 2004 г., когда Exxon и Chevron лишили прав на “Сахалин-3”, стало ясно, что государство берет шельф под жесткий контроль, поясняет он. Передать шельф в управление “Газпрому” и “Роснефти” предложил в апреле 2005 г. замначальника департамента газовой монополии Борис Никитин. Согласившись с ним, депутаты год назад рекомендовали правительству передать шельф в одни руки, поручив специально созданной госкомпании отбирать инвесторов на конкурсе.
Чиновник Белого дома считает, что оформить принятое в Кремле решение можно, внеся поправки в законы “О недрах” и “О континентальном шельфе”. На ближайшие пару лет вопрос принятия нового закона “О недрах” закрыт, констатирует директор “СРП-Экспертизы” Михаил Субботин. Этот законопроект, подготовленный Минприроды, предусматривал, что право на разработку месторождения можно будет получить только на аукционе, а отнять лицензию у компании вправе будет лишь суд. Но документ не прошел Думу. “Мы хотели бы принять закон, но не можем остаться без рычагов, пусть и не очень цивилизованных”, — объяснил в ноябре 2005 г. премьер Михаил Фрадков.
Делая ставку на свои компании, государство отодвигает потенциальных конкурентов и теряет в качестве разработки месторождений, констатирует Субботин. Не будет прозрачности в передаче недр, бюджетных выгод, эффективности освоения, соглашается федеральный чиновник. По его расчетам, на аукционах по крупным шельфовым месторождениям государство могло бы заработать не менее $7-8 млрд, тогда как конкурсы принесут не более $3,5-4 млрд. Ущемлены будут не только иностранцы, но и российские компании, например “Лукойл”, имеющий опыт работы на Балтике и северном шельфе, замечает Нестеров.
В “Роснефти”, Минприроды, Минпромэнерго и Минэкономразвития от официальных комментариев отказались. Получить комментарии в “Газпроме” не удалось.
При выборе инвестора госкомпании будут руководствоваться политическими и государственными, а не коммерческими принципами, уверен источник, близкий к Shell. Пример такого поведения — Штокмановское месторождение, лицензия на разработку которого досталась в 1990-е гг. “Газпрому” напрямую от правительства, говорит он. Представитель Exxon полагает, что передача шельфа госкомпаниям, которые будут одновременно отбирать участников проектов и заниматься бизнесом, неизбежно приведет к конфликту интересов.
22.01.2007, №9 (1783)Рыночная стоимость активов ЮКОСа превышает $33 млрд — такие расчеты представили конкурсному управляющему компании-банкрота Эдуарду Ребгуну нанятые им оценщики. Но маловероятно, что активы будут выставлены за такие деньги — дисконт может достигать 30%.
Выручка ЮКОСа за I полугодие 2006 г. по РСБУ — 1,24 млрд руб., чистый убыток — 4,01 млрд руб. 60,5% акций компании — у Group Menatep Limited (GML). В августе 2006 г. Арбитражный суд Москвы признал ЮКОС банкротом и ввел конкурсное производство. В реестре кредиторов 66 компаний, доказанные судом претензии на 25 декабря 2006 г. — 705,8 млрд руб. ($26,6 млрд), из них 392 млрд руб. — перед налоговиками. Среди крупнейших признанных судом кредиторов компании — “Роснефть” и ее “дочка” “Юганскнефтегаз” (263,7 млрд руб.), “дочка” ЮКОСа — “Томскнефть” (12,25 млрд руб.).
Все имущество ЮКОСа — от скважин и заводов до недвижимости и автомобилей — вскоре выставят на торги в рамках конкурсного производства. Конкурсный управляющий ЮКОСа Эдуард Ребгун поручил консорциуму российских оценщиков во главе с фирмой “Росэко” подсчитать рыночную и ликвидационную (по этой цене оценщики предлагают выставлять активы на конкурсные торги) стоимость активов компании. Работа должна была завершиться к пятнице, и в этот день пресс-секретарь конкурсного управляющего Николай Лашкевич сообщил журналистам, что предварительная рыночная оценка имущества ЮКОСа “может превысить $22 млрд”.
“Ведомостям” удалось ознакомиться с документом. Из отчета следует, что активы ЮКОСа стоят более $33 млрд (см. таблицу, курс — 26,53 руб. за $1). По словам источника, знакомого с ходом оценки, рыночная стоимость каждого актива подсчитывалась по состоянию на 1 октября 2006 г. И это не окончательные данные — вчера вечером оценщики продолжали работу. Документ еще предстоит рассмотреть комитету кредиторов ЮКОСа, крупнейшими из которых являются “Роснефть” и Федеральная налоговая служба. Гендиректор “Росэко” Евгений Нейман вчера отказался комментировать результаты оценки.
Самые ценные активы ЮКОСа — акции “Газпром нефти” ($4,2 млрд за 20% акций) и “Роснефти” ($7,23 млрд за 9,44%) — фактически оценены по рыночным котировкам. В пятницу эти пакеты в РТС стоили $4,4 млрд и $7,6 млрд соответственно. По обеим компаниям приведена и ликвидационная стоимость. В обоих случаях предложен дисконт в 5% к рыночной цене: пакет “Газпром нефти”, таким образом, стоит $3,98 млрд, а акции “Роснефти” — $6,87 млрд. Именно это имущество выставят на торги в первую очередь, ожидает аналитик Альфа-банка Дмитрий Лукашов. “Газпром”, заявлявший о намерении выкупить акции “Газпром нефти”, рассчитывал на больший дисконт, признается менеджер госкомпании, ведь эти акции вряд ли будут интересны кому-то еще. Монополия заложила в бюджет на выкуп акций “дочки” $3,75 млрд. Получить официальные комментарии “Газпрома” не удалось.
Ключевые из оставшихся у ЮКОСа добывающих активов — “Самаранефтегаз” и “Томскнефть” — оценили неожиданно дорого: $8,3 млрд и $9,6 млрд соответственно. Для сравнения: крупнейший актив ЮКОСа — “Юганскнефтегаз”, по объемам добычи нефти в несколько раз превосходивший другие “дочки”, был продан в декабре 2004 г. за $9,35 млрд. Зато рыночную стоимость Восточно-Сибирской нефтяной компании (ВСНК), нефтяные запасы которой только вдвое меньше, чем у “Самаранефтегаза”, “Росэко” оценила всего в $46,8 млн. По словам Лукашова, инвесторы оценивают “Томскнефть” в $6,5 млрд, “Самаранефтегаз” — в $2-4 млрд. Оценщики ЮКОСа исходили из $9 за баррель запасов, хотя последние сделки при продаже активов в России проходили по цене $4-5 за баррель, удивлена аналитик Deutsche UFG Ольга Даниленко. Сотрудник “Газпрома” (ранее менеджеры компании интересовались возможностью купить “Томскнефть”) вчера назвал стоимость “Томскнефти” завышенной и выразил надежду, что стартовая цена будет ниже.
Выходит, управляющий и кредиторы летом 2006 г. ошиблись, оценив ЮКОС слишком дешево. В июле 2006 г. команда Ребгуна определила стоимость всего имущества ЮКОСа в $16,9 млрд. А так как признанные судом долги компании составляли $18,56 млрд, управляющий и кредиторы пришли к выводу, что финансовое состояние ЮКОСа безнадежно и его имущество должно пойти с молотка. Нейман отказался раскрыть методологию оценки активов ЮКОСа.
Впрочем, высокая оценка не означает, что и стартовая цена, которую объявят уже накануне аукционов, будет высокой. Инвестбанки в 2004 г. оценивали “Юганскнефтегаз” в $16-22 млрд, а на торги актив выставили вдвое дешевле. Дисконт, который будет применен к большинству активов ЮКОСа, не определен, ориентировочно он составит 5-30%, для добывающих и перерабатывающих активов — в среднем 20-25%, отмечает собеседник “Ведомостей”, знакомый с материалами оценки. Главная задача — чтобы после распродажи активов ЮКОСа все признанные судом кредиторы смогли вернуть свои деньги — $26,6 млрд, заключил собеседник “Ведомостей”.
Получить комментарии представителя ФНС вчера не удалось. Представитель “Роснефти”, которая интересовалась “Самаранефтегазом” и другими активами, отказался от комментариев.
